Книга Захочу – полюблю! - Гвендолин Кэссиди

— Да. — Миссис Блейдстоунс расплылась в улыбке. — Я рада, что тебе понравилось, деточка. Кстати, почему ты не носишь кольца по случаю помолвки?

Черт, а ведь они с Дэмьеном совершенно забыли об этой формальности!

— У меня его пока нет. — Мишель импровизировала на ходу. — Посоветовавшись, мы с вашим сыном решили заказать столь памятное украшение в Париже, а не покупать первое, что попадется под руку… Мне до сих пор не верится, что все это происходит наяву, — добавила она вполне искренне.

Каталина понимающе кивнула.

— Нам с Джорджем тоже. Мы уже начали думать, что Дэмьен никогда не остепенится, и вдруг наш сын преподносит такой сюрприз! Вообще мой муж считает, что для мужчины главными ценностями в жизни являются дом и семья. Как любите говорить вы, англичане: «Мой дом — моя крепость», — засмеялась миссис Блейдстоунс. — Ты уже могла догадаться, что именно поэтому Джордж и недолюбливает женщин-карьеристок, которым никогда не хватает времени на мужа и детей. Конечно, это вовсе не означает, что жена должна безвылазно сидеть в четырех стенах. Но чем бы она ни занималась, на первом месте у нее всегда должны стоять родные.

Мишель нахмурилась.

— Не хочу показаться бестактной, но вам никогда не казалось, что такая позиция несколько… эгоистична? Разве женщина не имеет право на самовыражение?

Каталина снисходительно улыбнулась.

— Да ты еще совсем дитя, дорогая. Знаешь, ведь семья — именно та область, в которой женщина реализуется именно как Женщина с большой буквы. Причем получается это не у всех. Стремясь же копировать мужчин, мы зачастую забываем о самом ценном нашем качестве — женственности. Делая карьеру, слабая половина человечества всего лишь подражает сильной, тогда как в семье она находит себя.

Эта мысль явилась своего рода откровением для Мишель. До сих пор брачные узы представлялись ей всего лишь приятной, хотя зачастую и нелегкой обязанностью, но никогда — способом обрести себя. Однако она все же возразила:

— Наверное, вы в чем-то правы. Но я сомневаюсь, что смогла бы всецело подчинить мою жизнь интересам близких. Да и Дэмьен едва ли ждет от меня подобной жертвы.

Каталина как-то странно посмотрела на Мишель.

— Кажется, пришло самое время рассказать тебе одну историю. Несколько лет назад у моего сына был роман с так называемой деловой женщиной. Кажется, манекенщицей. Их роман развивался очень бурно. Казалось, не за горами и свадьба. Но в один миг все оказалось перечеркнуто: девушка отвергла предложение руки и сердца, заявив, что карьера для нее важнее. — Из груди Каталины вырвался тяжелый вздох. — А ведь Дэмьен так любил эту бессердечную красавицу! Он молчал, но мы-то с Джорджем видели, что сердце сына разбито. — Миссис Блейдстоунс помолчала, затем ласково взглянула на Мишель. — Однако все хорошо, что хорошо кончается. Уверена, ты сумеешь дать ему то, на что оказалась неспособна та женщина.

Красивая сказка, подумала Мишель. Наверняка одна из тех, на которые так изобретателен Дэмьен. Похоже, ему не впервой играть роль счастливого и безумно влюбленного.

— Благодарю за доверие, — вслух же сказала она. — Я постараюсь сделать все от меня зависящее.

— Рада слышать это, девочка. Что ж, чувствуй себя как дома, а я пойду посмотрю, как там обед.

Миссис Блейдстоунс импульсивно обняла Мишель и вышла из комнаты.

Оставшись одна, молодая женщина попыталась привести мысли в порядок. Однако сосредоточиться ей так и не удалось. Не прошло и минуты с ухода Каталины, как на пороге комнаты возник Дэмьен.

— Тебя что, в детстве не научили стучаться? — встретила его Мишель язвительным упреком, однако, заметив, что мужчина явно чем-то сильно озабочен, встревожено спросила: — Что-то случилось?

— Боюсь, что да, — ответил Дэмьен. — Для начала хочу сообщить, что ты очень понравилась моему отцу. Но не спеши радоваться: версия о любви с первого взгляда показалась ему не очень-то убедительной.

Мишель не удержалась и не без злорадства заметила:

— Когда я говорила то же самое, ты не пожелал прислушаться к моим словам.

Дэмьен пожал плечами.

— Что ж, можешь поставить себе «отлично» за догадливость. В общем, отец объявил, что умрет спокойно лишь в том случае, если увидит, как мы обменялись кольцами пред алтарем.

— Этого еще не хватало! — возмутилась Мишель, хотя внутри нее все сладко перевернулось от одной только мысли о бракосочетании с Дэмьеном. — Сначала я узнаю о том, что наш визит грозит затянуться на неопределенное время. Хотя кто-то говорил, что все действо займет от силы пару дней. А теперь выясняется, что мы на пороге разоблачения, которое грозит неприятностями не только нам одним!

— Не стоит утрировать, — досадливо поморщился Дэмьен. — Из любой ситуации есть выход.

— И какой же на сей раз?

— Боюсь, тебе он не понравится. — Дэмьен скрестил руки на груди и посмотрел прямо в ее синие глаза. — Фиктивный брак.

Мишель не поверила своим ушам.

— Фиктивный брак?!

— Да. Разумеется, я не прошу делать это безвозмездно. Когда… — тут лицо Дэмьена неуловимо изменилось, — мой отец умрет, мы тут же разведемся. И ты получишь обратно свободу, а вдобавок к ней приличное вознаграждение. Его размеры можешь определить сама.

Мишель едва не задохнулась от возмущения. Она всегда глубоко презирала браки по расчету, и вдруг — такое! Дэмьен, похоже, окончательно спятил!

А может, тут дело не в отце, а в деньгах, которые останутся после его смерти? В таком случае понятно, чем объясняется столь неуемное рвение выполнить последнюю волю умирающего.

От одной этой мысли на душе у Мишель стало противно и гадко.

— Повторяю еще раз, мистер Блейдстоунс, — ледяным голосом отчеканила она. — Меня абсолютно не волнуют чужие деньги. Я лишь хотела помочь Джорджу. Однако, похоже, ты беспокоишься не столько об отце, сколько о себе, любимом. Уж не боишься ли, что если тебя уличат в обмане, то лишат наследства?

Лицо Дэмьена превратилось в непроницаемую маску.

— Что ж, достаточно практичное соображение для такого возвышенного существа, как ты. А если бы и так?

— Тогда позволь выразить свое сочувствие в связи с неудачным выбором. Для этой цели следовало бы подыскать женщину, для которой понятия чести и совести значат несоизмеримо меньше, нежели волшебное слово «деньги». — Тут Мишель стукнула себя по лбу, будто внезапно вспомнила нечто важное. — Ах да, совсем запамятовала! Для этой роли тебе как раз и нужна была простушка, которая не стала бы покушаться на драгоценную мужскую свободу. Большинство светских женщин слишком искушены, чтобы добровольно расстаться с миллионером за несколько жалких тысчонок!

— Верно, — согласился Дэмьен с бесящим ее спокойствием. — Поздравляю, сегодня ты проявляешь чудеса догадливости. Теперь видишь, что я не кривил душой, говоря, что Джинджер — единственная моя надежда.