Книга Северное сияние - Нора Робертс

Вперед вышел тамбурмажор в высоком цилиндре, и оркестр грянул.

На первом перекрестке он заметил Питера и шепнул Мег:

— Продолжаем идти. Туда, где торгуют шариками. Я куплю тебе один. Они пройдут мимо нас и еще долго будут в нашем поле зрения.

— Красный.

— Естественно.

Там, где колонна развернется, подумал он. Хоккеисты уже закончат и двинутся назад в город, к друзьям-товарищам. Оркестр направится к школе, чтобы переодеться.

Рядом практически никого не будет. Почти. А Питер позаботится о том, чтобы никто не задерживался.

Он остановился возле клоуна с шариками.

— Бог мой, Гарри, это ты у нас такой рыжий?

— Деб постаралась.

— Выглядишь классно. — Нейт чуть повернулся, чтобы видеть экипаж и толпу. — Моя девушка выбрала красный.

Нейт полез за бумажником, а сам вполуха слушал, как Мег обсуждает с Гарри форму шарика. Питер двигался по противоположной стороне, оркестр проходил как раз мимо них, и уже слышалось цоканье копыт.

Хопп с Эдом разбрасывали конфеты, дети с визгом ловили. Нейт расплатился с Гарри и развернулся, чтобы охватить взглядом всю картину.

И увидел в толпе Кобена — его светлую шевелюру ни с чем нельзя было спутать. И в тот же миг его заметил Эд — это Нейт тоже увидел.

— Черт бы его побрал! Куда он так заспешил?

Лицо Эда исказилось паникой. Видя это, Нейт стал пробираться через толпу, стеной стоявшую вдоль дороги. Вокруг него, как приливная волна, раздавались приветственные крики и возгласы. Все аплодировали — и в этот миг Эд соскочил с дрожек, на ходу выхватывая пистолет.

Он ринулся на другую сторону, а люди, словно в предвкушении спектакля, люди расступились. Потом кто-то закричал — это Эд сбивал их с ног и бежал прямо по упавшим.

Нейт бросился в погоню и тут услышал выстрелы.

— Ложись! Всем лечь!

Он в два прыжка достиг противоположной стороны улицы, перескакивая через попадавших в ужасе людей. И увидел Эда. Тот пятился задом по пустому тротуару, приставив дуло к голове какой-то женщины.

— Назад! — кричал он. — Брось пушку и назад! Иначе я ее убью. Ты знаешь, что я это сделаю.

— Знаю. — Сзади слышались крики. Музыканты, не видя дирижера, бросили играть. В этом месте на обочине были запаркованы легковые машины и пикапы, а во многих домах имелись боковые двери, которые наверняка стоят незапертыми.

Надо отвлекать внимание Эда на себя, чтобы не догадался затащить заложницу в какой-нибудь дом.

— И куда ты собрался, Эд?

— Не твоя забота. Ты лучше о ней позаботься. — Он дернул женщину так, что она потеряла равновесие. — Я ей живо мозги разнесу.

— Как Максу.

— Я сделал только то, что должен был. Здесь по-другому не выжить. — Лицо Эда покрылось испариной, на солнце пот блестел.

— Может быть. Но на этот раз тебе не уйти. Я уложу тебя на месте. Ты знаешь, я это сделаю.

— Если не бросишь пистолет — считай, что она на твоей совести. — Эд еще фута на три протащил рыдающую женщину. — Как на твоей совести твой бывший напарник. Ты, Бэрк, слишком совестливый. Ты не сможешь с этим жить.

— Зато я смогу, — шагнула вперед Мег и прицелилась Эду в лоб. — Ты меня знаешь, ублюдок. Я тебя уложу, как больную лошадь, рука не дрогнет. И совесть не заест.

— Мег, — предостерегающим тоном сказал Нейт. — Отойди.

— Могу убить ее, а потом одного из вас. Если понадобится.

— Убить ее? Да сколько угодно, — согласилась Мег. — Она для меня ничего не значит. Валяй, стреляй. Она еще упасть не успеет, как ты уже будешь мертв.

— Мег, отойди! — Нейт повысил голос, но не сводил глаз с Эда. — Делай, что говорят. Живо! — Послышался гул голосов, топот ног. Толпа напирала вперед, разбираемая любопытством.

— Брось оружие и отпусти ее! — приказал он. — Послушаешь — дам тебе шанс. — Нейт видел, как сзади к нему подобрался Кобен, и понял: без жертв не обойтись.

Все произошло очень быстро.

Эд развернулся и выстрелил. Одновременно со вспышкой Нейт успел увидеть, как Кобен увернулся, но пуля все же задела ему плечо. Его табельный пистолет теперь валялся на тротуаре, там, где выпал из рук хозяина.

Вторая пуля ударилась в стену дома рядом с Нейтом. В толпе раздались крики.

Это его нисколько не поколебало. Он был хладнокровен как никогда.

Он отпихнул Мег, толкнул ее на землю. Под аккомпанемент ее проклятий шагнул вперед и прицелился.

— Если кому и суждено сегодня умереть, Эд, то только тебе.

— Что ты делаешь? — завопил Эд, видя, как Нейт идет на него. — Какого черта ты делаешь?

— Я делаю свою работу. Очищаю город от нечисти. Брось оружие, не то я тебя пристрелю, как ту больную лошадь.

— Будь ты проклят! — Он резко пихнул на Нейта заложницу и нырнул за автомобиль.

Нейт оставил несчастную женщину без сил лежать на земле, а сам поднырнул под соседнюю машину и выскочил со стороны проезжей части.

Пригнувшись, он обернулся — Мег утешала женщину, чьей жизнью только что готова была пожертвовать.

— Иди же! — крикнула она. — Возьми его!

Она ползком стала двигаться к раненому Кобену. Эд выстрелил, пуля попала в лобовое стекло чьей-то машины.

— Ну все, хватит. Хватит! — закричал Нейт. — Брось пушку, или я сам ее у тебя заберу.

— Ты ничтожество! — В голосе Эда слышалось нечто большее, чем паника и злоба. — Ты вообще чужак. — Это были слезы. Он высунулся из-за укрытия и теперь палил беспорядочно. Вокруг летели стекла, звенел и стонал металл.

Нейт встал и с поднятым пистолетом шагнул на мостовую. В воздухе будто жужжала обозленная большая пчела.

— Бросай, сукин ты сын!

Эд с воплем развернулся и навел прицел.

И тут Нейт выстрелил.

На его глазах Эд схватился за ляжку и повалился наземь. Тем же уверенным шагом Нейт подошел и поднял выпавший из рук преступника пистолет.

— Ты арестован, мерзавец. Трус. — Он говорил бесстрастным тоном, а сам уже заламывал ему руки за спину и защелкивал наручники. Потом присел на корточки и тихонько проговорил, глядя Эду в искаженные от боли глаза: — Ты ранил офицера полиции. — Он равнодушно глянул на струйку крови на собственной руке. — Двоих. Тебе конец.

— Кена не надо вызвать? — Голос Хопп звучал деловито, но, подняв глаза, Нейт увидел, как она спешит к нему, наступая своими парадными туфлями на битое стекло, и руки у нее ходят ходуном.

— Не помешает. — Он повернулся к людям, которые начали подниматься с земли или вылезать из своих укрытий. — А народ сюда пускать нельзя.