Книга Демонтаж патриархата, или Женщины берут верх. Книга для мужчин - Леонид Михайлович Млечин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Можно себе представить, каково было Марии узнать о столь демонстративной и унизительной для нее неверности мужа. Худшего унижения она не могла себе представить! Но как преданная жена ждала, пока не завершится его губернаторский срок. Только на следующий день, после того как он покинул свой пост, 4 января 2011 года, она потребовала объяснений. Некоторое время он все отрицал, но в конце концов сознался.
Почему же столько лет молчал, гневно спросила она? Он пустился в объяснения. Во-первых, ему, конечно же, было стыдно. Во-вторых, он привык все держать в секрете. В-третьих, не хотел ставить ее в трудное положение перед кланом Кеннеди… Объяснения не были приняты. Мария не смогла ни понять, ни простить мужа. Все было кончено.
Арнольд Шварценеггер публично признал, что у него есть сын, внебрачный ребенок, рожденный домработницей:
– Это самое глупое, что я сделал в жизни. Я причинил невероятную боль Марии и детям.
У них четверо детей: две девочки – Катерина и Кристина, и двое мальчиков – Патрик и Кристофер. Когда он рассказал своим детям, что у них есть брат, они заплакали.
– Это зрелище разрывает сердце, – констатировал Арнольд.
В июле 2011 года они развелись. Рухнул брак, который продолжался четверть века. А всего они были вместе тридцать четыре года.
Мария Шрайвер не понимала, что Арнольд – человек, который лепил себя с помощью больших доз тестостерона, мужского гормона, необходимого культуристам, чтобы набрать мышечную массу, человек, который годами накачивал свои мускулы и восторгался своим отражением в зеркале.
Неверность – обычное дело в Голливуде. Отчего же вокруг его похождений столько шума? Дело в том, что его жена не из тех девчонок, которые выходят замуж за знаменитостей и готовы все терпеть. Она – принцесса из дома Кеннеди.
Мария Шрайвер наверняка знала о приключениях дяди Джона и дяди Эдварда. Супружеская верность – не самая сильная черта этого знаменитого семейства. Но вот ее отец всю жизнь хранил верность ее матери. Наверное, она ожидала, что ее муж последует его примеру. Но Арнольд – типичный нарцисс. Такие люди привлекательны, динамичны, очаровательны, они умеют соблазнять. Но к окружающим они холодны и равнодушны.
Он, похоже, и в самом деле не понял, отчего жена так возмутилась его интрижкой с домработницей. Он искренне уговаривал ее «не делать из мухи слона» и не разрушать брак. Убеждал Марию, что его чувства к ней не изменились:
– Ты идеальная жена. Ты выглядишь потрясающе, ты сексуальна. Ты заводишь меня так же, как и на первом свидании.
И он не лукавил. Однажды в телеинтервью он признался:
– Мария – буквально дьявол в постели. Повторяю, она в постели – сущий дьявол.
Просто в тот день жены не было дома, а ему хотелось развлечься. И он поступил так, как привык поступать на протяжении всей своей жизни…
В этой истории с изменой есть, пожалуй, лишь один аспект, приятный для Марии Шрайвер. Она по-прежнему красивая женщина. Бывшая домработница не может с ней сравниться. Никто не в состоянии понять, как это Арнольд изменил ей с этой женщиной?
Он привык к поклонению и подчинению. Самодовольно рассказывал, что одна дама хотела облить его горячим шоколадом и облизать. Другие дамы осыпали его подарками, предлагали наличные за ночь с ним. И так с самой юности.
– У меня не было трудностей с девочками, – вспоминал Арнольд свои юные годы. – Старшие культуристы приглашали меня на вечеринки и следили за тем, чтобы и у меня была подружка. Приводили кого-то и говорили: «Вот, Арнольд, эта девочка для тебя.»
Он не желал тратить время на ухаживания. Женщины и так не могли противостоять его животному магнетизму. И расставался он легко. Пренебрежительно заметил:
– Женщина – как машина. Каждые пять лет надо менять.
Не все оставались довольны близким общением с ним, некоторые называли его холодным: думает только о себе и не пытается доставить женщине удовольствие.
– Не было времени общаться с одной и той же девушкой, – объяснял Арнольд, – проходить через все это – телефонные звонки, записки, ссоры. Все это требовало слишком много времени, а мне нужно было спешить в тренажерный зал… Все, что могло помешать тренировкам, я отбросил. Я вычеркнул девушек из списка, оставив их как инструмент удовлетворения моих потребностей.
Его представления о мире и окружающих с годами не изменились. Женщины созданы для того, чтобы его ублажать. Другое дело, что со временем он научился себя контролировать, скрывать мысли и эмоции:
– Я мастер все отрицать, секретность – неотъемлемая часть моей жизни.
Его упорству и воле, дисциплине и самоконтролю можно только позавидовать. В этом смысле он выдающийся человек. Но занятия бодибилдингом, точнее ощущение своей силы, сформировали жесткий характер, нагловато-грубые манеры и пренебрежительный взгляд на окружающий мир, где он не видит равных себе и, следовательно, достойных уважения.
Приехав в Америку, он придерживался крайне правых взглядов. Но Мария сильно повлияла на него, и он стал либеральнее. Шварценеггер согласился с тем, что женщины имеют право на аборт, а гомосексуалисты и лесбиянки могут наслаждаться жизнью, как и все остальные.
– Я не знаю, что такое хорошо и что такое плохо в сексе, – сказал Шварценеггер журналистам. – Для меня гомосексуалист – это человек, который получает удовольствие, занимаясь сексом с мужчиной. Я предпочитаю женщин. Но и то и другое – законно.
Но главная опасность для его избирательной кампании таилась в его собственном прошлом. Он предпринимал отчаянные усилия, чтобы помешать вездесущим журналистам копаться в его прошлом. Высокооплачиваемые адвокаты Шварценеггера грозили въедливым репортерам исками. А через посредников предлагали откупного.
Всплывали все новые и новые эпизоды его непозволительного отношения к женщинам. Выступая перед избирателями, он решил разом извиниться за все:
– Я всегда говорю, что дыма без огня не бывает. И хочу признаться: иной раз я поступал довольно некрасиво. Но, поверьте, я очень об этом сожалею. Я прошу прощения у всех, кого незаслуженно обидел…
Извинения не спасли. Журналисты рыли на совесть, изучая подноготную кандидата в губернаторы. За шесть дней до выборов, 7 октября 2003 года, газета «Лос-Анджелес таймс» опубликовала на первой полосе большую статью о том, что сразу шесть женщин обвиняют Арнольда в приставаниях и унизительном обращении. И Мария выступила в его защиту.
– Она думает и заботится только об Арнольде, – говорил брат Марии Бобби Шрайвер. – Встаньте на пути Арнольда, и она
