Книга Теща ищет себе зятя - Арина Ларина

Даже ссора со Светланой Петровной не стоила таких жертв.

– А что? Желаете развлечь меня чтением стихов? – довольно агрессивно поинтересовалась Вероника, совершенно случайно попав в цель. Стихи она не то чтобы не любила, но была к ним равнодушна. Просто к слову пришлось… – Или сразу о цене договоримся?

– Вы не меня ждете, Вероника? – на всякий случай уточнил окончательно дезориентированный Михаил. Судя по волосам и проступавшим под гримом чертам лица, это вроде была она. Но на тургеневскую девушку и блоковскую Незнакомку хамоватое создание не тянуло.

– Мама! Неужели это ты? – уперла руки в бока Ника. – Как ты изменилась! А я всегда говорила, что работа женщину не красит, а превращает в ездовую лошадь!

«Еще и дура», – подумал Михаил, пополнив копилочку Вероникиных дефектов.

Зато теперь он сообразил, почему Светлана Петровна хмурилась при упоминании женихов и возражала против Мишиных ухаживаний. Это ж надо умудриться пристроить такое сокровище!

Если бы Михаилу непременно нужна была городская жилплощадь, он воспользовался бы ситуацией и согласился на довесок в виде вульгарной девицы, про которую Донецкая так беззастенчиво врала. Стихи она любит! Серенады под балконом! Тоже мне Дульсинея. Помесь стриптизерши с гопницей. А Миша жаждал настоящей любви. Тут ею и не пахло.

Светлана Петровна наблюдала за знакомством из окна. Сверху детали были не видны, поэтому она пребывала в уверенности, что все идет по плану. Выждав пару минут и посчитав, что Миша уже обаял чадо стихами, она позвонила дочери на мобильный и сообщила, что поход в магазин отменяется.

– Работа срочная! – отрезала родительница в ответ на Никин негодующий стон.

– Спятить можно! – выпалила Вероника в пространство, после чего под обалделым взглядом Михаила решительно сняла босоножки и строго спросила: – Вы на машине?

– А что?

– Ничего! Хочу добраться до дома с комфортом. Если подвезете, так и быть, дам вам телефончик!

Ноги болели. Вечер был безнадежно испорчен, поскольку удивить и напугать маменьку не получилось. Зря она мучилась и позорилась.

– Могу подвезти на троллейбусе, – предложил Михаил, надеясь, что девица от него отстанет.

– Фи, – поморщилась Вероника. – А еще знакомиться лез. Нехорошо, молодой человек. Обнадежил – и в кусты!

Она подхватила босоножки и протопала к дороге, небрежно проголосовав. Первая же машина резко затормозила. Мужчины были так отвратительно предсказуемы.

– Вот на таких автомобилях надо ездить, если собираетесь знакомиться с приличной девушкой, – наставительно произнесла распоясавшаяся Вероника и уселась в салон, красиво подобрав ножки.

«Приличная девушка!» – содрогнулся от внутреннего хохота Миша. Да таких приличных ночью на шоссе пучками, как петрушку, можно собирать! Он вежливо помахал рукой удаляющейся иномарке. Сватовство отменялось.

– Сколько? – Едва машина отъехала от проходной, Вероника перестала кривляться и растягивать гласные, как подросток.

– Что «сколько»? – Водитель поглядывал на нее с интересом, видимо предвкушая нескучный вечер.

– До конца проспекта и за памятником направо. Сколько мне будет это стоить?

– А я думал, мы просто покатаемся. – Мужчина усмехнулся.

Профиль у него был красивым. Голос глубокий и бархатистый. Но не стоило брать этого типа в расчет. Если он собирался покататься с ней в таком клоунском прикиде, то ничего серьезного не планировал.

– Вы неправильно подумали, – вежливо проинформировала его пассажирка. – Но если вы очень хотите покататься…

– Очень хочу, – заверил ее водитель и снова усмехнулся.

– …тогда я могу рассказать вам, где у нас тут есть парк с карусельками. Они и закрываются поздно, так что хоть обкатайтесь там, только сначала отвезите меня домой. Пятьсот рублей хватит?

– Неудачный день? – рассмеялся он, ничуть не обидевшись.

– Не то слово, – подтвердила Вероника.

– А ты смешная.

– Мы на «ты»? – не сдавалась она, хотя ей уже не хотелось покидать прохладный салон.

– А почему нет? – Мужчина притормозил на светофоре и внимательно посмотрел на Веронику. – Это ведь ни к чему не обязывает. Я, кстати, голодный.

– Вы на ужин напрашиваетесь? – изумилась Ника, судорожно вспоминая, что у них есть в холодильнике. Не иначе собиралась кормить этого нахала!

Он расхохотался, показав ровные, крепкие зубы:

– Я все же джентльмен! Не напрашиваюсь, а приглашаю поужинать со мной. Любой ресторан на выбор.

– Да? Опрометчиво. «Максим» в Париже. Поехали! – гордо вскинула голову Ника, пытаясь понять, зачем она так ершится и почему трясется.

– Погорячился, – кивнул кавалер. – Я с незнакомыми девушками в Париж не езжу. Давай для начала перекусим где-нибудь на родине, а заодно и познакомимся.

Надо было отказаться. Это соответствовало бы Вероникиному воспитанию и мироощущению. Мужчинам всегда лучше отказывать, ведь после слова «да» начинаются сплошные неприятности. Во всяком случае, именно об этом предостерегала ее интуиция.

– Ладно. Только мне надо переодеться. Не могу же я в таком виде в приличное место идти! – выпалила Ника.

– Конечно. Как хочешь. Я подожду. Кстати, меня Егор зовут.

Он ни о чем не спрашивал. Это почему-то ей понравилось.

«Я снова начинаю придумывать себе принца, идеализировать его и обвешивать несуществующими и мнимыми достоинствами. Опасно. Это уже было… Хватит ныть. Он мне нравится. И точка. Это случается не так часто».

* * *

Линзы плавали в ванночке, а Олег все никак не мог собраться с духом.

– Это ж я в собственный глаз должен пальцем ткнуть, – бормотал он, настраиваясь на процесс.

В оптике ему это сделала приятная девушка, решив, что одноразовой демонстрации будет вполне достаточно. Мямликову в тот момент тоже так казалось. Дома все вышло иначе. Организм исправно выдавал защитные рефлексы, вызывая в пальце с прилипшей линзой неуемную дрожь и зажмуриваясь. Но люди же как-то это делают! Не гвоздь, в конце-то концов…

Лекция Барабановой возымела эффект. Олег вдруг решил заняться собственной внешностью. Девицам виднее, что их привлекает и отталкивает в мужчинах. И если даже такая неадекватная представительница слабого пола считает его лузером с внешностью ботаника, то с этим надо что-то делать.

«Что-то» обошлось инженеру в кругленькую сумму, и голубые линзы стали завершающим аккордом в смене имиджа. С тряпками и стрижкой все прошло легче.

Олег хотел проверить чистую реакцию на кардинальную смену имиджа, поэтому надо было все же вставить эти несчастные линзы и заявиться к Веронике. Главное – разглядеть выражение ее лица в первые секунды. Глаза слезились так, что Олег и себя-то видел с трудом. В зеркале отражалось расплывчатое пятно. В результате к Веронике он поехал, когда стемнело.