Книга Russian леди лучше всех на свете - Алина Кускова

– Странный ритуал, – подозрительно заметила Капа, устраиваясь рядом с Ольгой. – Каждый раз кому-то звонит. Уж не чувствует ли он за собой слежку? Может быть, он дает нам фору?

– Не заводится! Капа, не заводится!

– Ничего страшного, заведешься! Представь его в раздетом виде, такие мускулы, загорелое тело…

– Капа! Не я, а машина не заводится!

– Что?! – вскинулась Капитолина, а охранник бессоновской фирмы тут же юркнул за бронированную дверь.

То, что произошло потом, было скорее в стиле Капитолины Семеновой. Но то ли Оля наслушалась ценных указаний подруги, то ли ею двигало что-то еще, но она сорвалась с места и побежала к черной иномарке Бессонова. За ней, не понимая, в чем дело, побежала Капа.

– Привет! – крикнула запыхавшаяся Оля Леониду Аркадьевичу, мирно усаживающемуся на водительское сиденье.

– Добрый вечер, – пробормотал он, поворачиваясь. – Вы?! – удивился Бессонов.

«Я самая обаятельная и привлекательная», – сказала сама себе Оля Пирогова и улыбнулась.

– Не подбросите? А то у меня машина капризничает.

– Ой! – подбежала Капитолина. – Как здорово, что вы нам совершенно случайно попались!

– И мне очень приятно, – пробормотал обескураженный бизнесмен и развел руками. – А вам, девушки, собственно, куда?

– Туда же, куда и вам! – брякнула Капа.

– Она в том смысле, – усмехнулась Оля, – что куда подвезете, и ладно.

– А если я направляюсь на край света в чистое поле? – хмыкнул водитель.

– И нам туда же, – бесцеремонно заявила Семенова и дернула заднюю дверцу.

– Хорошо, – опешил Леонид Аркадьевич и помог Капитолине забраться на заднее сиденье.

Оля скользнула в салон без посторонней помощи. Она прижалась к подруге. Весь ее энтузиазм слежки неожиданно иссяк. Мало того, она еще потеряла дар речи и отвечала на вопросы недоумевающего Бессонова односложным мычанием.

– Но если вы встречаете свою жену, – не в пример Ольге Капитолина поражала красноречием, – то мы можем выйти раньше, у любой станции метро. Мы не хотим, чтобы она вас ревновала.

– А она не станет ревновать, – беспечно заявил Бессонов, которому стало интересно, что будет, если он действительно завезет девиц к черту на кулички.

– Ой, вы не знаете женщин! – парировала Капа. – Мы все такие ревнивые!

– Она не станет ревновать потому, что ее у меня нет, – засмеялся Бессонов.

– Тебе не кажется, – прошептала Капа Оле, – что он сказал об этом как-то слишком плотоядно?

– У! О! Ай! – ответила Оля и попыталась изобразить на лице независимость. Но лицо выражало такую радость, что подруга отшатнулась.

– Ну, – продолжила Капитолина, косясь на неадекватную Пирогову, – не жена, так невеста, подруга или кто там у вас есть!

– Никого нет, – пожал плечами Бессонов. – А почему это вас так интересует?

– Так мы сборщики информации, – заявила Капитолина. – Проводим социологический опрос населения. Вот вы, к примеру, не женаты: не были или развелись? А дети на стороне есть? Сколько? Какие женщины вас привлекают? Что цените в противоположном поле: ноги или ум?

– А вот этого вашему институту знать не положено, – усмехнулся Бессонов.

– Теряли ли деньги? В евро? – не унималась Капитолина.

– Кто же их не терял! В нашем деле без потерь не обходится, – признался Леонид.

Капа многозначительно посмотрела на Ольгу.

– Ваша сестра небось сильно расстроилась, когда вы их потеряли.

– Сестра? В Сургуте? – недоумевал Бессонов. – А что, она должна была расстроиться?

– Нет, – обрадовалась Капитолина, – совсем не обязательно! Пустяки, говорить, собственно, не о чем, какие-то триста пятьдесят тысяч…

– Какие триста пятьдесят тысяч? – переспросил Бессонов.

– Да так, – пробормотала Капа, – к слову пришлось.

Она наклонилась к подруге:

– Видишь, он знать не знает, сколько потеряла его сестра. И вообще не знает, что теряла. Она скрыла от него этот пустяковый факт. У них денег куры не клюют. Оставим миллион, Пирогова: ты убедилась, что это за семейка!

– Нет! – вскрикнула Оля. До нее дошло: они все-таки узнали, что помимо отсутствующей жены у бизнесмена есть сестра и деньги они теряют с регулярной периодичностью.

– Что нет? – не понял Бессонов и остановился.

– Мы выйдем, – решительно сказала Оля. – Прямо здесь.

– Это островок безопасности, – пояснил водитель. – Перейти четыре полосы проезжей части без риска быть задавленным невозможно!

– Мы возьмем такси, – бросила Оля и вытащила за собой подругу.

– Конечно, как же я забыл, – ехидничал Бессонов. – За двести долларов вас увезут на край света!

– А вот это вам знать не положено!

Оля захлопнула дверцу так сильно, что водитель поморщился.

– И что все это значит?! – простонала Капитолина, глядя на бампер автомобиля Бессонова.

Они оказались посредине бурного транспортного потока на небольшом островке безопасности, куда норовили заехать нарушители правил дорожного движения, для того чтобы превратить подруг в жертв дорожно-транспортного происшествия.

– Это значит, Капа, что мы нашли его сестру, которой придется отдать деньги. И ничего с этим не поделаешь! – Оля топнула ногой. – Мы не должны присваивать чужое. Это нехорошо.

– Чего уж хорошего, – недовольно перекрикивала шум транспорта Капитолина. – Ехать в Сургут!

– В Сургут?! Кто сказал, что придется туда ехать?

– Он сам сказал, – потрясла головой Капа. – Про сестру в Сургуте.

– Тогда придется ехать в Сургут, – менее уверенно сказала Оля. – Нет, но все же получается: сестра в гости к брату приехала из Сургута с пакетами денег, один из которых потеряла.

– Она что, их там выращивает, как наркотики, и потом возит в Москву? Или Сургут – такой богатый город с прибыльными предприятиями, где выдают зарплату пакетами? Странная, заметь, семейка! И братец тоже странный. Кинул нас посреди автомобильного моря!

– Мы сами, – пробурчала Оля, – кинулись.

– Ты кинулась, – уточнила Капа. – Как бешеная псина, которой прищемили хвост. Никто не собирается присваивать чужие деньги, между прочим. Я говорю «оставим себе» просто так, теоретически.

– Правда, теоретически? – обрадовалась Оля, которой очень не хотелось обижать подругу подозрением.

– Ну, естественно, теоретически, – повторила Капа. – Встретимся с сестрой, поговорим с ней, вернем награбленное, то есть потерянное… Только знаешь, Ляля, что я тебе скажу? Перед отъездом в Сургут хорошо было бы посмотреть на фотографию сестры господина Бессонова, вдруг она не она. Лучше цветную, на которой она улыбается золотыми зубами.