Книга Польша против Российской империи. История противостояния - Николай Малишевский

Однако Муравьев действовал решительно и жестко. 1 мая 1863 г. он был назначен генерал-губернатором, 26 мая прибыл в Вильну в качестве наместника, а уже 8 августа принял депутацию виленского шляхетства с изъявлением покаяния и покорности.

К весне 1864 г. восстание было окончательно подавлено. Муравьев при усмирении мятежа применял весьма решительные меры.

По приговорам военно-полевых судов 127 мятежников были публично повешены, сослано на каторжные работы 972 человека, на поселение в Сибирь — 1427, отдано в солдаты — 345, в арестантские роты — 864, выслано во внутренние губернии — 4096 и еще 1260 человек уволено с должности административным порядком, в боях было убито около 10 тыс. мятежников. Кроме того, причастных к мятежу, но помилованных и освобожденных было 9229 человек (впрочем, и поныне существует миф о сотнях тысяч казненных и сосланных поляков).

Усмирение мятежа далось малой кровью: погибло 826 солдат и 348 умерло от ран, болезней или пропало без вести. Погибло также несколько тысяч полицейских, сельских стражников, чиновников, гражданского населения.

В Царстве Польском дела обстояли хуже. Успехи войск сводились на нет отсутствием полиции, почти все чиновники-поляки помогали «революции». После разгрома Мерославского и Лянгевича в Польше настало короткое затишье. Но католическая пропаганда и соблазнительная вера в скорую европейскую интервенцию увлекали поляков на сторону мятежа.

Над Россией нависла угроза новой войны с западными державами. Англия поставила под сомнение верность России международному праву. Симпатии к полякам высказывала Франция — империя Наполеона III. Среди волонтеров, сражавшихся на стороне польских мятежников, было много французов.

Великий князь Константин предлагал отдать власть в руки поляков, правящих «на основании своих польских, а не русских законов», и сохранить в Польше минимальное число русских чиновников — ради принципа равноправия наций. Но администрация Велепольского распадалась. «Высшие классы» перестали скрывать враждебность к России.

Многие члены Государственного совета демонстративно уходили в отставку. Деятели местного самоуправления бежали со своих мест. Провинциальные чиновники и полицейские совершали различные диверсии и уходили к мятежникам. Финансы Царства также перешли в их распоряжение.

В конце мая 1863 г. из Главного казначейства было похищено 3,5 млн. руб. «Покражу» совершил сам главный казначей и его сотрудники, все успели бежать. Еще через три недели Жонд получил по квитанции на варшавском почтамте 46 тыс. руб. заграничного займа, выданного России банкиром Френкелем.

Александр II весьма резко оценивал итоги правления брата-наместника в крае: «К сожалению, подле законной власти существует революционное правление, которому все повинуются, которого страшатся более чем законного правительства. Вот грустный результат опыта примирения и благодушия».

С марта 1863 г. помощником наместника «по военной части» являлся граф Ф. Ф. Берг - бывший генерал-губернатор Финляндии, которого официальный Петербург готовил на смену царского брата.

В начале августа 1863 г. царь вызвал наместника на совещание в столицу. На совещании великий князь Константин выступил единственным оппонентом будущей «военной диктатуры». Остальные министры — участники совещания — одобрили основы новой политики в Польше, внесенные военным министром Д. А. Милютиным. Они предполагали переход к «самой строгой военной диктатуре» по «опыту Литвы».

Великому князю Константину пришлось покинуть Польшу: его отъезд из Варшавы состоялся 27 августа 1863 г., а официальное увольнение — 19 октября 1863 г. В рескрипте царя говорилось о его «достойном самоотвержении». Виновником смуты был объявлен польский народ, не захотевший «понять и оценить» добрые намерения.

Новый наместник Берг заменил польскую администрацию русской и установил военную диктатуру. Белая шляхта, не дождавшись интервенции, покидала ряды мятежников.

