Книга Величие Вавилона. История древней цивилизации Междуречья - Генри Уильям Фредерик Саггс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теоретическая основа для таких верований – буквальная интерпретация некоторых отрывков из Нового Завета, относящаяся к дьяволам, таких как случай в земле Гадаринской, когда толпа дьяволов была, предположительно, отправлена в стадо свиней. Там есть и притча (во всяком случае, автор считает ее таковой) о том, что изгнанный дьявол возвращается в свое прежнее жилище, находит его «незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собой семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там» (Мф., 12: 43 – 35, Лк., 11: 24 – 26). Такие идеи, однако, просто отражают течение мысли позднего иудаизма, в котором демоны выглядят угрожающими из-за сильного вавилонского влияния, которому он был подвержен во время вавилонского пленения. Автор вовсе не утверждает, что до этого периода иудейская религия отвергала концепцию демонов, однако сама идея демонов – хотя и была семитской – играла небольшую роль в мышлении древних евреев до вавилонского плена. Большинство ссылок того времени на сверхъестественные существа, не являвшиеся богами, относятся к древним богам, уменьшенным под давлением Моисеевой религии до размера демонов. Таким пониженным в должности божествам поклонялись невежественные люди, но они никогда не упоминались как угроза для человека. Быт., 4: 7, о котором говорилось ранее, есть – если принять предложенное толкование – исключение из общего утверждения, но исключение, очевидно, из-за раннего влияния Месопотамии.
Хотя в Ветхом Завете удивительно мало говорится о демонической одержимости, в оригинальных древнееврейских текстах больше ссылок на колдовство, чем обычно считается. Это подразумевает не намеренное сокрытие со стороны переводчиков, а лишь недостаточно хорошее знание редких древнееврейских слов и обычаев, которые стали понятны в свете сравнительной семитской филологии уже после выхода в свет общепризнанных изданий Библии[63]. Так, например, притча 10: 3 из Книги притчей Соломоновых, возможно, означала: «Не допустит Господь терпеть колдовские чары душе праведного, Проклятие же нечестивых исторгнет»[64].
А в притче 10: 11 могло подразумеваться следующее: «Уста праведника – источник жизни, уста же беззаконных произносят губительные заклинания»[65].
Немалое число примеров можно найти в древнееврейском тексте Ветхого Завета. Многие отрывки используют тот же технический словарь, который можно видеть в аккадских магических текстах, и все указывает на близость с вавилонской магией. Поскольку такие отрывки не были признаны английскими переводчиками Библии во время Реформации, они не имели прямого влияния на нашу религиозную мысль, однако существует вероятность, что они тем не менее оказали косвенное влияние на западный мир. В иудаизме существовала традиционная вера в колдовство, подробности которого таковы, что они вполне могли в конечном счете произойти от эпизодов, подобных упомянутым выше. Таким образом, контакт с древними евреями, которые сами были в той или иной степени под влиянием Месопотамии, есть один канал, через который религиозным предрассудкам, уже твердо укоренившимся в Европе Средних веков и периода Реформации, была придана форма, которую они приняли в конечном счете. (И вина за их происхождение лежит вовсе не на евреях.)
Религиозная концепция, пришедшая к нам из Древнего Ближнего Востока, частично переданная через Библию, – это идея коронации. Как считает профессор С.Дж. Гэдд («Идеи божественного правления на Древнем Востоке» – Ideas of Divine Rule in the Ancient East), в древности на Ближнем Востоке корона была не только символом, но также амулетом, обладающим магической силой. Таким же было масло, помазанию которым подвергался царь. Эта концепция остается отчетливо видной в коронационной службе для английских монархов и в настоящее время.
В вавилонских суевериях присутствует один аспект, который, хотя и известный нам через Библию, был в основном передан через посредство греков и римлян. Речь идет об астрологии, причуде, которая, судя по вниманию, уделяемому ей некоторыми ежедневными газетами и женскими журналами, еще далека от исчезновения из нашей цивилизации. Вавилоняне находили предзнаменования в самых разных событиях, и составляемые прогнозы подразделялись на два основных класса. Одни влияли на конкретных индивидов и выводились из таких событий, как падение змеи с потолка на кровать человека. По логике древних к нему и применялось данное предзнаменование. Другие не обязательно были связаны с конкретными людьми. Их считали относящимися к стране в целом или к царю. Первоначально астрология относилась именно к ним. В свете вавилонской космологической теории было вполне очевидно, что события в небе и на земле были связаны. Эпос творения особо подчеркивает, что земля – аналог, двойник небес и поэтому любое событие в небе должно иметь эквивалент на земле. Как и в более ранний период, не признавалась очевидная взаимосвязь между небесными явлениями и конкретной личностью. Небесные знамения считались относящимися к нации в целом.
Последний шаг к гороскопической астрологии не мог быть сделан, пока не появился некий аппарат, позволяющий связать небесные явления с конкретным индивидом. Возможный вариант – заметить, какие планеты были видимы, а какие – нет в момент рождения индивида. Существует клинописный текст, предполагающий, что это делалось еще до V в. до н. э. Между тем окончательной систематизации отдельных процессов в «науку» пришлось подождать до появления знаков зодиака. Зодиак был изобретен не для астрологических целей, но, когда он появился, это был только шаг, хотя и большой, к тому, чтобы перейти от идеи составления общих предсказаний о будущем на основе положения небесных тел, к предсказанию судьбы конкретного человека на основании положения планет в зодиаке при его рождении. Подробности того, как был сделан этот последний шаг, остаются неясными. Раньше велось много споров и относительно места, где это произошло – в Греции, Египте или Месопотамии. Все они имеют основания претендовать на первенство. Однако два соображения, взятые в комплексе, отдают предпочтение Вавилонии. Первое соображение теоретическое: идея могла возникнуть только в обстановке, где небесные тела считались божествами, влияющими на судьбы человечества. К этому можно добавить практический факт: до нас дошли вавилонские гороскопы, датированные значительно более ранними периодами, чем из Греции или Египта. Сейчас историки наконец пришли к единому мнению о том, что концепция действительно возникла в Месопотамии.
Б.Л. ван дер Верден подчеркивает, что существует две концепции, которые следует различать, говоря о происхождении зодиака. Первая – это зодиакальный пояс, то есть пояс шириной 12 градусов, в котором движутся Солнце, Луна и планеты. Зодиакальные созвездия, или знаки зодиака, лежат в этом поясе. Еще в 700 г. до н. э. вавилонский текст «Мул Апин», о котором уже говорилось ранее, упоминает об этом поясе и пятнадцати созвездиях, лежащих в нем. Некоторые из перечисленных созвездий идентичны с теми, которые и сегодня используются для названия знаков зодиака. Это Бык, Близнецы, Лев, Скорпион, Стрелец и Козерог. Вторая – это концепция эклиптики, определенная ван дер Верденом как «линия в середине зодиакального пояса, орбита Солнца и место лунных затмений, разделенная на двенадцать зодиакальных знаков по 30 градусов каждый»[66]. Ван дер Верден считает, что это тоже вавилонское изобретение, которое уже было в ходу по крайней мере к 419 г. до н. э. В конечном счете это следует из схематического года, состоящего из двенадцати месяцев по тридцать дней каждый, использованного в тексте «Мул Апин». Если есть двенадцать зодиакальных знаков равной величины, солнце находится в каждом из них в течение одного схематического месяца.
