Книга Игры чародея - Дмитрий Браславский

Забавно, но ей это даже приятно.

— Смотря где, — не согласился маг. — И когда. Заклятие Отраженного Света у тебя один в один, даже облегченный вздох в конце — и тот у меня подсмотрела.

— Еще бы! — звонко рассмеялась девушка. — Я тогда думала, что в нем вся соль и есть. Знаете, как финальный аккорд!

— Знаю, — тепло улыбнулся Лииль, и Пээ на мгновение пожалела, что она не эльфийка. И не его дочь. — Правда, у тебя вместо кларнета всегда получался барабан. Но не суть. Я мог бы добавить, что никогда не слышал, чтобы у Имарна была ученица по имени Полина…

— А в Тайлене ее знают? — перебила девушка.

— Надо будет Найлэна спросить. Когда улягутся все эти разговоры вокруг Ориса.

Лииль вновь помрачнел.

С тех пор как эльф согласился на предложение Зеантиса помочь Сентарку завладеть Жезлом, сомнения не оставляли его. Мало чести нанести удар в спину своим же… Но если Орроба наложит лапу и на Нетерту…

Давнишний разговор с демоном не шел из головы. А последовавший за ним визит Гардара явно показывал, что Орроба не склонна довольствоваться отведенным ей местом.

Если бы все пошло так, как они планировали… Дорога к храму Сентарка оказалась расчищена как раз к тому времени, когда талиссы должны были подходить к Нетерте (что-то, кстати, про другие ничего не слышно). Приспешники Орробы должны были сосредоточить на них свое внимание, а в это время заблаговременно проведенный Лиилем в город жрец забрал бы Жезл, передал бы его эльфу, а тот спокойно перенесся бы с ним к себе домой…

А вместо этого что ни день приходится затыкать все новые и новые дыры. Вводить в игру Бальдра, молиться Эккилю, чтобы тому все удалось…

Ведь ошибись Бальдр, когда Жезл Ниерати будет уже в руках жреца Сентарка, — и получится, что они сами доставили его Орробе. А той останется лишь поблагодарить их за помощь.

* * *

— Все… Три минуты, чтобы отдышаться…

Мэтт с трудом свел тяжелые каменные створки и набросил на них засов, способный вызвать уважение даже у гнома.

Теперь уже две двери отделяли их от преследователей. И от Посланника.

Конечно, тому не выжить. Значит, они тем более обязаны дойти до конца и сделать то, ради чего Посланник готов был отдать свою жизнь. Странная игра Абу Дамлаха превращалась в дело, ради которого умирают.

Конечно, и ребенку было понятно: только для того, чтобы Жезл не достался Орробе с Айригалем, Хагни не шевельнул бы и пальцем. Не тот это человек. Он добывал Жезл для себя — для себя и своего бога. Причем трудно сказать, для кого больше. Да и Посланнику, похоже, истинная ценность Жезла хорошо известна. Равно как и цена, которую стоит за него заплатить.

В изложении мэтра Карренто Жезл выглядел скорее символом. Едва ли, хотя Хагни не стал их разубеждать.

Э-эх… Знать бы еще, что делать! И как могло случиться, что Темес тоже в деле. Или в доле?

— Хельг, ты как? — Бодрый голос Мист вывел гнома из задумчивости.

— Лучше, чем мог бы. Но Посланник был прав — в том месте я бы их не удержал. А это еще откуда?!

Страж с изумлением рассматривал лежащий на ладони амулет.

— Последняя просьба Посланника, — лаконично объяснил Торрер. — Он просил передать его госпоже Пээ.

— Госпоже Пээ? При чем тут она?

— Представления не имею! — чистосердечно признался эльф.

— Бэх, не посветишь?

— Ой, — ахнула жрица. — Тигр!

— Жрец?

Девушка покачала головой:

— Нет. У нас они другие. Да и Силы я в нем не чувствую — обычный талисман.

— Не помог ему твой Тигр, — прокомментировал мессариец.

— Что бы ты понимал! Тигр будет с ним за Гранью!

— Очень надо, — фыркнул мессариец, представив Темеса в седле позади себя.

Хельг готов был уже сунуть амулет в карман, когда вдруг заметил выбитую с обратной стороны надпись.

— «Катэна. Бальдр Фрейн», — оторопело прочитал он.

— Тебе это о чем-нибудь говорит? — внимательно посмотрела на стража Бэх.

— Брат матери… — неохотно обронил айн Лейн. — Я не видел его… тогда.

— Дядя? — присвистнул мессариец.

— Брат матери, — упрямо поправил Хельг. — И он ведь не выкарабкается…

— Не выкарабкается, — покачал головой гном.

— Странно… Я много раз думал о такой вот случайной встрече… Или неслучайной… И верил, что заставлю кого-нибудь из них рассказать, что они сделали с мамой, где она. А если нет…

— Ты бы убил его? — тихо спросил Бэх.

— Я вызвал бы его, — кивнул Хельг. — А вот убил бы? Надеюсь.

Бальдр. Дядя. На его руках кровь отца, которого Хельг совсем не помнил. Не помнил благодаря Фрейнам.

Бальдр. Один из тех, кто мечтал бы его уничтожить. Сын человека, выкинувшего мать за дверь.

И все же родственник. Живое — нет, теперь наверняка уже мертвое — воплощение того, что ему хотелось считать своим по праву.

Хотя он никогда себе в этом не признавался.

— Пойдем. — Гном тронул его за рукав. — Осталось совсем чуть-чуть.

— Боюсь, что нет. — Пока талисса отдыхала, Хагни успел пройти немного вперед. — По сути дела, мы уже в моем храме, но нам нужен не он, а одна из пристроек. Не знаю, как Посланник хотел туда пробраться, но я дороги не вижу.

— И что? — нахмурился Торрер. — Все зря?

— Придется подниматься на поверхность. Как бы нам ни хотелось этого избежать. Но я надеюсь, что погоня осталась позади и самое худшее, что нас ждет, — это свора архитекторов.

Если бы так. Было бы наивно полагать, что Орроба отправила за ними тех, кого так легко задержать. Но, разумеется, Хагни не собирался говорить талиссе правду. После смерти Посланника у них оставался лишь один шанс победить: люди Орробы, без сомнения, считают, что Жезл в храме Сентарка или во дворце Фай-дэ, а он, похоже, рядышком, под небольшой пристройкой. Жрица частенько уединялась в ней, когда дела Ордена требовали ее присутствия в храме днями напролет. И главное, ночами.

Там, конечно, тоже все перерыли — в этом Хагни не сомневался. Все, да не все: есть места, куда не только невозможно пройти без жреческого медальона — трудно даже догадаться об их существовании.

Впрочем, для людей Орробы это не секрет, и они будут поблизости. Но если добраться до Жезла первыми…

Хотя этот путь и был короче, Хагни не повел талиссу через центральный неф: винтовая лестница вынырнула прямо из пола восточного придела, имевшего свой выход на улицу.

Приоткрыв дверь, жрец огляделся. Пусто. Пусто и тихо.

Он взглянул на солнце: часов десять утра. Либо их уже хватились, либо… Впрочем, это уже не имело значения: он не сомневался, что Айригаль отпустил Макобера отнюдь не случайно. И теперь пронырливый мессариец позволял служителям Орробы следовать за талиссой, не показываясь той на глаза.