Книга Лучший возраст для смерти - Ян Валетов

* * *

И-раз, и-два, и-раз, и-два…

Качались гребные рычаги, крутился под днищем кэрроджа грубо выкованный приводной вал, катились по рельсам старые колеса. Взмокшие спины гребцов двигались в едином ритме, в строгом соответствии с звенящими ударами.

– Нам понадобится каждый из них, – сказала Айша. – Каждый из гребцов, понимаешь?

Младший Проводник кивнул и, нагнувшись, откинул крышку потайного люка, открывая врезанный в пол кэрроджа оружейный ящик. Винтовки, охотничьи ружья, автоматы…

Бегун провел рукой по маслянистому стволу лежащего сверху машин-гана и улыбнулся, обнажая гниловатые зубы.

Айша шагнула из железной кабины в пахнущий потом сумрак.

– Те, кто будет драться за меня, – крикнула она низким вибрирующим голосом, который заставлял челов дрожать от вожделения и беспрекословно подчиняться жрице, – получат вечную жизнь и ночь в моей постели! Слышите меня, гребцы! Каждому – вечная жизнь и ночь со мной!

– Аггггх! – выдохнули десятки глоток.

– Вы будете драться за меня?

– Да! Да! Да!

И-раз! И-два! И-три!

* * *

– Ты готов? – наконец спросила Белка.

Книжник кивнул и Белка быстрым движением поцеловала его в губы – приникла и отстранилась.

– Пора.

– Пора, – сказал Тим, поднимаясь, – они уже рядом…

Он подал Ханне руку. Это было непривычно. Она давно забыла, что можно на кого-то опереться. Ладонь у Книжника была теплой и сухой, рукопожатие крепким. За время их путешествия он стал сильнее и взгляд стал другим. Совсем другим. Взгляд прежнего Тима Белке не нравился и она не могла решить, нравится ли ей взгляд Тима нового. Скорее да, чем нет, но все же чего-то не хватало!

Сзади негромко кашлянули.

Книжник и Белка обернулись.

– Не хотел вам мешать… – перед ними стоял Хранитель, за его спиной толпой маячили Вайсы – молчаливые, вооруженные, сосредоточенные. – Я пришел вам сказать, что Совет принял решение исполнить волю Первой Матери, что явилась согласно предсказанию. Решение таково – мы не будем помогать вам драться…

Он помолчал немного, а потом продолжил:

– Мы будем драться вместе с вами.

– Живи вечно, Хранитель, – сказала Ханна.

– Живи вечно, Штефан, – эхом отозвался Тим.

– И пусть наши враги сдохнут первыми… – добавила она.

Глава восьмая

Лаба

Когда Младший Проводник рванул за рычаг торможения, но ничего не произошло, первым, кто понял, что происходит неладное, оказался Грызун – охотник на челов обладал завидной интуицией и почувствовал опасность спинным мозгом. Редковатые волосенки на его затылке стали дыбом, как у испуганного вольфодога. Он даже ощерился, как вольфодог.

– Прыгать! – заорал Грызун, перекрывая звенящие удары драммера. – Надо прыгать! Сейчас!

И первым бросился к дверям – автомат в одной руке, подсумок с магазинами в другой.

Младший дернул рычаг еще раз, но кэрродж продолжал нестись по обильно смазанной Книжником Рейле, словно колеса его бешено вращались, а не были намертво зажаты тормозными колодками. Инерция несла тяжеленную тушу роувинга прямо к стене, к огромным воротам, в которые упирались рельсы. Младший видел ворота через смотровую щель, и видел, что на воротах что-то закреплено…

– Открывайте двери, – крикнул Косолапый и сам, схватившись за ручку, откатил металлический щит, закрывавший выход. – Оружие! Оружие не забывать!

Десять по десять полных рук ярдов – это большое расстояние только, когда идешь на своих двоих с грузом за плечами. А когда разогнанная гребцами железная туша летит прямо в стену – на размышление у тебя всего лишь несколько мгновений.

Быстро соображающая и решительная Айша прыгнула второй – другие только собирались сигануть наружу. Прыгнула, и, потеряв равновесие, упала, покатилась и тут же вскочила на ноги целая и невредимая, только с поцарапанной щекой и порванными джинсами. Вслед за ней из кэрроджа горохом посыпались вожди и шаманы вперемешку с гребцами – теми, кто поумней. Скорость была велика, и если Айша просто поцарапалась при падении, то одному из гребцов не повезло – неудачное приземление свернуло ему шею. Со стороны кустарника, плотно растущего вдоль стены, загрохотали выстрелы: пули засвистели вокруг, хлестнули по кэрроджу и по челам, которые все еще из него выпрыгивали. Жрица, пригнувшись, бросилась за насыпь и тут же чуть не схлопотала очередь в грудь – справа, со стороны каких-то ржавых до прозрачности вагонеток тоже палили безостановочно. Ей просто повезло остаться в живых – одна из пуль порвала куртку на боку и выдрала клочья из рукава.

Кэрродж летел по рельсам, воздух дрожал от автоматной пальбы, и тут роувинг наконец-то достиг цели: врубился в ворота все своей многотонной массой и расцвел взрывом, огненным клубящимся облаком, из которого со свистом полетели куски оборонительного редута – ошметки стали и бетона.

Взрывная волна опрокинула Айшу, бросила на спину и поволокла прочь. Град бетонных осколков прошелся по окружающим строениям, выкашивая замешкавшихся челов. Взрывчатка оторвала створку ворот от стены, а кэрродж внес ее вовнутрь своей огромной массой. Передняя его часть превратилась в ничто: в мешанину из железа, цементной крошки, рваной и расплющенной человеческой плоти. Искореженный, скрученный параллелепипед влетел на территорию Базы, заваливаясь на вскрытый взрывом правый борт, и тут по нему ударили пулеметы системы безопасности.

Несмотря на почти столетнее ожидание, пулеметы сработали исправно. Пули большого калибра за эти сто лет не стали ни меньше, ни легче, системы прицеливания точности не лишились. Кэрродж за считанные мгновения был прострелен в тысяче мест, изрешечен, словно был склепан не из толстого железа, а из жести. Но годы есть годы: тысяча выстрелов в минуту – это огромная нагрузка для ствола и всех механизмов скорострельного оружия. Из трех пулеметов, простреливающих сектор возле въездных ворот, через тридцать секунд ведения заградительного огня два заклинило на третьей сотне отстрелянных патронов, а последний с лязгом подавился лентой еще через пять секунд.

Вход на Базу был открыт, план Книжника осуществился.

Возле разнесенных в куски ворот начался бой, причем такой бой, которого у Вайсов не было последние пятьдесят зим. Бой, в котором никто не боялся пойти врукопашную и вцепиться зубами в шею.

Прикрываясь вспоротым боком кэрроджа, Книжник с Белкой ринулись вовнутрь – Вайсам было не до них: гремели очереди и звон от рикошетов стоял такой, что барабанные перепонки разрывались от боли. Как всегда бывает в таких случаях, шум значительно превосходил результат, потери с обеих сторон были незначительные.

Белка проскользнула в щель между стеной и корпусом кэрроджа первой, Книжник протиснулся следом, и тут же шарахнулся от ужаса. Зажатый смятым металлом, словно челюстями вольфодога, перед ними вверх ногами висел Резаный. Он был еще жив, рот обильно сочился теплой кровью, руки дергались, словно у него случился приступ падучей, но Беспощадный уже сжевал его до конца – глаза фармера были открыты, но ничего не видели.