Книга Автор и герой в эстетическом событии - Михаил Михайлович Бахтин

— одна из центральных категорий нравственной философии Бахтина, ее экзистенциальный нерв. Представление об ответственности в основном развито Бахтиным в ФП – в связи с понятиями архитектоники бытия и ответственного поступка. Смысл «ответственности» в мировоззрении Бахтина остается, однако, проблематичным. Направленность «ответственности» (ответственность за что, перед кем) из трудов Бахтина с отчетливостью не вырисовывается, что вызывает споры в связи с бахтинским мировоззрением (религиозно оно или нет и т. п.). Поскольку в философии Бахтина особый акцент сделан на абсолютной уникальности человеческой личности и ее места в бытии, видимо, нравственные долженствование и ответственность в интуициях Бахтина исходят из конкретной индивидуальной жизни, оставаясь при этом имманентными: в данном абзаце ИО несложно увидеть апелляцию автора к такой внутренней инстанции, как совесть. Ср. с этикой Г. Зиммеля, также ориентированной на «идею ответственности» – «этот сокровенный центр этической проблемы» (Зиммель Г. Индивидуальный закон ⁄⁄ Логос. 1914. Т. I. Вып. 2. С. 224). С другой стороны, Бахтин в своем эстетическом трактате АГ намечает понятие «специальной ответственности» художника-творца (АГ. С. 278; также см. ФП. С. 48), оставшееся теоретически не разработанным.

4 Ср.: «…познавательный акт как мой поступок включается со всем своим содержанием в единство моей ответственности, в котором и которым я действительно живу-свершаю» (ФП. С. 55).

Примечания к трактату «К философии поступка»

Впервые текст ФП с незначительными пропусками опубликован в книге «Философия и социология науки и техники». Рукопись «К философии поступка» уцелела не полностью, начало текста отсутствует, с другой стороны, работа закончена автором не была. Текст представляет собой незавершенный первый раздел задуманной в 1920-е годы Бахтиным философской системы (план ее см. на с. 122), предваряемый введением, начало которого не сохранилось. Заглавие «К философии поступка» дано тексту публикаторами. Писался данный текст в Витебске в первой половине 20-х годов, видимо, раньше, чем труд по эстетике (при публикации названный «Автор и герой в эстетической деятельности»), содержательно и стилистически связанный с ним. Незаконченный трактат «К философии поступка» является хронологически первым из дошедших до нас крупным сочинением Бахтина.

Данное произведение является ключевым для понимания всего творческого наследия Бахтина. Из него однозначно следует, что по характеру своего дарования и мыслительному пафосу Бахтин был в первую очередь философом, а не литературоведом или теоретиком языка. В свете данного трактата, более или менее сложившееся отнесение бахтинского творчества по ведомству «чистой» филологии (связанное отчасти с тем, что труд «К философии поступка» опубликован позже других важнейших сочинений Бахтина) требует решительной корректировки. В трактате Бахтин ставит фундаментальную для себя проблему философского соединения культуры и жизни, разрешением которой мыслитель будет заниматься все последующие годы. Можно сказать, что читатель трактата присутствует при рождении самой бахтинской философской «идеи».

Концепция данного сочинения выстраивается в полемике Бахтина с современными ему, влиятельными философскими направлениями, – полемичность, как важная черта стиля философствования Бахтина, обнаруживается уже в данном первом его значительном труде. Прежде всего, бахтинская полемика направлена против философии культуры Г. Риккерта. Мысль Бахтина движется в кругу тем и категорий Риккерта; но Бахтина не устраивает важнейшее для Риккерта представление о самодовлеющем мире культурных ценностей, как бы приподнятом над жизнью. Бахтин обосновывает, что такого рода мир не обладает подлинной действительностью, поскольку он равнодушен к актуальному бытию конкретного индивида, к «моему» бытию. В трактате «К философии поступка» Бахтин развивает собственную теорию бытия как «бытия-события», бытия становящегося, сопряженного со временем. Речь идет о нравственном бытии, о сфере «практического разума»; мельчайшим элементом, атомом такого рода «бытия» Бахтин считает поступок индивида. И трансцендентальный мир ценностей Риккерта, по мнению Бахтина, становится «действительным», утратив свое «теоретическое» качество пустой абстрактности, лишь тогда, когда он вовлекается в «поступок»: «ценность» актуализируется лишь в «оценке». «Культура» именно в «поступке» приобщается «жизни»; так, по Бахтину, преодолевается разрыв между культурой и жизнью, о котором в начале XX века писали порой в трагических тонах.

