Книга Смерть и жизнь больших американских городов - Джейн Якобс

Для такого градостроительства недостаточно, чтобы администраторы, работающие в большинстве областей, понимали особенности конкретных средств обслуживания и методик. Необходимо, чтобы они понимали — и понимали досконально — особенности конкретных мест.

Только супермен способен понять большой город как целое или как совокупность районов в достаточно мелких подробностях для того, чтобы организовывать конструктивные действия и избегать неразумных, ненужных, деструктивных действий.

Среди экспертов по проблемам больших городов сегодня широко распространилось мнение, будто проблемы эти, уже вышедшие за рамки понимания и контроля градостроителей и других администраторов, легче будет решать, если укрупнить рассматриваемые территории и использовать «более масштабный подход». Это эскапизм, порождённый интеллектуальной беспомощностью. Регион, как сказал кто-то с горькой иронией, это часть суши, надёжно превышающая по размерам крупнейшую из территорий, чьих проблем мы не можем решить.

Правительство огромного города в наши дни — это всего-навсего правительство города средней величины, только увеличенное и вполне консервативным образом кое-как приспособленное к более крупным задачам. Это принесло странные результаты, в конечном счёте деструктивные, потому что крупнейшие города порождают практические проблемы, в корне отличные от проблем, возникающих в городах среднего размера.

Есть, разумеется, и черты сходства. Как всякий населённый пункт, крупнейший город имеет территорию, которой надо управлять, создавая разнообразные службы. И, как в большинстве населённых пунктов меньшего размера, в крупнейших городах логично и практично организовывать эти службы по вертикальному принципу. Каждая служба имеет свой городской орган: управление парков, здравоохранения, транспорта, жилищного хозяйства, больниц, водоснабжения, уличного хозяйства, лицензирования, полиции, санитарии и т. д. Время от времени добавляются новые службы: управления по борьбе с загрязнением воздуха, агентства по реконструкции, органы, ведающие общественным транспортом, и т. п. Однако, ввиду колоссального объёма работы в крупнейших городах, эти органы в них, даже самые традиционные, должны рано или поздно образовывать многочисленные внутренние подразделения.

Многие из этих подразделений тоже вертикальны: городской орган делит сферу своей ответственности на части, каждая из которых в территориальном плане охватывает опять-таки весь город. Например, внутри управления парков могут создаваться отделы, отвечающие за древесные насаждения, уход за территориями, дизайн игровых площадок, увеселительные программы и т. д. и находящиеся под единым руководством. Управление жилищного хозяйства может подразделяться на части, ответственные за выбор участков и их дизайн, за текущий ремонт, за социальное обеспечение, за отбор жильцов и т. д.; каждая из частей, подчиняющихся общему руководству, сама имеет сложную структуру. То же самое можно сказать о городских органах образования и социального обеспечения, о комиссиях по градостроительству и т. д.

Помимо распределения ответственности по вертикальному принципу, многие административные органы делятся и горизонтально на территориальные сегменты, для облегчения сбора информации, или проведения работ, или и того и другого. Мы имеем, в частности, полицейские участки, округа, образованные системами здравоохранения и социального обеспечения, школьные и парковые территориальные подразделения и т. д. В полном ведении пяти нью-йоркских округов возглавляемых президентами, находится ряд служб, главным образом касающихся улиц (но не транспорта) и инженерных вопросов.

Каждое из многочисленных внутренних подразделений, вертикальных и горизонтальных, по-своему осмысленно, то есть осмысленно в вакууме. Вместе, в категориях огромного города, они дают хаос.

В городе средней величины, независимо от его внутренних подразделений и служб, ситуация в корне иная. Рассмотрим город, подобный Нью-Хейвену, где проживает всего 165 000 человек. При таком размере города глава того или иного административного органа и его помощники могут, если хотят, легко и непринуждённо поддерживать связь и координировать действия с руководством всех прочих органов (разумны ли эти действия — конечно, вопрос другой).

Что ещё более важно, главы этих органов и их помощники в городе среднего размера могут быть специалистами сразу в двух областях: во-первых, специалистами в своей сфере ответственности, во-вторых — специалистами по Нью-Хейвену. Администратор (и кто бы то ни было другой) может хорошо узнать и понять данное место, лишь сочетая длительные собственные наблюдения и разыскания с получением ещё большей информации из вторых рук — от знающих людей как в органах власти, так и вне их. Часть этих сведений может быть отображена в картах и таблицах, часть — не может. Живой, но не обязательно выдающийся ум, комбинируя эти средства, вполне способен понять Нью-Хейвен. При любом уровне умственных способностей другого способа хорошо понять то или иное место не существует.

Короче говоря, Нью-Хейвен как административная структура располагает встроенным фактором относительной связности, каковым является его размер.

Относительная связность такого города, как Нью-Хейвен, в административном плане воспринимается как должное. Здесь могут быть свои пути повышения эффективности в административном и иных аспектах, но, разумеется, никому и в голову не придёт реорганизовать Нью-Хейвен так, чтобы он располагал одной восьмой управления парков, шестью с четвертью округами в рамках системы здравоохранения, одной третью округа в рамках системы соцобеспечения, одной тринадцатой градостроительного персонала, половиной одного школьного района, одной третью другого школьного района, двумя девятыми третьего школьного района, двумя с половиной полицейскими участками и беглым взглядом уполномоченного по транспорту.

При подобной организации никто из ответственных лиц не воспринимал бы Нью-Хейвен, хотя его население составляет всего 165 000 человек, как конкретное место. Одни видели бы только его фрагмент; другие видели бы его целиком, но расплывчато, как сравнительно несущественную часть чего-то гораздо большего. При подобной организации городские службы, включая градостроительство, не могли бы действовать эффективно и даже действовать хоть с какой-то долей разумности.

Однако именно так мы пытаемся собирать сведения, оказывать людям услуги и проектировать застройку в наших крупнейших городах. При этом, естественно, проблемы, которые почти все хотят решить и которые решаемы, оказываются за пределами чьего бы то ни было понимания и контроля.

Увеличьте воображаемую фрагментацию, которую я обрисовала применительно к Нью-Хейвену, в десять или пятьдесят раз для городов с населением от полутора до восьми миллионов (помня при этом, что присущие им трудности, требующие понимания и реагирования, растут с ростом населения не в арифметической, а в геометрической прогрессии). Затем вычлените различные сферы ответственности из местной путаницы и соедините их в громадные бюрократические империи.

Эти широко раскинувшиеся и хаотически разделённые на части империи соединены между собой лабиринтами координации, консультаций и связей. Эти лабиринты слишком запутанны даже для того, чтобы их можно было наглядно изобразить, не говоря уже о том, чтобы служить надёжными и чувствительными проводниками межведомственного взаимопонимания, или каналами для накопленной информации о конкретных местах, или маршрутами действий для реализации планов. И граждане, и должностные лица могут плутать в этих лабиринтах бесконечно долго, минуя там и тут мёртвые кости многих былых надежд, погибших от истощения.