Книга Прекрасная толстушка. Книга 2 - Юрий Перов

Оля была родом из Севастополя. Ее мама была директором школы, а папа, капитан первого ранга, был большим начальником и очень влиятельным человеком на Черноморском флоте и помог Левушке, когда у него родилась дочка, получить уютную двухкомнатную квартиру.

Анечке уже исполнилось шесть лет и мы с ней были большими подружками. Каждым летом я сколько могла жила в Севастополе. Чтобы не стеснять молодых, я всякий раз снимала там однокомнатную квартиру в соседнем подъезде их дома. На время моего отпуска Анечка фактически переселялась ко мне. Мы шили ей чудесные платьица и сарафанчики, плавали, валялись на пляже, лакомились мороженым со свежими фруктами и разговаривали только по-французски…

Теперь же, полностью обновляя квартиру, я с нетерпением ждала ее приезда… Пока у меня на Тверском шел ремонт, сама я жила в офисе нашей фирмы. Не следует думать, что я терпела там неудобства. Наше помещение для отдыха и деловых приемов было оборудовано не хуже, чем номер люкс в пятизвездочной гостинице, и жила я там с немыслимым комфортом.

Что же касается моей личной жизни, то она была уже не такой интенсивной, как в молодости… Правда, лет десять назад наблюдался некоторый всплеск, но он объяснялся тем, что целый ряд поклонников (Татьяна называла их скамейкой запасных), убедившихся в свое время, что пока жив муж, им рассчитывать не на что, после его смерти начали проявлять невиданную активность, и я, можно сказать, пережила вторую молодость. Правда, очень короткую, так как все это меня очень быстро утомило и я поняла, что нельзя дважды войти в одну реку…

Теперь у меня постоянно кто-то был, как сказала бы Татьяна, «для здоровья», но воображения моего они не занимали… Я больше внимания уделяла работе.

В июне 1995 года, в день моего шестидесятилетия, как вы уже знаете, у меня был очаровательный мальчик Денис. Собственно говоря, мальчиком он был только по отношению ко мне. Ему уже стукнуло тридцать и он был начальником отдела одного из крупнейших российских банков. Мы с ним познакомились, когда я пришла в этот банк за кредитом.

Это была странная связь. Он, понимая ее очевидную бесперспективность, тем не менее был готов на мне жениться. Но об этом не могло быть и речи, потому что он был ровесником Левушки… Однако как любовник он меня вполне устраивал. Правда, показывать его своим знакомым я все же стеснялась, и поэтому для выходов у меня имелся другой поклонник, который был вполне респектабелен и совершенно не настойчив… Но в последнее время я все чаше и чаще скрывалась от них обоих в своем офисе и погружалась в эти записки…

Надо признаться, что это новое мое увлечение было посильнее любовного… Я начала понимать Юрика…

6

В один из таких вечеров — это было в конце июля, когда я уже отчаялась найти автора письма и приступила ко второй части этих хроник, в офисе раздался телефонный звонок. Я взяла трубку. Это был Лека.

— Быстро включи телевизор на первую программу, — даже не поздоровавшись, выпалил он.

— А в чем дело? — почему-то испугалась я.

— Включай без разговоров и не клади трубку, — крикнул он.

Я, не вставая с места, нажала кнопку на пульте. Большой телевизор и видеомагнитофон стояли прямо в моем кабинете. Мы часто смотрели здесь репортажи с показов высокой моды, демонстрировали собственные модели.

Медленно, слишком медленно нагревался экран… За эти несколько мгновений чего только я ни передумала. Первым пришло в голову слово «война». Потом: «Левушка, закрытая граница, беженцы, голод…» «Потом выскочили слова: „Путч… национализация… погромы… обыски… голод и опять война, правда, на этот раз гражданская…“».

Наконец появилось изображение. Это была публицистическая передача. Одна из тех, что в народе называют «говорящие головы». Известный ведущий беседовал с каким-то человеком… Судорожно переведя дыхание, я крикнула в трубку:

— Ну что, что?

— Как «что»? — восторженно вскричал Лека. — Ты разве не узнаешь?

— Кого? — спросила я, вглядываясь в лицо мужчины, которое начало казаться мне знакомым.

— Неужели не узнаешь? Это же «академик»!

— Какой академик? — спросила я и тут до меня дошло, на кого похож собеседник ведущего. — Не может быть… — сказала я, чувствуя, как мурашки поднимаются со спины на затылок. — Он же умер.

— Значит, не умер! — крикнул Лека. — Я и раньше слышал его фамилию и даже состоял с ним в деловой переписке по поводу одного проекта… Только мне и в голову не приходило, что он — это он. А тут диктор объявляет, что в передаче участвует Игорь Алексеевич Исаев, председатель совета директоров акционерного общества…

Лека назвал известное АО, в которое входили несколько крупнейших металлургических комбинатов.

— Представляешь! Он уже и в самом деле академик и один из самых богатых людей страны…

— Ты уверен, что это он? — спросила я, уже видя, что это и в самом деле «академик»…

— А кто же?! — весело вскричал Лека. — Тут сейчас показывали картинки из его жизни… Ты знаешь, меня трудно удивить, я не нищий, но когда показали его яхту…

— Так значит, это он написал… — пробормотала я.

— Что написал?

— Неважно… — сказала я, чувствуя, что заливаюсь краской, как девушка.

— Ох, киска, что-то ты темнишь… Расскажи все своему сладкому ежику, — проворковал Лека.

— Подожди, дай посмотреть, — сказала я. — Ты дома? Когда кончится передача, я тебе перезвоню…

Я повесила трубку и уставилась на экран. Несомненно, это был Игорь. Только теперь он был совершенно сед и как-то по особенному прямо держал спину, словно был закован в железный корсет. У него появилась новая привычка — разговаривая, после каждой фразы плотно сжимать губы. Улыбался он теперь только уголками рта. Но постепенно я начала узнавать в этом серьезном, властно-спокойном человеке того самого Игоря, который с юношеским огнем в глазах рубил драгоценной шашкой мой носовой платок…

Значит, он жив. Значит, это он прислал букет, кольцо и написал письмо, в котором зовет меня и надеется, что его положение и богатство дают ему право на этот шаг и даже могут служить оправданием…

Интересно, какой же рубеж он наметил для себя, какой уровень богатства, достигнув которого, он разрешил себе написать это письмо? Я передернула плечами от возмущения и выключила телевизор, не досмотрев до конца передачу.

Через некоторое время мне позвонил Лека.

— Ну как, убедилась?

— Убедилась, — сказала я.

— Не слышу энтузиазма.

— А чего мне радоваться? — спросила я.

— Все-таки не чужой человек… — осторожно сказал Лека. — И очень богатый…

— Я тоже не бедная, — сказала я.

— Ты не бедная, а он богатый. Улавливаешь разницу? Представляешь, как бы ты развернулась с его капиталами? Ты могла бы создать новую империю высокой моды, как Версаче, Ив Сен-Лоран, Кристиан Диор…