Книга Строптивица для лэрда - Франциска Вудворт

Не дожидаясь ответа, я резко развернулась и покинула дом. Мой путь лежал в рощу, где мы попрощались с Владом. Там я впервые за всё время обняла дерево, прислонившись к нему лбом, и стала мысленно звать мужа. Я просила его о помощи, рассказывая всё, что произошло.

Время шло, но никаких изменений не было. Не уверенна даже услышал ли он меня. В сердце заползла обида и горечь. Это же надо было столько времени сдерживаться и стараться не прикасаться к деревьям, чтобы в тот момент когда нужна помощь, натолкнуться на глухую стену. Слышал ли меня Влад? Может вода и расстояние между нами опять всё глушат? А если я ему уже безразлична и ему всё равно что со мной? От последнего предположения стало совсем тоскливо. Руки опустились, и я поплелась к дому.

Первой кого я увидела, стала Мария.

«Как он?», – спросила я её глазами.

– Док говорит, что ему немного лучше, но делать выводы ещё рано. – Она была бледна и от волнения искусала все губы.

И потянулись долгие часы ожидания. Драгомир лишь не надолго приходил в себя, большую часть времени пребывая в беспамятстве. Я не отлучалась от его постели, стараясь поймать драгоценные мгновения, так как он звал меня. Сжимая его руку, я умоляла его бороться и держаться. К концу дня док подарил нам надежду, сказав, что рана заживает на удивление быстро, и нет никакого воспаления. Не смотря на все уговоры Марии отдохнуть, я не ушла спать к себе, а осталась возле него.

Не помню как прошла ночь, а на утро меня разбудил крик Драгомира. Крик, полный боли. Его мышцы непроизвольно сокращались, и когда он потерял сознание, для него это стало благом. Прибежал док, который ночевал в доме и после осмотра вынес неутешительный вердикт. Несмотря на то, что рана заживает, действие яда не устранено и дальше будет только хуже. Он предложил дать ему наркотик, чтобы Драгомир безболезненно умер во сне. От этих слов у меня случилась истерика и я пообещала, что если он приблизиться к нему, то сам умрёт и отнюдь не безболезненно. Качая головой, тот удалился.

Как тигрица я охраняла Драгомира. Мария поддерживала меня, но и её выдержки хватило лишь до полудня. Драгомира мучили боли, и сколько продержится его организм, ослабленный ранением, было неизвестно. Ужасно наблюдать за мучениями близкого человека, когда ты не в силах помочь. Ещё хуже ощущение беспомощности. Ты осознаёшь, что он умирает, но не знаешь что делать и как помочь. Я давала ему лишь питьё с моей кровью.

Днём в комнату ворвался Дубах. Он кричал, что я лишь затягиваю агонию, и у меня нет никаких прав мучить Дракона. Типа я и так причинила ему много бед, а теперь и умереть спокойно не даю. Его слова отравленными кинжалами вошли в моё сердце. Он не сказал ничего нового из того, что я не говорила бы себе сама, наблюдая за его мучениями. Не знаю, что не дало мне сломаться и не уступить, наверное упрямство. Видела как мучится Драгомир, но не могла отпустить его.

Эндельсон стал моей стеной между всеми. Будь я одна, меня бы уже давно выдворили из комнаты. В минуту отчаяния я спросила у него, можно ли дать его кровь Драгомиру. Ответ разочаровал. Как оказалось, лишь кровь короля самая сильная и несёт дар жизни. Вот только Харольд далеко отсюда… Мысли о нём напомнили мне его слова о том, что мы с Владом способны на многое. Я вспомнила как вытащила его практически с того света, обменявшись с ним кровью. Приказав Харольду охранять Драгомира, я выбежала из комнаты и не обращая внимания на домашних, опять поспешила в рощу. Прислонившись лбом к дереву, я звала Владислава. Умоляла его прийти и кричала о том, что он мне необходим. Даже не заметила, когда разрыдалась навзрыд. Там умирал Драгомир, и я одна не в силах была ему помочь.

«Влад! Влад! Влад!», – как заклинание повторяла я, отчаянно его зовя. Разве я смогу спокойно дальше жить, зная, что из-за меня погиб Драгомир? Чувство вины, помноженное на вечность, способно свести с ума.

Не знаю в какой момент меня обняли сильные руки. Я бы узнала их из тысячи, но оглянулась, чтобы убедиться, что это не плод моей фантазии. Владислав смотрел на меня напряжённым взглядом чёрных глаз. Я столько раз представляла нашу встречу, а теперь… Не хотелось даже думать как я выгляжу. Слёзы никого не красят.

– Он настолько тебе дорог? – Холодный вопрос и изучающий взгляд уверенности мне не добавили.

– Спаси его! – прошептала я.

Тянулись секунды. Я же лихорадочно пыталась осмыслить ситуацию. Получается, что он услышал и перенёсся ко мне, и море не помеха. Тогда почему он не пришёл вчера?

– За это ты вернёшься со мной домой. – Прозвучало отрывистое требование. Кивнула головой, соглашаясь, удивлённая таким ультиматумом. Конечно, я и сама планировала возвращаться, но сначала он сам бросает меня, не слушая возражений, а теперь требует вернуться.

Именно удивление заставило меня переспросить:

– Почему?

Хотелось услышать, что ему было плохо без меня, но ничего кроме: «Я был не прав!», – не дождалась. После этих слов он развернулся и пошёл к дому. Мне ничего не оставалось, как поспешить за ним следом. Не так я представляла нашу встречу. Совсем не так…

Неожиданное появление Владислава вызвало переполох. Что-либо объяснять времени не было, так как со второго этажа слышался шум борьбы. Неужели опять Дубах? Как оказалось не только он, но и несколько крепких ребят из селения кружили вокруг двери, требуя пустить их к Дракону. Видно терпение Дубаха закончилось, и он решил взять подкрепление.

– Так спешишь угробить своего друга? – ядовито спросила я, и все развернулись в нашу сторону.

– Какого дьявола?! – воскликнул Дубах, вытаращившись на Владислава.

– Меня ещё и не так называли, – холодно усмехнулся он. При его приближении, люди неосознанно отступили в сторону, лишь Дубах стоял, замерев на месте.

– Но как?!

– Не важно. Если ваши планы изменились, то позвольте нам спасти вашего Дракона, а пока приготовьте корабль к отплытию, – приказал Влад, заходя в комнату. В его словах было столько уверенности человека привыкшего повелевать, что Дубах даже не заикнулся насчёт того, с какой стати тот отдаёт такие приказы. Как зачарованный он что-то сказал своим людям, и зашёл вслед за нами, замерев у самой двери.

Владислав же сначала посмотрел на мечущегося на кровати Драгомира, а затем подошёл к кувшину.

– Там несколько капель моей крови, – сообщила я. Влад бросил взгляд на меня, а потом достал с пояса кинжал и порезав руку, позволил упасть туда своей крови. Затем он подошёл к Драгомиру и расцепив кинжалом крепко сжатые зубы, влил жидкость.

Со скучающим видом он отпустил его и стал наблюдать за реакцией, чуть отступив от кровати. А реакция действительно была. Драгомир успокоился, расслабленно вытянувшись на постели. Можно было бы подумать, что он испустил последний вздох, но на лицо возвращался румянец, прогоняя бледность. На глазах исчезали синяки под глазами, заострившиеся черты лица наполнялись жизнью. Через минуту он распахнул глаза, впившись взглядом во Владислава.