Книга Черника в масле - Никита Максимов

– Насколько я понимаю из всего перечисленного, у нас, по сути, только три варианта. Первый – идти к границе, неважно, финской или норвежской. Второй вариант – двигаться к воде. Опять же без разницы – к Белому морю или в обход его до океана. И третий путь – кружной маршрут. Всё равно, как именно, но по нему мы отправимся через сердцевину России к границам какой-то нейтральной азиатской страны. Верно говорю?

Все покивали, а обычно молчаливый Рустам сразу вставил комментарий:

– Я бы исключил любые идеи с походом в Заполярье. Норвежскую границу, выход к океану. Может быть, забрать оттуда пассажиров действительно будет удобнее, но конвой, идущий по лесотундре, да ещё вблизи от основных баз Северного флота… Слишком заметно. Один раз засекут – и всё, кранты, даже спрятаться негде.

– Согласен. Давайте будем придерживаться знакомого ландшафта. Лес – он везде лес, как в нём действовать, мы знаем лучше всего. Дальше. Мне категорически не нравится идея с морем. То ли потому, что я сугубо сухопутный человек, то ли потому, что слишком уж по-шпионски эта затея выглядит. Как думаешь, они это предложили серьёзно или так, от балды, чтобы создать у нас иллюзию выбора?

Катя пожала плечами.

– Не думаю, что от балды. Наверняка они этот вариант просчитывали. Нереалистичную идею никто бы сюда передавать не стал.

– Ладно, допустим. Другое соображение. Даже если мы доставим пассажиров на берег и погрузим на подводную лодку или специальное судно, замаскированное под рыболовный траулер – это ещё не будет концом истории. Вы все по-прежнему останетесь на территории России, и вас по-прежнему смогут в любой момент перехватить. Малейшая утечка информации, подозрение – всё, поездка закончится. А Белое море не маленькое, плюс потом вам надо будет демонстративно проплыть мимо Мурманска и базы Северного флота, если только ваши друзья не собираются прокатить вас подо льдами Ледовитого океана или вдоль Северного морского пути.

– Ну нет, не всё так безнадёжно, – запротестовал пастор. – Морской вариант достаточно прагматичен. Там нет охраняемой размеченной границы, кроме того – сейчас лето. Значит, можно будет сделать крюк и уйти в высокие широты. К Шпицбергену, например. А это уже норвежская юрисдикция.

– Прекрасно, если так получится. Но где гарантия, что вам удастся выйти в эти высокие широты? Горловина Белого моря очень узкая, её очень легко запечатать и организовать тотальный досмотр всех проходящих судов. Поймите, для нас не проблема доставить вас на берег, если там будет ждать кто-то, готовый принять вас на борт. Более того, скажу честно, что для нас этот вариант оптимальный, потому что мы сдаём вас с рук на руки, и после этого снимаем с себя всякую ответственность.

– Тогда что вас смущает?

– Смущает всё вышесказанное – это не конечная точка вашего пути. Корабль, на котором вы окажетесь, не будет вашей суверенной территорией, его не будет защищать дипломатический статус и всё такое прочее. А если вас в итоге всё-таки сцапают федералы, лично мне будет по-человечески обидно, что все наши предыдущие усилия пошли прахом. С тем же успехом мы можем вас хоть сегодня отвезти в ближайшую деревню, где есть полицейский участок.

– Нет, Андрей. Так делать не стоит. – Катя протянула руку и легонько похлопала его по непроизвольно сжатому кулаку. Он при этом боковым зрением отметил, что Марина зорко проследила за этим жестом. – Я понимаю твоё желание лично довести дело до логического конца. Понимаю и благодарна за такое отношение.

– Это не отношение. Это синдром гиперконтроля, – не удержалась всё-таки Марина. – Нет, мне конечно тоже ужасно обидно, что люди, которых я лечила, сейчас угодили в загребущие руки федералов. И совершенно не хочется, чтобы такое произошло с теми, кто до сих пор остаётся с нами. Но почему нам не ограничится ответственностью за свой участок? Если есть люди, которые в определённый момент примут пассажиров под свою опеку, почему мы должны отказывать им в этом праве? Андрей, я тебя уважаю, но ты же не собираешься каждого пассажира провожать до порога его дома?

– Нет, Марина. У меня другие мотивы для того, чтобы быть уверенным в стопроцентном успехе.

– Какие же?

– Хотел оставить эту тему на потом, но теперь понимаю, что она становится ключом к обсуждению. В общем, есть вероятность, что пассажиры могут пойти через границу не одни.

– В смысле? Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что через Екатерину нам сделали предложение. Уж не знаю, в порядке ли компенсации за наши хлопоты и помощь, или в качестве стимула не бросать это дело на полдороги. Короче говоря, вместе с пассажирами за границу смогут уйти те из наших, кто этого пожелают.

Повисла полная тишина. Стало слышно, как в протоке журчит вода, пробирающаяся через заросли камыша, напевает где-то на ветке птица и сухо, жарко потрескивают берёзовые поленья в жаровне.

– Я чувствую, что мне надо немного разъяснить предложенные условия. – Катя говорила серьёзно, без обычной полуулыбки в голосе. – Предложение абсолютно честное, реальное и согласовано на уровне верховного командования НАТО. Каждый, кто решит отправиться вместе с пассажирами, будет проходить не как беженец или обычный эмигрант. Нет. Задействуют специальный протокол эвакуации, как для граждан иностранных государств, оказывавших нам содействие в кризисном регионе. Это значит, что никаких фильтрационных лагерей для перемещённых лиц. Будет автоматическое получение вида на жительство в любой стране, входящей в НАТО, на ваш выбор. Упрощённая дальнейшая процедура натурализации и получения гражданства. Обучение по наиболее востребованным специальностям для всех желающих, вне зависимости от возраста. Естественно, за наш счёт. Индивидуальные адаптационные программы – изучение языка, местных условий, правил и традиций. Достойное пособие – нет, не по безработице, а на уровне пенсии ветерана боевых действий. Помощь в трудоустройстве. Короче говоря, полный пакет, который позволит каждому достаточно быстро освоиться и встать на ноги.

Катя замолчала и теперь внимательно рассматривала лица Сергея и Марины. Рустам, как ни странно, на новость не отреагировал, словно знал обо всё заранее. Пастор закончил переводить сказанное Коби, после чего поднял голову.

– Я не знаю, насколько это уместно прозвучит, но, по-моему, каждый из пассажиров, кому вы поможете вернуться домой, сочтёт своим долгом поддержать любого из вас, кто решиться отправится с нами. По крайней мере, двери моего дома в Эберсбахе всегда будут для вас открыты.

– Так, это конечно здорово всё меняет, – в голосе Сергея Новикова звучала явная растерянность. – Но, что если таких желающих не найдётся?

– Двое уже есть.

– Да? И кто?

– Я, – Андрей сказал это будничным тоном, хотя пришлось сделать над собой гигантское усилие, и после произнесённого внутри что-то оборвалось.

Приплыли. Слово не воробей. Назад не повернёшь.

– Так, – Серёга растерялся ещё больше. – А ещё кто?

– Айсылу поедет тоже. – Рустам говорил, как о чём-то обыденном, вроде похода за ягодой.