Книга Танцуй со мной - Софи Уэстон

словно под вспышки выстрелов.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Алексис сидела, нахохлившись, рядом с ним, прижимала к себе больную руку и ненавидела его. Он, холодно взглянув, заметил:

- Не горюй. Даже если снимки получатся нечеткими, они узнают твое имя у портье. Друзья за тебя порадуются.

Она повернулась к нему. Какое немыслимое самомнение! Он что же, в самом деле думает, что она хочет, чтобы все полюбовались, как она отбывает вместе с Лиходеем в воскресенье утром из квартиры Фреда? Что подумают о ее субботней ночи?

- Решат, что я похищена, - процедила она сквозь зубы.

Он пожал плечами.

- Если подашь дело таким образом.

- А каким еще образом это можно подать? - огрызнулась она.

Он молча вписал тяжелый автомобиль в сложный поворот. Посмотрел в зеркальце заднего вида.

- Погони нет. Пока, во всяком случае. Алексис сжала кулаки.

- Ответь мне, ты… ты… хулиган. Что это, если не похищение?

- Ну, это можно называть по-разному, - протянул он. - Например, расплата.

- Что?

- Гораздо более резонная интерпретация, чем первая, - любезно пояснил он.

Алексис ошеломленно потрясла головой.

- Не хочешь ли ты сказать, что я расплачиваюсь с тобой?

- Ты полагаешь, не за что? - Его голос стал жестким. - Это ты вызвала портье вчера вечером, в конце концов. И это ты визжала, как малышка в фильме ужасов, там в гараже.

Алексис задохнулась от возмущения.

- Ты же похищал машину моего отчима. Он нетерпеливо хмыкнул.

- Ты серьезно считаешь, что можешь вести эту штуку?

- До сих пор у меня не было с ней никаких проблем, - сказала Алексис, более беспокоясь о достоинстве ответа, чем о его правдивости.

Он так резко повернул «ренджровер» к обочине, что ей пришлось схватиться за приборную доску, чтобы сохранить равновесие.

- О'кей. Поверни руль и держи, - приказал он.

- Что? - смутилась она. - Не говори глупостей. Я сижу не на том месте. Угол неудобный…

- Не настолько уж неудобный. Ты хочешь вести эту чертову машину - покажи, что можешь удержать ее на дороге. Действуй.

Она повиновалась, тихо ругаясь. Попытка, стоившая сильной боли в руке, не увенчалась успехом. Алексис откинулась на сиденье, закусив губу.

- Больно? - Сочувствия в вопросе не имелось. Она сцепила зубы.

- Да. И что же это доказывает?

- Это доказывает, что ты не справишься с рулем, - бесстрастно пояснил он. - Машина слишком тяжелая, а у тебя больная рука. Если бы я не сел за руль, мы выбрались бы из гаража, разве что прихватив еще пару машин.

Алексис мотнула головой, отбрасывая спутанные рыжие волосы.

- Ерунда, - холодно сказала она. - Сегодня я отправляюсь на этом «ренджровере» в Испанию. Отчим не просил бы меня, если бы не доверял моей способности водить.

Наступила тишина. Потом Майкл недоверчиво переспросил:

- В Испанию?

- Почему бы нет? - возразила она. - В этой стране женщинам выдаются водительские права.

- Зря, если все женщины в этой стране такие же дуры, как ты, - сказал он побелевшими губами. - В данный момент тебе не управиться и с овощной тележкой.

Алексис завопила:

- Перестань опекать меня!

Он медленно и четко произнес:

- У тебя нездорова рука. Ничего себе отчим! Отправить тебя в этом сарае на колесах в Испанию! Насколько я понял, ты собираешься ехать одна?

Алексис взбесилась настолько, что чуть не ударила его.

Но вместо этого сладко проворковала:

- Если ты вдруг не возжелаешь прокатиться со мной - да. А отчим у меня лучший на свете. С тех пор как мать вышла за него, он…

- Неплохая мысль, - медленно произнес Майкл.

- … он относится ко мне как к собственной дочери. Что ты сказал?

- Я сказал, что это неплохая мысль.

- Ты сумасшедший, - устало констатировала Алексис. Она тщетно повторяла это в течение часа. Она говорила это все время до своей хэмпстедской квартиры, прерываясь только для того, чтобы показать ему дорогу. Она говорила это, пока он рыскал по дому, отчего дом вдруг стал казаться слишком тесным. Он даже не делал вид, что слушает.

Она жила в переоборудованном эдвардианском[1]доме, купленном в год поступления в колледж. Деньги дал Фред. Он сказал, что ошибки лучше совершать, имея достойный тыл. Но, подумала Алексис, она не совершала никаких ошибок, кроме одной большой, когда влюбилась. До сих пор не совершала.

Глядя на своего непрошеного гостя, она думала, какой ошибкой окажется он. Что ж, по крайней мере в него-то она не влюбится. У нее иммунитет после Патрика.

Квартира была на первом этаже, окнами в сад. Майкл подошел к окну и выглянул. Сад был засажен гиацинтами и поздними даффоделями. Оранжевый кот пробирался сквозь куст роз.

- Дэн-мусорщик, - сказала Алексис. - Бедное создание, он, должно быть, умирает от голода. Вечером его покормят соседи. Но за свое вчерашнее голодание он будет вознагражден двойной порцией.

Кот просунул голову и передние лапы в кошачью дверцу и обиженно заорал. Майкл поморщился.

- Слышу. - Он с неудовольствием посмотрел на кота. - Эта тварь всегда так вопит?

- Только когда хочет есть, - ответила Алексис, открывая кошачьи консервы. - Обычно мы ведем очень правильный образ жизни.

Она поставила блюдце Дэна на обычное место и налила свежей воды. Майкл Слейн иронически наблюдал.

- Хорошо сказано. «Мы» - это ты и кот? Алексис поняла, что он имеет в виду отсутствие следов мужчины в крошечной квартирке. Она вспыхнула. Он что же, думает, что при каждой женщине проживает любовник? Она огрызнулась:

- Думаю, ответа не требуется. Он поднял бровь.

- Считаешь, что с котами жить легче, чем с людьми?

Она терпеливо пояснила:

- Это был не мой выбор. Дэн сам выбрал меня. Тогда он был еще котенком. Пару недель он бродил вокруг дома и всякий раз, когда я возвращалась с покупками, проскальзывал в квартиру, прежде чем я успевала закрыть дверь. В конце концов я сдалась.

Она погладила кота по голове. Тот замурлыкал, продолжая есть. Майкл наблюдал. Она выпрямилась.

- А если тебя интересует, считаю ли я, что котам можно доверять больше, чем мужчинам, ответ: да. По моему опыту.