Отстаивая философский приоритет текучего, становящегося, вовлеченного во время бытия перед бытием неподвижным (понимается ли такого рода неподвижная «вечность» метафизически или трансцендентально), Бахтин, очевидно, признает некую правоту за «философией жизни». Однако ни эволюционизм и эстетизм А. Бергсона, ни иррационализм Ф. Ницше, ни учения, опирающиеся на интуиции «переживания», «вживания» («вчувствования») и т. п. не устраивают Бахтина, ратующего за первичную роль нравственного начала. Бытие-событие, согласно Бахтину, это не просто поступок, но поступок ответственный; ответственность – экзистенциальный аспект поступка, имеющего второй своей стороной аспект ценностно-смысловой (который, впрочем, также включается в «единую» ответственность поступка как действия). Ответственно поступающий руководствуется не общим правилом, но индивидуально-конкретной «правдой положения»; Бахтин рассуждает как сторонник личной нравственности, закона совести, возражая против нормативной этики. Итак: цель Бахтина в трактате «К философии поступка» – дать свой вариант разрешения кризиса современной философии, ответить на жгучий запрос наличной философской ситуации, соединив воедино распавшиеся аспекты бытия – культуру и жизнь. Бахтинская нравственная «философия поступка» – одновременно и «философия культуры», и «философия жизни»; в данном трактате, как ни в одном другом труде Бахтина, ясно просматриваются историко-философские истоки бахтинской мысли. Вместе с тем именно здесь мысль Бахтина являет свою специфику. Пронзительное чувство «я», самое страстное отстаивание «правды» конкретного индивида против гнета абстрактного «теоретизма» побуждают читателя «К философии поступка» вспомнить об экзистенциализме Льва Шестова – неутомимого борца с «общими истинами». Однако бахтинский экзистенциализм дорожит и ценностями культуры. Бахтин не только включил мир культуры в свою «первую философию» (основы которой заложены в работе «К философии поступка»), но на протяжении своего последующего творческого пути работал с конкретными культурными ценностями – произведениями художественной литературы.

Характер всего бахтинского творчества уясняется только при учете «К философии поступка»: содержание данного трактата – та философская основа, на которой возводятся и эстетика, и литературоведение, и «металингвистика» Бахтина. Читатель «К философии поступка» является свидетелем возникновения основных бахтинских категорий из первичных бытийственных интуиций мыслителя. Так, язык (речь) возводится там к категории поступка и являет тем самым свою бытийственную природу (бахтинский афоризм «быть – значит общаться диалогически» из книги о Достоевском уясняется только в контексте бахтинской онтологии); эстетическая категория формы обнаруживает свое родство с «синтетическими формами» сознания по Канту; затем, именно в этом раннем трактате вскрывается философский прообраз «полифонического» мира романов Достоевского: это не что иное, как «архитектоническое» «бытие-событие», мир «ответственного поступка» и т. д. «Автор», «герой», «диалог», «хронотоп», «история» – едва ли не все ключевые бахтинские понятия уже присутствуют (хотя бы на уровне интуиций) в трактате «К философии поступка», а потому тоже являются элементами своеобразной бахтинской онтологии. В связи с этим встает вопрос: не сохраняется ли этот онтологический пафос и в прочих, более поздних