Книга Пятая профессия - Лоренсо Сильва

И тут ночь провалилась в бездонную пропасть тишины.

16

Тишина оглушила. Казалось, время замерло.

Сэвэдж с Акирой моментально легли на землю, уткнувшись лицами в грязь. Осторожно подняв пистолеты, чтобы не забить их глиной, они поползли вперед, добираясь до света, бьющего из-за края обрыва.

Очередной склон был совершенно голым. Он напомнил Сэвэджу склон, по которому он полз, добираясь до усадьбы мужа Рэйчел. И снова понял, что следующим препятствием будет ряд столбов, среди которых невидимыми нитями тянутся микроволны и включают сирену, как только между столбами проходит человек. Невидимая ограда. Но даже с микроволновым датчиком можно было отыскать способ их миновать. Так, например, как это сделал Сэвэдж на Миконосе. Ползя по грязи вверх, поводя инфракрасным фонариком, он почувствовал, как по коже пробежали мурашки, когда впереди показались столбы.

Наверху разорвал тишину лай очередного выстрела. Замерев, Сэвэдж направил “беретту” на левый гребень пика — туда, откуда послышался звук. Дождь мочил спину. Грязь — живот и грудь. Прищурившись, он попытался разглядеть что-нибудь, в то же самое время прислушиваясь, не движется ли кто-нибудь в его сторону.

Но вместо шагов или шороха он услышал, как за гребнем пика хлопнули дверцы машины и взревел мотор.

А затем рев еще одного мотора. Звук нарастал, по гравию визжали, пробиваясь сквозь грязь, шины.

Акира ткнул Сэвэджа в бок и показал рукой: дальше, влево, загорелись фары, отражаясь от падающих капель и двигаясь по дороге вниз. Ревя моторами, вниз к долине проскочили две машины и исчезли среди деревьев.

Грохот замолк: дождь стучал не переставая. Через тридцать секунд Сэвэдж не смог разобрать даже отдаленного жужжания.

Он медленно встал на четвереньки. С него полилась грязь. Он задрожал — нервы и холод. Сэвэдж очень осторожно подошел к ряду столбов, каждую секунду ожидая воя в наушнике. Но не услышал ни звука.

Сэвэдж, нахмурившись, колебался. Правильно ли считать, что система обезврежена?

“А какая, собственно, разница? — подумал он внезапно. — Кто ответит, даже если сигнал тревоги все-таки прозвучит? Ведь никто не палил по автомобилям, когда они мчались по дороге вниз. Значит, группа вторжения свою работу сделала. Последний выстрел, сразу перед тем, как завелись двигатели обоих автомобилей, — был, так сказать, смертельным ударом. Там — все мертвы!”

Он прошел мимо столба и, чувствуя рядом присутствие Акиры с пистолетом, пошел вверх по размытому дождем склону, а затем, встав на четвереньки, последние десять футов полупрополз и выглянул из-за хребта.

17

Его настолько поразило то, что он увидел, что сердце екнуло. Рядом в изумлении ахнул Акира.

Шок. Хотя, взбираясь на гору и преодолевая охранительные барьеры, он помнил и Миконос и то, как проникал на территорию Пападрополиса, сейчас Сэвэдж почувствовал прилив дурноты от воспоминания о другом здании. И с ужасающей ясностью понял, что смотрит на Мэдфорд Гэпский Горный Приют.

Нет! На страннейшее его японское подобие!

Площадка была огромной, удивительно длинной, примерно в восьмую часть мили. Горели дуговые фонари, каждое окно было освещено и закрыто дождем. Центральный портик напомнил Сэвэджу японский вариант замка — пять этажей в высоту, на каждом — парапет и опускающийся вниз карниз с загибающимися вверх краями. Но с каждого края к нему примыкали секции иной высоты и совершенно других стилей. Традиционный, покрытый тростником деревенский дом соединялся с храмом в восточном стиле. Домик для чайных, церемоний упирался в пагоду со стенами из кипариса.

Сэвэдж покачал головой, стараясь прогнать головокружение, атаковавшее психику. Большинство секций — их назначение — у него не было информации… он не мог опознать. Но в единственном Сэвэдж был уверен — все здания были снабжены общим знаменателем. Вся сюрреалистическая постройка была памятником, дотошнейшим воспроизведением различных степеней японской архитектуры.

Потрясенный, он опустил глаза, не в силах смотреть на огромный, бессвязно сцепленный дом. Чувствуя, что отчаяние возрастает, Сэвэдж прищурился, чтобы свет дуговых фонарей не бил в глаза, и, увидев тела, раскиданные по газонам, нахмурился так сильно, что даже лоб заболел.

Мужчины.

Японцы.

Одни были облачены в костюмы, другие в одежду для занятий боевыми искусствами. И у каждого в груди кровавые дыры… или в спине — смотря куда попадали пули и какую позу принимал труп во время падения на землю.

Сэвэдж насчитал десять.

Все японцы. Рядом с каждым валялся пистолет или автомат.

Ни один из них не шевелился. Сэвэджу показалось, что ему во внутренности вонзились огромные рыболовные крючки и раздирают кишки.

Несмотря на освежающий дождь, вонь пороховой гари продолжала отравлять воздух. И другой запашок: газы, выходящие из тел сквозь пулевые отверстия, и вонь смертельных судорог становились все более и более отчетливей, пока Сэвэдж, приблизившись к полю битвы, стоял и покачивался от шока.

Медноватый привкус крови окислился у Сэвэджа во рту.

Акира, нахмурившись, кивнул на дорожку из простроченных насквозь трупов.

— Некоторые, — сказал он, — те, у которых деловые костюмы, — охранники. Когда поднялась стрельба, они побежали на звук, стараясь предотвратить атаку. Остальные, у которых каратэ-га, видимо, выскочили на помощь из здания.

— Их всех застали врасплох. — Подавив дрожь, Сэвэдж поднял пистолет и понюхал ствол оружия. — Не стрелянный.

Акира осмотрел “узи”.

— Этот тоже.

— Отряд нападения был отлично организован. Он был очень эффективно сбит. Люди — классные профессионалы.

— Выскочили из-за деревьев.

Сэвэдж кивнул.

— Сделали дело и, воспользовавшись машинами из автоколонны, отступили.

— Но на дороге мы не видели других машин, — сказал Сэвэдж. — Как же они сюда добрались?

— Может быть, приехали за несколько дней до этого. Если они были уверены в том, что противник рано или поздно пожалует сюда, они бы терпеливо ждали. Я однажды стоял на страже в течение сорока восьми часов.

— А меня выдрессировали так, что я мог сутками неподвижно лежать в джунглях, — откликнулся Сэвэдж. — Да. — Горло жгло от желчи. — Мы знаем только то, что они проникли сюда довольно давно. Спрятались и… Дисциплина — больше ничего.

— Но кто был их даймио?

Сэвэдж с отвращением передернул плечами.

— Какая-нибудь фанатеющая левофланговая группировка. Японская “Красная Армия”. Кто знает? Мы упустили свой шанс. Пришли… но слишком поздно. И нам никогда, черт, ничего не узнать. — Он переводил взгляд с одного трупа на другой.

— Правда, вот, пожалуй, что. — Сэвэдж сглотнул накопившуюся, отдававшую желчью, слюну. — Эти люди стояли на нашем пути, были барьером между нами и Шираи. И насколько велика была наша нужда пробиться сквозь него и допросить Шираи, настолько они были готовы его защищать. Пятая профессия. Они повиновались правилам. Знали свой долг. Они изо всех сил старались выполнить свои прямые обязанности. Умерли с честью. И я…