Книга Магнификус II - Иван Охлобыстин

– Это он! – радостно хлопнул по плечу Лорда Вампира Второй, – мы успеваем!

– Боюсь, что нет, – хмуро ответил ему тот и показал сначала на десяток догоняющих их двухголовых химер, потом на несущиеся им на встречу темные диски, похожие на летающих скатов. – Диски Тзинча. Каждый из них – это три дракона. Они окружили нас.

Но произошло неожиданное – диски со свистом пронеслись мимо и врезались в химер. Оставшиеся монстры поспешили развернуться, но не успели – еще несколько дисков догнали и сбили их.

– Что происходит? – растерянно поинтересовался Абхораш.

– Понятия не имею, но мы почти на месте, – ответил Магнификус и хлопнул Доофа ладонью по зеленой шее. – Спускайся. Ближе к воронке.

Ящер сложил крылья и начал пикировать. Перед самой землей, когда казалось, что столкновения не избежать, Дооф расправил крылья и плавно спланировал на снег.

– Храни тебя Рогатая Крыса! – буркнул напуганный Второй, спрыгивая со спины ящера.

– Хулиган! – поддержал друга Лорд Вампир.

И только девушка похвалила Доофа:

– Это было весело!

Магнификус шел к порталу, на ходу извлекая из кармана принципы. На всякий случай он пересчитал их. Все правильно – четырнадцать.

Тут он заметил, что к нему что-то приближается. Что-то огромное. Второй повернул голову и понял, что это Тзинч. Демон шел не торопясь, явно о чем-то размышляя.

Лорд Вампир и Наола, увидев его, выхватили мечи, но Тзинч на ходу сделал еле заметное движение лапой, и землю перед спутниками Магнификуса расколола огромная трещина, перепрыгнуть которую никто был не в силах. Дооф попытался расправить крылья, но над ним тут же грозно зависли три черных диска.

Второй приближался к воронке все ближе, стараясь не обращать внимания на идущего рядом демона изменения.

«Будь что будет, – думал он. – В конце концов, все зависящее от меня я сделал».

Воронка кружилась в двух метрах от него. Магнификус протянул к ней руку с зажатыми в кулаке принципами.

– Я хочу закрыть Черный Портал, – произнес он и после секундной паузы добавил: – Нибиру должна жить по своим законам. Больше никаких искусственных правил нет, есть только реальность.

Второй разжал ладонь. Принципы излучали свет. Яркий свет. Очень яркий.

Магнификус бросил многогранники прямо в воронку. Принципы закружились в ней, и воронка начала быстро уменьшаться. Где-то ударил колокол. Тзинч застонал. Второй посмотрел на него. Демон видоизменялся. Его тело окутала, словно кокон, паутина энергетических разрядов. Когда паутина исчезла, то вместо фантастического монстра на земле лежал знакомый Магнификусу по Праагу плотного телосложения человек. Он был жив. Точнее, еще жив. Перед смертью он повернул к молодому человеку лицо и внятно произнес:

– Ничто.

Его тело свела последняя судорога, и он затих.

– Ничто, – повторил Магнификус. – Я не понимаю.

– Это я, – раздался со стороны воронки знакомый голос.

Второй взглянул на воронку. Никакой воронки уже не было. Только разноцветные многогранники, раскиданные повсюду, и мерцающая зеленым огнем пирамидка, зависшая над снегом. Пирамидка медленно вращалась.

– Кто это говорит? – спросил Магнификус. – Тордион, это ты?

– И он тоже, – ответил голос. – Теперь еще и Нечто, и Ничто.

– Не понимаю, – еще раз повторил Второй.

– И не обязательно. Так – объединяющее понятие, – сказал голос. – Перед твоим пробуждением хотел сказать тебе: Тордион никого не убивал, Тордион не пошел за Первым, он обязан был исчезнуть вместе с Нибиру, и Тордион любил свою мать.

– Перед каким пробуждением? – не понял Магнификус, но тут почувствовал, что его непреодолимо клонит ко сну. Он пытался встряхнуть головой, чтобы отрезвиться от наступающей усталости, но спать хотелось все сильнее и сильнее. Магнификус обернулся к Наоле и Абхорашу, издали смотрящих на него. Протянул к ним руку. Хотел что-то сказать, но не смог. Сон победил его. Последнее, что он слышал, был голос Вилли:

– С ума сойти! – возбужденно сообщил тот. – Мертвяки превращаются в деревья. Огромные деревья! Тысячи деревьев! Кет Зарин подошла с тремя отрядами. О Великий Сигмар! Хаос бежит! Нет, я пошел! Прости, Древний, но это и мой праздник! Сжечь их всех!

И он проснулся.

Эпилог

Холод. Сергея разбудил холод. Он открыл глаза и обнаружил себя лежащим в камере, куда когда-то его уложил Теклис. Одежды на нем, естественно, не было. Второй поднялся, открыл дверь капсулы и вышел в Зал Снов.

Зал пустовал. Повсюду царила гулкая тишина. У стены напротив шахт с капсулами стоял длинный металлический стол, на котором были аккуратно разложены вещи Сергея.

Он оделся, разложил бумажник, телефон и часы по карманам и подошел к лифту. Нажал кнопку. На темной пластиковой панели вспыхнула алая стрелка. Внутри зашумел механизм. Через несколько секунд двери лифта разъехались в разные стороны, и Второй проник внутрь кабины.

По пустым коридорам верхнего этажа Цитадели сквозняк носил листы писчей бумаги, заполненные колонками цифр. Судя по всему, здесь не было ни единой души. Примерно воссоздав в памяти маршрут, которым они шли с Теклисом, Сергей зашагал к предполагаемому выходу. Вскоре он стоял перед воротами в Цитадель. Перед тем как взяться за рычаг, приводящий в движение механизм засовов, Второй обернулся назад и крикнул:

– Эй?! Здесь точно никого нет?

Ответа не последовало. Сергей повернул рычаг.

На площадке перед воротами его ждал монах.

– Вы, как всегда, пунктуальны! – похвалил Сергея священнослужитель по-русски, но с легким акцентом. – Пойдемте, все готово. Я смотритель. Меня наняли ваши коллеги.

– Что готово? – спросил еще не пришедший в себя Второй.

– Все готово, – уверил его монах и быстро пошел по узкой тропинке, вырубленной в скале и ведущей к белому строению на другой стороне островного полукруга.

Строение оказалось больше, чем казалось со стороны. Священнослужитель большим ключом открыл сначала кованую решетку, потом, другим ключом, – деревянные двери и пропустил молодого человека внутрь. Сергей вошел туда и обомлел.

Это был склеп, просторная часовня, разукрашенная пестрыми витражами с изображением рыцарей, драконов, замков и сказочных пейзажей. В центре часовни возвышался большой крест из черного обсидиана, под ним стояло четыре надгробия. У изголовья каждого горела большая серебряная лампада в виде лапы дракона, сжимающей перевернутый рыцарский шлем.

– Вчера ночью сами собой загорелись остальные лампады, – сказал монах. – До этого горела только одна. Кроме меня, сюда никто не входит. Чудо.

Второй подошел поближе и прочел выбитую эльфийскими рунами на мраморном полу перед надгробиями надпись: «Жизнь – это сказка, хотя каждый ее пишет для себя сам».