Книга Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина - Владимир Прибыловский

"На посту руководителя вооруженных сил ему суждено было оставаться недолго: уже в ноябре 1925 г. он скончался под ножом хирурга. Но за эти немногие месяцы Фрунзе проявил слишком большую независимость, охраняя армию от опеки ГПУ. […] Из всех данных ход вещей рисуется так. Фрунзе страдал язвой желудка, но считал, вслед за близкими ему врачами, что его сердце не выдержит хлороформа, и решительно восставал против операции. Сталин поручил врачу ЦК, т. е. своему доверенному агенту, созвать специально подобранный консилиум, который рекомендовал хирургическое вмешательство. Политбюро утвердило решение. Фрунзе пришлось подчиниться, т. е. пойти навстречу гибели от наркоза. […] В конце 1925 г. власть Сталина была уже такова, что он смело мог включать в свои административные расчеты покорный консилиум врачей, и хлороформ, и нож хирурга".

В 1925 г. были проведены первые операции по отравлению советских перебежчиков за границей. 6 августа 1925 г. в одном из кафе Майнца работниками военного аппарата германской компартии братьями Голке по указанию Москвы был отравлен В. Л. Нестерович-Ярославский, сотрудник советской разведки, в годы гражданской войны - командир кавалерийский бригады, кавалер ордена Красного Знамени, награжденный за мужество почетным оружием. Нестерович-Ярославский был организатором в Софии операции по устранению болгарского короля и премьер-министра. В соборе во время службы, на которой присутствовали король и премьер-министр, был произведен подрыв бомбы. Взрыв был очень мощный, жертвы были многочисленные, но король с премьер-министром не пострадали. На Нестеровича-Ярославского провал операции произвел тяжелое впечатление; он впал в депрессию, перебрался в Германию, отказался вернуться в Москву и заявил, что отходит от дел. Тогда и было принято решение об его устранении.

В том же 1925 г. по похожим причинам порвал с советской разведкой нелегальный резидент СССР в Прибалтике Игнатий Дзевалтовский. В декабре 1925 г. он также был отравлен.

Сразу же после смерти Ленина, в 1924-1926 гг., началась борьба за власть между генеральным секретарем коммунистической партии Сталиным и Дзержинским - председателем Объединенного государственного политического управления (ОГПУ) - еще одно название будущего КГБ. Мы знаем об этом из фотографий. Дело в том, что в январе 1924 г. было положено начало важной советской традиции: комиссию по организации похорон умершего вождя всегда возглавляет главный претендент на пост умершего. Комиссию по организации похорон Ленина возглавил председатель ОГПУ Дзержинский, вместе со Сталиным участвовавший в заговоре по устранению Ленина, непосредственный начальник Ягоды, посетившего Ленина 21 января, в день смерти. Дзержинский был первым в ряду членов правительства, несших гроб Ленина.

Сталин не мог терпеть такого соперничества. 20 июля 1926 г. Дзержинский скоропостижно скончался, по официальной версии от сердечного приступа.

Слухи о том, что Дзержинский умер не своей смертью, ходили давно. Вот что писал 1 сентября 1954 г. Николаевский в письме известному российскому социал-демократу, публицисту и общественному деятелю эмиграции, автору нескольких книг о Ленине Н. В. Валентинову-Вольскому:

"Отравления с помощью врачей с давних пор были излюбленным приемом Сталина […] Относительно отравления Дзержинского я сам отказался верить, […] но после этого я слышал ту же историю […] от человека, стоявшего во главе одной из групп аппарата" - Георгия Маленкова, секретаря ЦК партии. "Теперь наткнулся в заметках Райса" [советского разведчика, сбежавшего на запад и убитого по приказу Сталина в Швейцарии в сентябре 1937 г.] на слова наркома НКВД Николая Ежова, что "Дзержинский был ненадежен. В этих условиях я теперь не столь категоричен в отрицании возможности отравления […] Я знаю, что Дзержинский сопротивлялся подчинению ГПУ контролю Сталина […] Я знаю, далее, что сталинский аппарат на большие операции был пущен с осени 1926 г. [т. е. после смерти Дзержинского], что аппарат за границей Сталин себе подчинил в 1927-28 гг. Что смертью Дзержинского Сталин воспользовался, это несомненно, т. е. смерть Дзержинского была ему выгодна".

