Книга Верный садовник - Джон Ле Карре

В наши скверные времена, когда адвокаты правят миром, я должен специально на это указать, хотя все вышесказанное — чистая правда. За единственным исключением: ни один персонаж, ни одно учреждение или корпорация, слава богу, упомянутые в романе, не «списаны» с реальных людей или организаций, что бы мы ни думали о Вудроу, Пеллегрине, Лендсбюри, Крике, Куртиссе и его смертоносном холдинге «Три Биз» или концерне «Карел Вита Хадсон», также упоминаемом как «КВХ». Исключение — великий и неповторимый Вольфганг, владелец «Оазиса», личность, навсегда остающаяся в памяти тех, кто хоть раз встречался с ним, поэтому нелепо и пытаться создавать его вымышленный эквивалент. В своей царственной доброте Вольфганг не стал возражать против появления на страницах моего романа.

Нет никакой «Дипраксы», никогда не было и не будет. Мне неизвестен излечивающий туберкулез чудо-препарат, недавно опробованный в Африке или каком-то другом месте, так что при удаче я не проведу остаток жизни в судах или за решеткой, хотя в наши дни случиться может всякое. Но я могу сказать следующее: в результате моих странствий по фармакологическим джунглям я пришел к выводу, что в сравнении с реальной жизнью рассказанная мною история беззлобна, как рождественская сказка.

Переходя от грустного к радостному, позвольте мне тепло поблагодарить тех, кто помогал мне и согласился на упоминание их фамилий, а также тех, кто помогал ничуть не меньше, но имеет веские причины не «светиться».

Тед Юни, много лет изучающий Африку, первым обратил мое внимание на фармакологию, а потом избавил мой текст от нескольких ляпсусов.

Доктор Дэвид Миллер, врач, работавший как в африканских, так и других странах «третьего мира», первым упомянул туберкулез и раскрыл мне глаза на дорогостоящую и изощренную кампанию соблазнения врачей, которую ведут фармакологические корпорации.

Доктор Питер Годфри-Фоссетт, старший преподаватель лондонской Школы гигиены и тропической медицины, помог мне дельными советами, как на начальном этапе, так и при подготовке рукописи.

Артур, человек разносторонний и сын моего американского издателя Джека Джордакгэна, рассказал мне вселяющие ужас истории о том, что ему довелось повидать, работая представителем фармакорпораций в Москве и Восточной Европе. Не пропали втуне и комментарии Джека.

Даниэль Берман, работающий в Женеве в центральном аппарате негосударственной организации «Врачи без границ», обеспечил меня материалами, которые мне пришлось бы собирать полжизни.

«BUKO Pharma-Kampagne» в Билефельде, Германия, — не путать с «Гиппо» в моем романе, — независимая организация, в которой работают здравомыслящие квалифицированные специалисты, ставит целью выявление противоправных действий фармакологической промышленности, особенно на территории стран «третьего мира». Если вы считаете, что они делают полезное дело, пожалуйста, перечислите на их счет какие-то деньги, чтобы они могли продолжить свою деятельность. Поскольку фарма-гиганты продолжают соблазнять и подкупать врачей, выживание «BUKO» приобретает все большее значение. В «BUKO» мне не только помогли. Они настоятельно просили меня подчеркивать достоинства ответственных фармакологических корпораций. Я старался, в меру сил, но мой роман не об этом.

Доктор Пол Хейкок, ветеран транснациональной фармакологической промышленности, и Тони Аллен, много лет проработавший и в Африке, и консультантом фармакомпаний, весьма помогли мне своими советами, знаниями и юмором, хотя сфере человеческой деятельности, которой они отдали большую часть своей жизни, от меня сильно досталось. То же самое я могу сказать и о гостеприимном Питере, который предпочел остаться в тени.

Я получил неоценимую помощь от нескольких первоклассных специалистов, работавших в ООН. Никто из них не знал, с чем связаны мои вопросы. Тем не менее полагаю, что упоминать их фамилии как минимум бестактно.

Как это ни прискорбно, но я решил не упоминать и людей, которые помогали мне в Кении. Когда я писал книгу, пришло известие о смерти Джона Кайзера, американского священника из Миннесоты, который проработал в Кении тридцать шесть лет. Его тело нашли около озера Найваша, в пятидесяти милях к северо-западу от Найроби. С пулевой раной головы. Неподалеку обнаружили и ружье. Мистер Кайзер много лет критиковал политику кенийского правительства в вопросах соблюдения прав человека, вернее, за отсутствие этих прав. Подобные инциденты могут случиться и в будущем.

В описании злоключений Лары в главе восемнадцатой я опирался на несколько случаев, имевших место быть, в особенности в Северной Америке, когда высококвалифицированные врачи-исследователи позволяли себе выразить несогласие со спонсорами — фармакологическими компаниями и в результате подвергались преследованиям. Вопрос не в том, корректными были их выводы или нет. Речь идет о конфликте совести индивидуума с жадностью корпорации. Об элементарном праве врача на независимое медицинское суждение, об их долге сообщить пациентам, какому они подвергаются риску, проходя прописанный им курс лечения.

И, наконец, если вы вдруг попадете на остров Эльба, пожалуйста, не сочтите за труд посетить прекрасное старое поместье, во владельцы которого я определил Тессу и ее итальянских предков. Называется оно «Ла Кьюза ди Магадзини» и принадлежит семье Форизи. Из винограда, который собирают на виноградниках Форизи, делают красное, розовое и белое вино и ликеры. Из оливок, которые дает их оливковый сад, — масло. На территории поместья есть несколько коттеджей, сдающихся в аренду. Есть там и масляная комната, где можно уединиться в поисках ответов на загадки, которые каждый день задает нам жизнь…