Книга Чужие игры - Борис Долинго

Ведь администратор сам давно планировал скинуть Тигурда, но, так же как и Янж, пока не решался действовать открыто, собираясь использовать наёмников, не принадлежавших к расе тарлан. Коулл решил устроить переворот руками землян через Янжа, не понимающего, что, собственно, происходит.

По словам Юстанны, именно она в своё время подкинула Янжу идею захватить Артефакт. Вряд ли Ремпкофф смог бы додуматься до такого и, тем более, всё это провернуть, если бы Коулл сам не хотел переворота. Разумеется, игра начальника Комитета безопасности была шита белыми нитками, да только Янж повёлся на этом, как ребёнок, которому показали красивую игрушку…

За рощей в очередной раз загрохотало. Юстанна смолкла, а потом криво ухмыльнулась:

– Да, началось. Кашу вы заварили нешуточную.

Валентин развёл руками:

– Мы заварили?! С помощью таких, как вы! Вообще, правильно Князь сказал – нас заставили играть в чужую игру, я уже вижу.

– Ладно, умник, слушай – времени мало! – Юстанна снова, давясь кашлем, продолжила рассказывать.

Ей ничего не оставалось, как перейти на сторону Коулла – не так, так эдак он бы из неё всё выбил. Торелл тоже уже был обработан как следует и модифицировал Кристалл по заданию администратора: теперь шунт в Терминальную Зону открывался вообще для всех и все силы Комитета проникли сюда из Города. Земляне отключили защиту Тигурда, и взять приступом его апартаменты, по словам Юстанны, теперь не представляло принципиальной сложности.

– Но я недооценила администратора, – прохрипела женщина. – Он обещал мне долю в полученной власти, но вместо этого его люди только что хотели меня ликвидировать, еле ноги унесла… Ничего, я буду отомщена, буду… Отомсти, Валентин, за всех нас, тебе же хочется, я знаю.. – Кровь потекла у Юстанны из носа и рта, она захрипела.

Валентин только вздохнул и попытался приподнять ей голову.

– Не трогай меня… – прошептала женщина. – Вот, во внутреннем кармане возьми… Вас всех постараются уничтожить, но я хочу напоследок подложить Коуллу свинью. Эту штуку я украла у Торелла перед самым арестом. Будет трудно, нажми кнопку… Вход откроется… уйдёте… в безопасное место… Потом… отомсти всем…

Тарланка чуть вздрогнула, и Валентин почувствовал, что тёмная душа навсегда покинула это красивой тело.

Капитан дотронулся до шеи женщины, но пульса уже не нащупал.

– Конец, – кивнул он Шорину и начал исследовать карманы Юстанны.

В одном из них Валентин обнаружил коробочку, напоминающую портсигар. Внутри находилась одна-единственная маленькая белая кнопка.

– Бомба, – насторожился старшина. – Выбросил бы ты это дело, Валентин. Нашёл, кому доверять!

Капитан покачал головой:

– Не думаю. Понимаешь, наша смерть ей уже была не нужна. Теперь враги Юстанны – это Комитет и лично Янж. Сначала она предала брата, потом этого псевдо-Аввана, а затем и Коулл ей насолил. Нет, думаю, эта штука может реально нам пригодиться.

– Тебе виднее, – буркнул Шорин. – Но мы делаем отсюда ноги или нет?

– Делаем, давно пора. Кстати, а где Бигус? Я про него и не спросил, если честно, а она ничего не сказала.

– Может, внутри? – предположил старшина.

– Сомневаюсь, что там что-то осталось, но давай глянем.

Оказалось, сомневался Остапенко зря – когда он заглянул в отсек изувеченной машины, то увидел на полу с кляпом во рту связанного Бегункова. Парень мычал и таращил выпученные глаза. Подоспевший Шорин разрезал путы ножом – это оказалась обычная верёвка – и вытащил кляп.

Бигус тут же принялся материться и в бешенстве молотить кулаками по полу.

– Ах ты, сучка, ах ты б… позорная!

– Заткнись, приятель! – осадил его Валентин. – Ты идти сможешь?

Бигус замолчал, весь красный от гнева.

– Идти?.. Да, смогу! – внезапно заорал он. – А она, паскуда, хотела меня пришить! Она же…

– Заткнись! – Шорин встряхнул его. – Вставай, если не хочешь остаться тут.

– Теперь она сама мертва, – добавил Валентин.

– Правда? – Бегунков сразу успокоился. – Так ей и надо!

– Тебе повезло, что жив остался, – заметил капитан.

– Да, ни одной царапины, – не без гордости заявил Бигус и размял затёкшие руки. – Ну что, делаем ноги, пацаны?

Ослепительная фиолетовая вспышка разорвала небо, растворив над головой облака и обнажив голубое небо. Один из холмов справа, покраснев, вспучился, а потом с громким треском и чавканьем растёкся в огненную лужу. Люди скатились с пригорка и побежали – роща, в которой они подбили Юстанну, уже вовсю горела.

Капитан решил пойти другим путем – длинным, но зато холмистым: возвращаться лугом он посчитал слишком опасным. Они преодолели мелкий овражек и начали обходить один из последних холмов на пути ко Входу, когда из-за поворота выбежали несколько фигур в чёрных бронекостюмах.

– Атас, агенты! – Сохатый прыгнул за кусты и тут же открыл огонь.

Остальные тоже залегли и принялись обстреливать неприятеля. Двое агентов сразу же погибли, а остальные спрятались за валунами. К счастью для отряда Остапенко, вооружены эти тарлане были только деструкторами.

– Валентин, – закричал Шорин, – я попытаюсь их обойти!

– Не суйся! Чует моя задница, у них и техника тут есть, – ответил Валентин.

Как бы в подтверждение его слов из-за холма всплыли два тарелкообразных гравилёта. Держась низко над землёй, они начали маневрировать между складками местности, обстреливая противника энергетическим жгутами такого же типа, что производили деструкторы, только мощнее. Один такой хлестнул прямо рядом с капитаном, вспоров верхний слой почвы, и Валентин почувствовал, как содрогнулась защита его УЗК, а левая рука даже болезненно онемела, словно по ней стукнули палкой.

– Не дайте им подойти вплотную! – заорал Сохатый. Без шлема, со спутанными волосами и грязным лицом, вымазанным то ли в земле, то ли в саже, он выглядел просто страшно. – А-а-а! Живым не дамся, сволочи! – Он начал беспорядочно палить по машинам.

Капитан тоже выстрелил, но промахнулся, вызвав в свою сторону новые залпы с гравилётов. Под защитой холма он перекатился на новую позицию, сделал знак Шорину, и они, одновременно выскочив, дали залп из индукторов по ближайшему гравилёту, который как раз всплыл над холмом. Машину прошило насквозь, она встала на ребро и упала.

– Есть один! – прорычал Николай, меняя позицию.

И тут затряслась земля. Причём так, что людей подбрасывало в воздух на несколько сантиметров, не давая возможности ни стрелять, ни даже сориентироваться в пространстве.

Оставшемуся гравилёту, как ни странно, тоже стало несладко. Его раскачивало из стороны в сторону, и хотя он пару раз выстрелили по позиции отряда Остапенко из своей основной пушки, однако всё ушло в «молоко».