К эпистолярным свидетельствам Николаевского следует добавить документальное. 2 июня 1937 г. Сталин выступил с обширной речью о раскрытии военно-политического заговора на расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны. Касательно Дзержинского Сталин сказал следующее:

"Часто говорят: в 1922 г. […] Дзержинский голосовал за Троцкого, не только голосовал, а открыто Троцкого поддерживал при Ленине против Ленина. Вы это знаете? Он не был человеком, который мог бы оставаться пассивным в чем-либо. Это был очень активный троцкист, и весь ГПУ он хотел поднять на защиту Троцкого. Это ему не удалось".

"Не удалось" на языке Сталина означало, что Дзержинский был убран.

Трагической смертью, то ли от рук Сталина, то ли в результате самоубийства, заканчивается в 1932 г. жизнь жены Сталина секретаря Ленина Надежды Аллилуевой. 10 апреля 1956 г. эмигрантская парижская газета "Русская мысль" опубликовала на эту тему заметку под недипломатичным названием "Сталин - убийца Аллилуевой". Газета писала:

"В Москве открыто обвиняют Сталина в убийстве его второй жены Надежды Аллилуевой. Впервые эти сведения появились в лондонских газетах 3 апреля, со ссылкой на московское издание "Советский кммунист", в котором указывалось, что Сталин "лично застрелил свою вторую жену".

В 1934 г. умирает сменивший Дзержинского на посту председателя ОГПУ Вячеслав Менжинский. На открытом московском судебном процессе 1938 г. обвиняемый Генрих Ягода, дослужившийся к тому времени до должности наркома внутренних дел (т. е. начальника тайной полиции), признал, что он организовал убийство Менжинского с помощью врачей. В черновых записях к незаконченной биографии Сталина Троцкий пишет:

"Доктор И. Н. Казаков показал: "Вследствие моего разговора с Ягодой я выработал вместе с Л. Г. Левиным способ лечения Менжинского, который действительно разрушал его последние силы и ускорял его смерть. Таким образом, Левин и я практически убили Менжинского. Я дал Левину смесь лизатов, которая в сочетании с алколоидами вызвала намеченный результат, т. е. смерть Менжинского".

Понятно, что арестованных пытали и что показания из них могли быть выбиты палачами. Но о том, что лаборатория ядов существовала и Ягода, имевший медицинское образование, был инициатором создания в 1920-1921 гг. при НКВД этой токсикологической лаборатории, известной как Лаборатория № 12, мы знаем из многих источников. Первым начальником "специального кабинета" как раз и был профессор медицины Игнатий Казаков.

В 1987 г. о лаборатории Ягоды вспоминал один из видных коммунистов Константин Петров. Однажды он был приглашен в кабинет Ягоды, где увидел "большой шкаф вдоль стены кабинета - дверь была приоткрыта. Шкаф был наполнен пузырьками, банками с какими-то медикаментами. Для личного лечения медицинских препаратов было слишком много. Их нахождение и использование не могло не вызвать определенных размышлений".

Арестованного и расстрелянного в 1938 г. Казакова сменил профессор Григорий Майрановский, с марта 1937 г. работавший в "12-м отделе" НКВД. Он изучал "влияние смертоносных газов и ядов на злокачественные опухоли". В Варсонофьевском переулке было здание, примыкавшее к внутренней тюрьме НКВД по улице Большая Лубянка. Там была спецкамера, где испытывали яды на приговоренных к смерти. Главная цель исследований - производство таких ядов, которые не оставляли бы следов в организме человека. Так был создан яд карбиламинхолинхлорид, известный как "К-2". От его инъекции человек умирал за 15 минут. В 1943 г. руководитель Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ - еще одно название будущего КГБ) Всеволод Меркулов приказал присвоить Майрановскому степень доктора медицинских наук и звание профессора "по совокупности работ без защиты диссертации". В своем ходатайстве Меркулов указывал, что "за время работы в НКВД тов. Майрановский выполнил 10 секретных работ, имеющих важное оперативное значение".