Книга Плен одиночества - Татьяна Минаева

— Вчера началось, — хмыкнул он и поймал на себе удивленный взгляд жены.

— И ты не сказал! — воскликнула она.

Несколько секунд Рина смотрела на него, а потом улыбнулась, прекрасно понимая, что это значит и в то же время до конца не веря в происходящее. Вот он — новый виток. И пусть сами они уже не выйдут на соревновательный лёд, выйдут другие — фигуристы, получившие шанс воплотить в жизнь свои мечты и доверившиеся им, начавшие свой путь в стенах их школы. А они будут стоять у борта. Стоять у борта и с замиранием сердца смотреть на лёд. Собственная школа с двумя катками, бассейном, хореографическим залом…

Рината потянулась к Игорю и поцеловала в щеку.

— Спасибо тебе, — сказала она негромко и серьёзно. — Мы с Алисой вырастим для России много чемпионов.

— Какие у вас масштабные планы. Для начала детей своих вырастите.

— И их тоже вырастим! Кстати, где Николь?

— Крутятся возле беседки вместе с Серёгой и Мартой. Стефан уже начал жарить шашлык. Как же Марта пропустит такое событие! А дети от неё ни на шаг.

Игорь попытался обнять её, но Рина ловко вывернулась. Снова улыбнулась. На новоселье в их загородном доме собрались все друзья: люди, с которыми так или иначе сплелись их судьбы. Алиса и Стефан, Лиза и Макс, маленькая Уля, Серёжа и вовсе провёл у них уже несколько дней. Завтра должны были приехать родители — Алла с Владимиром, мама Игоря и его отец, родители Алисы. Второй день праздника… Жаль только, что ни Николаса, ни Оли не будет… Но им совсем не до новоселий.

— А Макс?

— Чем он может заниматься? — в голосе Игоря так и слышалась снисходительность. Он ухмыльнулся и попытался ухватить ещё одно колечко огурца. — Стефану надоедает.

Рината хлопнула его по руке и весело произнесла:

— Ты предвзят.

— Конечно, предвзят! — кивнул Крылов. — То, что мне приходится с ним общаться, потому что ты общаешься с Алисой, а её муж — крёстный дочери Самойлова, ещё не значит, что я должен радоваться общению с ним!

Рината посмотрела на Игоря так, словно он только что выдал какую-то тарабарщину. Мысленно он прокрутил сказанное. Вроде бы, нигде не ошибся. Всё на своих местах. Не ответив, Рината потянулась за ножом — острым, с добротной деревянной ручкой и, взяв, принялась дорезать огурец.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Насколько я заметила, — сказала она как бы между делом, — общество его жены тебя не напрягает. — Посмотрела искоса, из-под ресниц, с едва сдерживаемой усмешкой. — Кстати, Лиза мне сказала…

Договорить Рината не успела — в большую, хорошо обставленную мебелью из натурального дерева кухню вошла Лиза. Одетая в лёгкий сарафан, выглядела она совсем девчонкой.

— Мы проснулись, — сообщила она, покачивая лежащую у неё на руках малышку. Поправила рукавчик ползунков, посмотрела в крошечное детское личико и улыбнулась: — Вот пытаюсь понять, на кого из вас Сашенька похожа…

— И как? — спросил Игорь, стянув-таки из-под ножа ломтик. Отправил в рот и, подойдя, забрал у Лизы дочь.

Так же, как и Лиза несколькими секундами ранее, посмотрел на малышку. Глаза её ещё не обрели окончательный цвет, но что-то подсказывало, что они так и останутся голубыми. Вокруг головки пушились светлые волосы. Совсем крошка… Спокойная, уже сейчас излишне стеснительная. Родилась она почти на два месяца раньше положенного срока и, надо сказать, заставила всех поволноваться. Декабрь в минувшем году выдался сложный: тяжёлый и вместе с тем радостный. Игорь до сих пор не без содрогания вспоминал, как в одну из тёмных зимних ночей разбудив, Рината сообщила ему, что у неё отошли воды. Как подрагивал её голос и как после, совершенно не готовые к подобному, они мчались в клинику. Беременность вообще проходила неоднозначно — в некоторые дни всё было прекрасно, а в некоторые Рина едва могла подняться с постели из-за мучившего её даже на позднем сроке токсикоза, слабости и головокружения. До перинатального центра доехали они быстро, а потом потянулись долгие часы ожидания… Но теперь, спустя полгода, он держал на руках свою малютку-дочь, и сердце его переполняла нежность. Посмотрел на белокурую голубоглазую Лизу, потом на Рину и усмехнулся. Поймав его мысли, Рина закатила глаза.

— Вообще-то, у меня мама светленькая, — заметила она. — Да и ты тоже… — коснулась пальцами его кудрей, а потом дотронулась до крохотной ручки дочери.

Сашка закряхтела, пискнула, сжала ладошку в кулак. Маленькие губки напоминали сердечко чуть неправильной формы, глазки окружали мягкие длинные ресницы.

— Она красавица, — снова улыбнулась Лиза. — И такая спокойная. Сидеть с ней — одно удовольствие.

— Надо вам с Максом второго, — вполне серьёзно проговорил Игорь. — Отстаёте.

Лиза и Рината переглянулись. Такие непохожие друг на друга и такие неимоверно сильные. Каждая — особенной силой. Обе достигли своей золотой мечты и обе выцарапали у жизни счастье.

— Мы подумаем об этом, — сказала Лиза и взялась помогать Ринате с салатом. — Вначале закончим все шоу, а потом… Поверить не могу, что не нужно ставить программы на следующий сезон…

В голосе её прозвучал оттенок грусти. По окончании постолимпийского чемпионата мира они с Максом объявили об окончании спортивной карьеры. В копилку личных достижений добавилось два золота Пекина — командное и личное. Можно бы было на мир и не ехать, закончить на этом, но время, что они катались в паре, пролетело слишком быстро. И пусть порой было нелегко, в чистом остатке она чувствовала растерянность. Там, позади, огромный отрезок жизни: слёзы, поражения, травмы, горечь… А ещё фееричный полёт. Их с Максом персональное небо, где она парила на его руках — красивая сильная птица. Лёд для каждого из них — персональное небо. Докатав свой прощальный показательный номер под легендарную «Show must go on», она осмотрела трибуны — видя всё и ничего не замечая. Каток был погружен в полумрак, а они… Они стояли в верхней точке своего пути, свободные выбирать дальнейшую судьбу, и она плакала, даже не пытаясь сдерживать слёзы.

Вскоре они вышли на улицу. Игорь держал на руках помахивающую ручонками Сашу, Рината несла большую миску с салатом. Подойдя к накрытому перед домом столу, она поставила её на угол и отыскала взглядом старших детей. Как и сказал Игорь, Николь и Серёжа возились неподалёку от беседки, пытаясь соорудить из листиков и палочек нечто похожее на домик. Чуть поодаль от них, насупившись, на траве сидела Ульяна и смотрела то ли с досадой, то ли с обидой.