Книга Генерал Ермолов. Сражения и победы легендарного солдата империи - Михаил Погодин

При составлении статьи у меня находились следующие материалы: два описания посольства: автором одного из них сам Алексей Петрович (записка о посольстве в Персию, помещенная во второй части его «Записок», – М., 1868), а другого, весьма, впрочем, слабого, – член посольства В. Бороздна (Краткое описание путешествия Российско-Императорского посольства в Персию, в 1817 г. СПб., 1821), и вторая часть VI тома названных мною «Актов Археографической комиссии». Кроме того, я пользовался рукописным дневником штабс-капитана Коцебу и некоторыми из собственных заметок.

Биографические сведения о некоторых персидских сановниках заимствованы из истории Персии, составленной Риза-Кули-ханом.

Глава 1

Отношения России и Персии. Гюлистанский договор. Посольство Мирзы-Абуль-Хасан-хана. Назначение Ермолова чрезвычайным послом в Персию. Высочайшая инструкция. Прибытие Ермолова в Тифлис. Отъезд в Карабах. Возвращение. Тревожные слухи о неприязненных замыслах Персии и Турции против России. Штат посольства. Императорские дары. Денежные средства

Поход, предпринятый Петром I в 1722 году, и действия наших войск по полуденную сторону Кавказского хребта в течение прошлого столетия (XVIII век. – Ред.) не могли не внушить Персии весьма справедливых опасений насчет прочности ее влияния на закавказские ханства, где, хозяйничая как у себя дома, она всегда находила богатую для себя наживу. С утверждением же нашим в Грузии и с распространением нашего владычества вне пределов этой страны опасения персидского правительства обратились в открытую против нас вражду. Начиная с 1806 года не проходило почти ни одного года без переговоров о мире или перемирии, причем главным предложением с нашей стороны всегда было постановление границы по рекам Куре, Араксу и Арпачаю. Переговоры эти, оканчиваясь, по обыкновению, новыми неприятельскими действиями, употреблялись нередко Персией для того только, чтобы собраться с новыми силами, а иногда и просто с намерением осуществить какие-либо вредные для нас замыслы. Погром персидской армии при Асландузе и взятие вслед затем штурмом Ленкоранской крепости (1812) как бы отрезвили Персию, вынудив ее возобновить искательство о мире. После долгой переписки о том, чтобы предложенные вновь переговоры велись не через Аббас-Мирзу, которого окружали люди, недоброжелательствующие России и из личных выгод желавшие продолжения войны, а непосредственно с тегеранским кабинетом, тогдашний главнокомандующий на Кавказе генерал от инфантерии Ртищев (1812–1816) заключил 1 октября 1813 года перемирие на 50 дней, а 12-го того же месяца подписал мирный договор в Гюлистане. Прямым и важнейшим последствием его была уступка навсегда России ханств: Карабахского, Шекинского, Ганджинского, Ширванского, Дербентского, Кубинского, Бакинского и Талышинского. Но такая уступка, вынужденная превосходством нашего оружия, не могла не быть слишком чувствительной для персидского правительства, которое, еще до заключения договора, постановило особый сепаратный акт, в котором выговорило себе право просить государя императора о возвращении ей некоторых из уступленных земель. С этим именно поручением был отправлен в Петербург Мирза-Абуль-Хасан-хан, подписавший вместе с Ртищевым Гюлистанский договор. Он прибыл в столицу в то самое время, когда император Александр находился за границей, озабоченный успокоением Европы и освобождением ее от ига Наполеона. По возвращении государя посол представил просьбу шаха, но вместо удовлетворения получил в ответ, что в доказательство искренней приязни его величества отправляется к шаху чрезвычайным послом вновь назначенный на Кавказе корпусным командиром А.П. Ермолов, которому высочайше повелено во всем, сколько возможно, споспешествовать желанию шаха и сохранить его дружбу. С тем посол и выехал из Петербурга. Вскоре за ним отправился и Алексей Петрович Ермолов.

По смыслу высочайшей инструкции, данной Ермолову, на обязанность его возлагалось:

1. Увериться, нельзя ли в Талышинском и Карабахском ханствах найти средство к удовлетворению домогательств Персии в возвращении ей некоторых земель, отошедших к России по Гюлистанскому договору, чрез проведение новой черты границ и получение, во взаимство того, других выгод.

2. Открыть торговые конторы в Энзели, а особенно в Астрабаде.

3. В вопросе о признании Аббас-Мирзы наследником престола держаться политики Англии, которая хотя и дает ему титул наследника, но не принимает на себя никакого в том ручательства.

4. Заключить с Персией такое постановление, по которому она, со своей стороны, обязалась бы соблюдать наистрожайший нейтралитет, во взаимство чего Россия обязалась бы оставаться совершенно безучастной во всех войнах, кои Персия будет вести с сопредельными ей или иными государствами.

5. Остановить перевес английского влияния в Персии, ослабить оное неприметным образом и, наконец, вовсе истребить его.

6. Расположить Персию, для ее блага, к миру с Россией.

7. Собрать подробные сведения о правлении сей земли и ее способах, о ее статистике и топографии, а также о состоянии и силе войск ее, и

8. По отъезде из Тегерана учредить там всегдашнюю миссию.

Ермолов прибыл в Тифлис 10 октября 1816 года и уже в ноябре, озабоченный делами своего посольства, задумал личное обозрение вновь приобретенных по Гюлистанскому договору областей. С этой целью он отправился в Карабах, которого обратной уступки в особенности домогался шах, обнадеженный в успехе самим генералом Ртищевым. Между тем едва только он возвратился из поездки, как до него начали доходить тревожные слухи, что персияне и турки скрывают против нас какие-то враждебные намерения. Обстоятельство это вынудило его тотчас же отправить к государю донесение, в котором он, между прочим, упомянул, что ввиду возникших затруднений отсутствие его в Персию может иметь крайне неприятные последствия. Но еще до получения из Петербурга ответа подозрения рассеялись, и Ермолов, решившись отправиться к шаху, начал готовиться к выезду. Ответною бумагою этою Ермолову разрешалось на случай усложнения политических обстоятельств отправить вместо себя в Персию одного из подчиненных ему генералов.

Штат посольства, высочайше утвержденный, состоял из следующих лиц:

советников посольства, действительных статских советников Негри и Соколова;

секретаря, коллежского советника Худобашева;

маршала, лейб-гвардии Семеновского полка капитана Ермолова;

кавалеров: лейб-гвардии Семеновского полка штабс-капитана князя Бебутова, лейб-гвардии Преображенского полка прапорщика графа Самойлова и свиты его императорского величества, по квартирмейстерской части, поручика Бобарыкина;

чиновников Посольской канцелярии: коллежского секретаря Бороздна, 12-го класса Рикорда, магистра Ярцова и подпоручика Мадатова;

докторов: коллежского советника Мазаровича и 7-го класса Миллера;

аптекаря Ауфмордта;

живописцев: академика Машкова и барона Корфа;

грузинского корпуса обер-квартирмейстера полковника Иванова; офицеров Гвардейского генерального штаба: штабс-капитана Муравьева, поручика Ранненкампфа и подпоручика Щербинина;