Книга Небесное Око - Дэвид Кек

— Теперь ты знаешь, откуда они появились, — тихо промолвил одноглазый рыцарь. — Когда твердыня Вальдемара пала, явились священники, чтобы осмотреть покои, где жили твои чернецы. Заметь, двое из священников были патриархами. Не знаю, что они там нашли. Известно лишь, что они приказали снести замок мятежника. Но даже этого им показалось мало, и патриархи повелели построить на реке запруду и затопить развалины. Механики, с которыми я плыл, как раз занимались постройкой запруды. Но что такого нашли в покоях чернецов, они так и не сказали.

Дьюранд почувствовал под пальцами влагу и озадаченно посмотрел на скатерть. Материя стремительно чернела.

— Владыка Небесный, — выдохнул Берхард.

Оуэн резко отдернул руки от скатерти. Стол, скамьи, еда покрылись отвратительными струпьями и коростой. Повсюду извивались черви и личинки. Пятна плесени расползлись по белой штукатурке стен. Блюда кишели насекомыми. Содрогнувшись, Дьюранд увидел, как один из чиновников короля подхватил с пола таракана и быстро отправил в рот.

Рыцари отпрянули от столов. Септаримы схватились за мечи, переводя взгляды с Дьюранда на чернецов. Дьюранд увидел расширившиеся от ужаса черные глаза Дорвен.

— Довольно шуток! — пронесся по залу рык.

Король Эрреста Рагнал вскочил из-за стола. Дьюранд увидел, как насекомые шныряют по сапогам государя.

— Покончим со всем разом, — произнес Рагнал. — В этом зале собрались все, кто нам нужен. Я не вижу причин сидеть здесь всю ночь. Предлагаю начать Совет прямо сейчас. Что скажут герцоги Ирлака и Беорана?

За стенами крепости ревело бушующее море, брызги огромных волн взлетали на высоту сорока фатомов. Герцог Беоранский оперся на локоть, наслаждаясь яростью короля. Радомор медленно повернулся к государю.

— Сейчас так сейчас, кузен. К чему ждать?

Рагнал перевел полный ненависти взгляд на горбатого герцога, который еще летом, рискуя жизнью, сражался за него, герцога, в чьих жилах текла королевская кровь.

— Страшен гнев принцев, — произнес кто-то.

Дьюранда чуть не вырвало. Мерзкий голос раздавался у него в голове; казалось, внутрь нее запихнули ком осклизлых шевелящихся червей.

Чернецы, сидящие среди воинов в зеленом, не сводили с Дьюранда глаз. Лица расползлись в довольных улыбках.

— Шакалы. Они и говорить толком не умеют. К чему их слушать? Гораздо приятнее побеседовать со старыми друзьями. Ты рассказал своему непоседливому лорду о том, как присматривал за его сестренкой? За ней и за ее несчастным малышом? Как ты думаешь, ее согревала мысль о том, что за дверью стоит ее родственник?

— Быть посему кузен, — говорил Рагнал. — Поскольку я все еще государь, я объявляю о начале Великого Совета. Несмотря на то, что речь пойдет обо мне, я заявляю право на то, чтобы и на этот раз возглавить Совет.

Поскольку возражений не последовало, Рагнал продолжил, обратившись к сидящим за столом герцогам:

— Принимайте решения сообразно древним обычаям и традициям, законам королей минувшего и наставлениям патриархов. Под страхом навлечь проклятие на свою бессмертную душу вплоть до окончания Совета запрещается лжесвидетельствовать и обнажать оружие.

Дьюранду показалось, что по залу пронесся ропот. Воин почти ничего не слышал — в голове звучал сочащийся злобой голос, заглушавший все остальные звуки.

— Ну что ж. Давайте послушаем.

Рагнал подался вперед и с усмешкой в голосе произнес:

— Великий Совет собрался, дабы обсудить следующий вопрос. Чтобы собрать армию и подавить бунт, я занял у Совета деньги. Залогом стала вот эта побрякушка, — государь, на лице которого было написано презрение, снял с головы корону Эвенстар. — Настало время вернуть заем, но казна по-прежнему пуста, — сидевшие у огня чиновники с виноватым видом о чем-то зашептались. — В связи с этим я прошу Великий Совет простить мне мой долг.

Рагнал навис над столом, переводя взгляд с одного герцога на другого. Русая борода и грива льняных волос лить усиливали сходство государя со львом.

— Кто, — прогремел король, — согласен простить долг и выступить в мою защиту?

Повисло молчание.

— Дьюранд! Дьюранд, что с тобой? — раздался чей-то шепот.

Что-то проговорила Дорвен. Слов было не разобрать.

— Уходите, прошу вас, — твердил ей кто-то.

— Отчего все замолчали? Неужели совсем не осталось храбрецов? — произнес мерзкий голос в голове Дьюранда. Воин, ловя ртом воздух, зажмурился и сжал кулаки.

Из-за стола поднялся высокий мужчина с длинными усами — герцог Гарелинский, владения которого граничили с Гиретом. Герцогства находились в союзе, скрепленном узами брака. Герцог Гарелинский чем-то напоминал одного из древних воинов, увиденных Дьюрандом в Фецкой лощине. Лорд огладил рукой длинный кафтан и склонился перед королем в глубоком поклоне.

— Я был бы рад, если бы государь оказал мне честь и позволил выступить в его защиту.

— Ты погляди, как ладно говорит. А посмотришь — деревенщина деревенщиной. Жалкий пес, обученный ходить на задних лапах.

Дьюранд обхватил голову руками. Он видел обеспокоенных друзей, окруживших его, но не мог произнести ни слова.

— Мы уже поблагодарили тебя за старину Гоула? Засада была полностью его идеей. Наверное, он догадывался о наших планах. Взрослые люди порой ведут себя как дети, — это так удивительно. Ему хотелось вернуть расположение Радомора. Впрочем, Гоул нам был уже не нужен. Бедолага погиб от собственного кинжала, который не раз служил ему верой и правдой.

Дьюранд почувствовал во рту вкус крови, на шее вздулись вены. Ему казалось, что холодная сталь кинжала погружается ему в горло. Его попытались вывести из зала. Резким движением Дьюранд стряхнул с себя руки.

— Вы мужественно сражались за нас, герцог Гарелинский, — промолвил Рагнал, — и всегда были нашим преданным союзником. Мы с радостью выслушаем вас.

Лорд кивнул и, перекрывая рев бури, бушующей за стенами замка, громко сказал:

— Ваше Величество, Ваше Высочество и вы, милорды, члены Великого Совета. Средства, полученные его Величеством, не были выброшены на ветер. Серебро пошло не на строительство замков. Оно было потрачено не на лошадей, не на охотничьи угодья и не на вина Вуранны. Короче говоря, государь расходовал деньги совсем не так, как потратил бы их я, — несколько человек в Совете рассмеялись. — Все серебро пошло на усмирение безумца Бороджина, на жалование рыцарям, маршалам, конюхам и простым солдатам. На него приобрели провиант и пополнили кавалерию. Этим серебром мы оплатили мир и спокойствие наших восточных рубежей. Деньги, что мы ссудили государю, не обогатили его. Мы обрели покой. Купечество и простой люд теперь в безопасности. Неужели мы заблуждались, ссудив государю эти деньги? Неужели государь допустил ошибку, обратившись к нам за помощью? Хотелось бы нам получить назад серебро, распрощавшись с миром, который был завоеван с таким трудом, с миром, на приобретение которого были потрачены наши деньги? Нам такой обмен не нужен. Я никогда не…