Книга Обнаженный Бог. Феномен - Питер Гамильтон

— Пойдем, — сказал Дариат хмурившемуся Толтону. — Нам надо найти окно.

Пришелец на запрос не откликнулся. Импульсы радара он также словно бы и не заметил. Единственное, что бросилось в глаза, пока он крутился и приближался к обиталищу, это то, как сгущались вокруг него тени. Визуально он становился все меньше. Казалось, он удаляется от обиталища.

— Это похоже на эффект оптического искажения. Им пользуются одержимые, чтобы защитить себя, — сказал Дариат.

На двадцать пятом этаже они с Толтоном нашли уютный бар. Два больших овальных окна запотели, и Толтон вытер их грубой скатертью. Дыхание замутило холодное стекло, и на нем немедленно собрался конденсат.

— Похоже, мы оказались в мире привидений, — сказала личность.

— Никогда не слышал, чтобы привидения так выглядели.

Пришелец вышел из туманности и находился теперь в пяти километрах от оболочки. Между ним и обиталищем была пустота.

— Может, он боится подойти ближе, — сказала личность. — Я ведь намного больше его.

— А ты попробовал общаться с ним по сродственной связи?

— Да. Он не ответил.

— Да ладно. Я просто так спросил.

Пришелец понесся к обиталищу. Обманчиво загадочный на расстоянии, сейчас он был похож на розетку с некрасиво болтавшейся бахромой. Туманность словно бы прогибалась и плавилась под его напором.

Когда от Валиска его отделяло пятьдесят метров, он изменил направление и, изгибаясь по-змеиному, двинулся вокруг, повторяя изгибы обиталища. Стремительные броски из стороны в сторону позволяли покрывать значительное расстояние.

— Он ищет, — сказала личность. — А это означает какую-то мысль. Выходит, это существо чувствующее.

— Ищет… но чего?

— Вероятно, вход. Быть может, у него имеется способность к узнаванию или он хочет установить связь.

— Работает ли все еще оборонная система космопорта? — спросил Дариат.

— Да ты, наверное, шутишь.

— Благодаря тебе здесь появилось до черта психованных ублюдков. Может, и сейчас ты держишь их при себе.

— За все, что случилось, вини самого себя. Однако не волнуйся, я не собираюсь посылать сейчас корабль.

— Благодари за это Тарруга.

— Пришелец сейчас появится возле тебя. Посмотри-ка, возможно, твои глаза увидят его лучше, чем мои чувствительные клетки.

— Протри еще раз окно, — попросил Дариат Толтона.

Скатерть прошлась по стеклу, оставив длинные разводы. Крошечные льдинки, тускло поблескивая, повторяли линию большого овала. Толтон выключил два фонаря, и они напряженно уставились в окно. Пришелец огибал корпус, тонкие алые и синие лучи отмечали траекторию.

Толтон нерешительно улыбнулся:

— Или я параноик, или он идет прямо на нас?

Было это в стародавние времена, и далеко отсюда. Тогда они называли себя Оргатэ. Имя это ныне утратило всякое значение, а возможно, и сами они превратились с тех пор в нечто другое. Многие виды в черном пространстве разделили их судьбу, отказавшись от раздельного существования. За последнее тысячелетие миллиарды расовых черт, слившись, превратились в единое целое.

Осталась, правда, не претерпевшая изменений цель. Заключалась она в поиске света и силы, в возвращении к величественным высотам, с которых все они в свое время упали. Мечта сохранилась даже в этом так называемом меланже. Вне его существовали редкие виды. Процесс минимизации заставил все жизни погрузиться на дно. А вот этому скопищу удалось снова подняться по причине бушевавшего внутри него хаотического движения. Почувствовав силу, оно выскочило на поверхность. Способность к свободному полету досталась ему в наследство от Оргатэ, хотя к крыльям прилепилось много других жизней. Химерическая форма была лишь пародией на старину. Никто бы не вспомнил, глядя на него, знаменитых некогда повелителей воздуха.

Вдруг он увидел экзотический объект, к тому же материальный. В воспоминаниях Оргатэ что-то смутно шевельнулось. Но как давно это было, еще до черного пространства.

Это же материя, твердая, организованная материя. Оргатэ потребовалось время для адаптации к живому теплу, исходившему от объекта. Невероятно: под палящей поверхностью ощущалась яркая и сильная жизненная энергия. Да и весь объект представлял собой мощное единство. Хотя и пассивное. Уязвимое. Настоящее пиршество: меланж сможет, благодаря ему, просуществовать долгое время.

Оргатэ подобрался поближе к поверхности объекта и ощутил, что внутри бьется мысль. Но как же проникнуть сквозь твердую поверхность, как прильнуть к источнику энергии? Пробравшись туда, он того и гляди заточит себя навеки. Да и вряд ли выдержит в течение длительного времени такую температуру. И все же близость источника вызывала бешеное желание добраться до него.

Должен же быть сюда какой-то доступ. Отверстие или щель. Оргатэ метался вокруг объекта, пока не заметил выступавшие из центра возвышенности. На вид они были слабее и меньше, чем все остальное. Длинные плоские минареты выпускали энергию наружу, в черное пространство. Энергия здесь была слабее, да и температура не такая высокая. Поверхность каждого возвышения изрезана темными овалами, защищенными прохладными листами прозрачной материи. Временами за некоторыми из них мигал свет, а за одним овалом свет горел постоянно.

Оргатэ рванулся к нему. За прозрачным щитом горели два огонька жизненной энергии. Один из них был обнажен, а другой окутан горячей материей. Оргатэ немедля ринулся вперед.

— ЧЕРТ! — завопил Толтон. И бросился в сторону, с грохотом роняя столы и стулья.

Дариат отпрыгнул в противоположный угол. На лопнувшем стекле расцвели диковинные морозные узоры. За окном шевелились покрытые белым пушком змеи, толщина которых превышала размеры человеческого торса. Вероятно, то были щупальца или языки неведомого чудовища. Треск разрываемой оболочки заглушил вопли Толтона.

— Сделай что-нибудь! — заорал Дариат.

— Скажи, что, и я сделаю.

Толтон пятился на четвереньках, не в силах оторвать взгляд от окна. Змеи, извиваясь, с неистовой агрессией прокладывали себе путь внутрь здания. За обледеневшим стеклом появилась тонкая темная тень. Мебель, содрогнувшись, свалилась на пол и покатилась к дверям. Бокалы и бутылки сверзились с мраморной полки и, зазвенев, последовали за мебелью.

— Он лезет сюда! — кричал Дариат.

Хотел подняться на ноги, но почувствовал, что у него нет сил. Ноги словно отнялись.

— Убей его! — выл Толтон.

— Мы можем попытаться его уничтожить, — сказала личность, — так же, как уничтожали одержимых.

— Ну и чего же ты ждешь?