Книга Игра на изумруд - Владимир Кузьмин

– Гоша, ты опять барышню обижаешь?

Это появился пропавший невесть куда Золотая Маска.

– Это она его обижает! – крикнули из верхнего ряда. – Спасай Гошу.

– Если справишься! – поддержали первого крикуна.

Борец не отличался такой быстротой ума, как клоун, и застыл в растерянности. Растерянность эта была столь естественна, что публика вновь задохнулась от смеха.

Борец взглянул на меня, я кивнула, и он наконец решился приблизиться. Неуверенно так и очень смешно со стороны.

– Э-э-э, – протянул он, не зная, что говорить и делать. – Это вы Гошу обижаете?

– Вам-то что за дело? – отвечала я. – У нас поединок, так что не лезьте, а то и вам достанется!

Эти слова не только вызвали новую волну смеха, но, похоже, задели самолюбие чемпиона мира, он хмыкнул и попытался схватить меня за талию. Видимо, решил взять меня поперек пояса, закинуть на плечо и унести за кулисы, как обычно проделывал это с Гошей. Но я уже распалилась и всерьез провела тот же прием, что только что мы проделали с Гошей шутя, то есть крутанула его руку, только вниз и назад. От неожиданности и от того, что я использовала его собственное движение, борец вынужден был совершить сальто-мортале. И грохнулся на ковер, само собой.

– Вы чаво? – обиженно спросил он лежа.

– А ты думал, что в Сибири барышни такие же фифочки, как в Париже? – вместо меня ответил Гоша. – Знаешь, как здесь женихов выбирают? Отметелят за милую душу дюжину парней – кто жив останется, тот в женихи годится!

– А ежели кто не выживет? – искренне удивился борец, чем рассмешил даже меня, хотя я была все еще зла на Гошу, на него самого, а больше всех на Петю.

– Те чемпионами мира становятся, – ответил Гоша. – По французской борьбе.

– А мне-то чаво таперича делать? – спросил Золотая Маска и чемпион мира.

– Неси свою победительницу в ее ложу.

Я позволила подхватить себя и донести до самой ложи. Надо отдать должное Афанасию, человек он был силы огромной и нес меня на одной руке, совершенно не напрягаясь.

У этого нечаянного номера было одно печальное последствие – прочие номера стали для публики совершенно неинтересны. На счастье артистов, таких номеров оставалось всего два. Так что мне не пришлось слишком долго отвечать на Петины восторги и вопросы высокомерным молчанием. Едва представление завершилось, как я сменила гнев на милость и сказала:

– Идемте уже за кулисы, зря, что ли, контакт устанавливали?

7

За кулисы цирка мы попали через служебный вход, где никто не поинтересовался, кто мы и зачем идем.

Суета здесь царила еще большая, чем в театре после премьеры: все сновали туда и обратно, кто-то прямо на ходу стирал грим, кто-то что-то перетаскивал.

– Давайте, Петя, чуть постоим в стороне, – предложила я. – Думаю, что скоро все начнет успокаиваться и мы сможем спросить, где искать Гошу.

– Э-э-э… – протянул Петя. – Вы, кажется, на меня обиделись?

– Если сказать честно, то да. Но не слишком сильно, потому что мне понравилось выступать в цирке.

– Вы меня, Даша, извините. Вел себя как мальчишка. Мне вдруг так захотелось, чтобы вы вышли на арену и чтобы вам все хлопали. А я правильно понял, что что-то случилось и пошло не так как надо?

– Правильно, Золотая Маска опоздал с выходом, нам с Гошей пришлось импровизировать.

– У вас здорово получилось.

Мимо нас повели цирковых лошадок с плюмажами[17], пришлось отойти с прохода за какие-то ящики. Почти тут же место, на котором мы до этого стояли в ожидании, заняли два артиста.

– Гоша опять был в ударе, – сказал тот, что ниже ростом. – Снова его шутки по всем циркам разойдутся.

– А то! – отвечал высокий. – Но, по правде сказать, в ударе сегодня был я. Барышня меня так приложила, что я ничаво и не понял.

– Кстати, а куда ты пропал? Если бы эта барышня не оказалась такой шустрой, то даже Гоша не выкрутился бы.

– Дак я чаво? Лошадь, понимаешь, прошла, а я вступил, – объяснил свое опоздание Золотая Маска. В разговоре он сильно налегал на «а». – Нельзя ж было на арену в лошадиных, понимаешь, катышах… Сперва чистился, патом плюнул, разулся, и босиком. А меня как приложат! Вроде не первый год в цирке, а все никак не пойму, как это так!

– Верно, что не первый. Второй год ты у нас. Гоша-то где?

– Дак, барышню ищет. Благодарить хочет.

Во время этого разговора Пете едва дурно не сделалось от смеха. Я решила, что прятаться дальше неприлично, и мы вышли к цирковым.

– Здравствуйте, – сказала я. – Мы вот Гошу ищем, а вы говорите, что он нас ищет?

– Здравствуйте, – ответил тот, что пониже. – Мы это недоразумение в один момент уладим. Афоня, ты развлеки гостей, а я за Гошей сбегаю.

Афоня с нескрываемым восторгом оглядел меня и заявил:

– Вот ведь чаво: в чем душа держится, не понять, стройная ровно тростиночка, а меня вона как!

– Вы не расстраивайтесь, это только благодаря тому, что вы никак не ожидали. А так мне с вами ни за что не справиться.

– А мы не гордые. Я хорошему противнику проиграть зазорным не считаю.

Появились недавний товарищ Золотой Маски по схватке мистер Дулитл с перевязанным плечом и другие артисты, которых я без грима не узнала. Нет, Андрюшу я все же признала, потому что фигура у него была приметная.

– Вы тут Афоню не обижаете? – сурово спросил Дулитл.

– Ты спасибо скажи, что не тебя самого, мистер Иван Петров, на лопатки приложили, – смеясь, одернул его Андрюша.

Петя не удержался и начал смеяться:

– Простите меня, – сквозь смех проговорил он. – Просто Даша сказала мне, что вас зовут не иначе как Петр Иванов.

– Невелика разница, можно считать, что и в самую точку! – заявил Петров. – А вы, Даша, не желаете в нашу труппу?

– Желаю, – сказала я с печальным вздохом. – Но никак не могу.

– Вот и развеялись твои мечты, Андрей Николаевич, – сказал Петров Андрюше. – Так что подумай о том, как нам подсадку организовать, а уж мы отрепетируем, выйдет почти так же здорово, как сегодня.

– Да пустите же меня, чего все человека окружили, как в зверинце! – раздался голос Гоши, пробирающегося сквозь обступивших нас циркачей. – Фу, до вас, сударыня, добраться сложнее, чем до Китая доехать. Позвольте представиться: Георгий Ильич Белов. Удостоите ли чести узнать и ваше имя?

– Дарья Владимировна! – смеясь, ответила я.

Гоша хлопнул себя ладонью по лбу и обернулся к Золотой Маске: