Книга Красный замок - Кэрол Нелсон Дуглас

Холмс тяжело вздохнул, опустив подбородок на сложенные домиком руки:

– Мисс Блай, мне крайне не хочется разыскивать вас или ваши останки только потому, что мои патроны сочтут вас не меньшей угрозой политической стабильности, чем Татьяну и Медведя.

– Неужели они так далеко зайдут? – Пинк воззрилась на Квентина, что позволило мне тоже украдкой посмотреть на него. Он выглядел вполне нормально, хотя упорно не отрывал взгляда от стола.

– Холмс прав, – нехотя признал Стенхоуп. – Дело превратилось в политическое, и в силу участия России, которое подразумевается присутствием Татьяны, слишком опасно выпускать его на публику. Пусть лучше имя Джека-потрошителя навсегда останется тайной, чем произойдет скандал, который обрушит не одно правительство. Здесь ведь замешаны и вопросы эмиграции и отношения коренных жителей к пришлым. Культ вовлек в свою кровавую деятельность столько наций, что вполне могут начаться уличные протесты, не говоря уже о возможном всплеске постоянно тлеющего антисемитизма. Этим могут воспользоваться анархисты и социалисты. Начнется хаос.

Пинк заметно приуныла, хотя все еще пыталась возражать:

– Но ведь это сенсация века!

– Возможно, – сказал Годфри. – Но век через одиннадцать лет закончится. Может быть, стоит выбрать более вдохновляющую тему, которая ведет в будущее, а не в прошлое, как этот последний спазм отмирающего варварства.

Брэм Стокер одобрительно кивнул:

– Мне доставляет удовольствие копаться в тайных обычаях прошлого, но я пишу романы и сам не верю в собственные истории, мисс Пинк. И очень сомневаюсь, что люди поверят правде из-под вашего пера. Точно так же можно объявить на весь мир, будто вы нашли древнее гнездо вампиров!

На губах юной американки мелькнула улыбка, затем она подняла голову и лукаво прищурилась:

– Вы правы, мистер Нортон: может быть, для меня найдется другая история. Однако тут нужно нечто грандиозное, ведь мои сестры-журналистки не дремлют. Вообще-то мне только что пришла в голову чудесная идея, но мне понадобится твоя помощь, дорогой Квентин. – И она снова взглянула на Стенхоупа, сверкнув ямочками в уголках рта.

– Если это не связано с безумными еретиками, я весь твой, дорогая Пинк.

– Договорились! – воскликнула журналистка и обвела взглядом всех собравшихся. – И кстати, я рассчитываю на любую услугу от каждого из вас в обмен на несвойственное репортерам молчание. Меньше всего на свете я люблю молчать.

Я тем временем записывала их диалог в блокнот такими мелкими буковками, что и мышь не прочитает: «Мне понадобится твоя помощь, дорогой Квентин. Я весь твой, дорогая Пинк». Тут грифель карандаша сломался, и я уставилась на слишком жирную точку в конце фразы. Щеки у меня пылали все сильнее. Пока меня возили туда-сюда в ящике, Стенхоуп и Нелли Блай путешествовали вместе.

Я услышала, как скрипнул отодвигаемый стул, но не подняла глаз.

– Если я назначен вашим Меркурием, мне не помешали бы крылатые сандалии, – вздохнул Квентин. – Я свяжусь с Ротшильдами в Париже и с Министерством иностранных дел в Лондоне, чтобы местные князьки знали, что сильные мира сего поддерживают нас.

– Мое имя послужит паролем для всех контактов, кроме Ротшильдов и короля Богемии, – предупредил Шерлок Холмс. – В последних двух случаях ссылайтесь на миссис Нортон.

– Хорошо. Чем скорее я отправлюсь, тем раньше вам помогут разобраться с ватагой пленных чудовищ. Будьте осторожны, и до свидания.

Я нашла в себе силы все-таки посмотреть на Квентина. Он как раз кивал на прощание всем присутствующим. Наши взгляды встретились и задержались на мгновение.

– Бог в помощь, – произнесла я беззвучно, но, боюсь, он отвернулся раньше, чем я начала шевелить губами.

Я почувствовала движение справа. Годфри смотрел на меня с тем же выражением, как в тот раз, когда мы поклялись, что либо спасемся вместе, либо вместе погибнем. Как и тогда, он протянул мне руку, и я вложила в нее свою ладонь.

Не знаю, что ему сказали и насколько он осведомлен о случившемся между мной и Квентином, но я была твердо уверена: Годфри никогда меня не предаст.

Глава пятьдесят вторая

Допрос

Грех. Если грех живет внутри… грешите, тогда вы раскаетесь и изгоните зло из себя. Пока вы тайно носите грех в себе… вы останетесь лицемерами и ненавистниками Бога. Грязь нужно выпустить наружу.

Медведь своей пастве

– Пора, – сказал Шерлок Холмс, когда Квентин вышел. – Надо побеседовать с нашими пленниками. Предлагаю ограничиться минимумом следователей: только я и, возможно, миссис Нортон.

Я взвилась, услышав это «возможно», хотя мне и не нравилась идея еще одной встречи Ирен с Татьяной – соперницей, способной на такую ненависть и жестокость, какие под силу немногим, живым или мертвым, настоящей Мессалиной нашего времени.

Годфри рядом со мной заерзал, наверняка по той же причине.

– А почему не я? – обиделась Пинк. – Обещаю держать язык за зубами.

– Это должна быть Нелл, – заявила Ирен, удивив всех, включая меня. – Она больше всех пострадала от злодеев, и к тому же может вести записи. Для нашего личного пользования, разумеется.

– Медведя допрашивать не имеет смысла, – сказал Холмс, – хотя у министерства есть подходящие переводчики. Я хотел бы лично допросить Морана, в компании вооруженных мистера Стокера и мистера Нортона. Он свирепый и опытный боец и в состоянии напасть на стадо носорогов, если потребуется. Я не хочу выдавать ему свое лицо, поэтому притворюсь мистером Стенхоупом, переодетым в цыгана.

– Полковник Моран видел Квентина несколько раз, – возразила я. – Они даже дрались насмерть. Неужели вы думаете сбить с толку такого хитрого противника?

– Я знаю, что вам мистер Стенхоуп кажется неподражаемым, мисс Хаксли, – съязвил детектив, – но Министерство иностранных дел содержит множество шпионов, которые переодеваются местными жителями и тайно действуют в далеких странах. Мне нет нужды изображать конкретного человека, я могу быть просто одним из них. И не собираюсь докладывать полковнику Морану, кем именно. Однако вернемся к дамам, – продолжал он, повернувшись к Ирен. – Вы действительно готовы встретиться со своей смертельной соперницей?

– Нелл? – спросила примадонна в свою очередь.

Я кивнула и встала. Пинк, сидевшая напротив, тоже встала и что-то протянула мне.

Я удивленно уставилась на нее.

– Это мой блокнот, – пояснила Пинк. – Он больше и удобнее твоего, ведь уже нет необходимости скрывать запись от Татьяны.

– Верно, – согласился мистер Холмс. – Стенографирование дополнительно разозлит ее, хотя сомневаюсь, что даже калькуттская «черная дыра» способна вывести русскую из себя. Кстати, нам не помешала бы более прочная камера для ее содержания.

– Возвращайтесь скорее! – крикнул нам Брэм Стокер, когда мы выходили из комнаты.