Осенью 1863 г. красные вновь возглавили революцию и избрали диктатором Р. Траугутта — бывшего подполковника русской армии. Траугутт пытался привлечь на свою сторону крестьян и противопоставить русским войскам всенародное ополчение, но не успел.

29 марта 1864 г. Траугутт и трое других главарей мятежа были арестованы и через несколько месяцев казнены, остальные бежали за границу.

Последние очаги мятежа были подавлены на юге Царства. В декабре 1863 г. в Люблинской губернии был разбит польский генерал Крук, а в марте 1864 г. — генерал Босак под Сандомиром.

Русская военная полиция навела внешний порядок в городах. В темное время суток запрещалось ходить по улицам без фонарей. За демонстрационное ношение траура взимался штраф. Женщины надели цветные наряды.

На Варшаву и весь землевладельческий класс Польши была наложена контрибуция. Розыском повстанческой организации занимались следственные комиссии, которым удалось раскрыть состав Жонда.

Военная кампания закончилась 1 мая 1864 г., мелкие стычки продолжались до начала 1865 г.

Из 50 тыс. повстанцев погибло около 20 тыс., сдалось в плен 15 тыс., бежало за границу около 7 тыс., казнено менее 400 человек.

В 1864-1866 гг. в Польше была проведена аграрная реформа. Аграрные законы Польши, подготовленные Н. А. Милютиным, Ю. Ф. Самариным и В. А. Черкасским, были утверждены Александром II ровно через 3 года после начала «Великой реформы» — 19 февраля 1864 г.

Земля, находившаяся в пользовании крестьян, стала их полной собственностью без выкупа, с помещиками расплачивалось государство. Крестьянам передавалась также земля, конфискованная у мятежной шляхты (1660 имений).

Проведение аграрной реформы положило конец мятежу.

Из материала С. Куняева: «В одном из номеров журнала «Новая Польша» опубликована дискуссия польских историков, которая проливает свет на то, почему на протяжении всей своей истории польские восстания заканчивались крахом. Вот что сказал профессор истории Януш Тазбир:

«А январское восстание 1863 года? Это же было просто безумие… мы пошли в бой без оружия. Между прочим, манифест повстанческого правительства 1863 года был написан вовсе не кем-то из политиков, а поэтессой Ильнщкой, которая верила, что одного только энтузиазма достаточно, чтобы враг был разгромлен. Друцкий-Любецкий, который был величайшим польским финансовым гением, в момент, когда вспыхнуло восстание 1830 года, был абсолютно убежден, что где-то есть командующий со штабом, который всем этим руководит, но он так ловко законспирирован, что русские его не могут схватить. А когда он узнал, что нет никакого командующего и никакого штаба, то велел собрать дорожные сундуки и уехал в Петербург, ибо считал, что все это не имеет никакого смысла… Восстание не имело ни малейших шансов на успех…»

Оно не имело шансов на успех еще по одной причине, о которой умалчивает историк. Когда в 1863 г. одна из лондонских журналисток встретилась с Тютчевым, тот порекомендовал ей напечатать в Англии статью выдающегося русского фольклориста и славянофила Александра Гильфердинга, в свое время жившего в Польше и хорошо знавшего шляхту, поднявшую восстание. Оно, по мысли Гильфердинга, было «восстанием сверху». Удельный вес дворянства в Польше был уродливо несоразмерен с числом холопов. В России лишь каждый двухсотый житель ее европейской части был дворянином, а в Польше шляхтичем считался каждый десятый. Ну где было польскому простонародью прокормить такое количество знати? Потому шляхетское сословие все время жаждало получить под свое господство украинское и белорусское быдло». А тут еще русский «царь-освободитель» собрался дать волю холопам в Польше! Да еще с землей и с самоуправлением! И шляхта восстала. Но поздно. Через год после начала восстания, 19 февраля 1864 г. земля, находившаяся в пользовании польских крестьян, стала их собственностью без всякого выкупа (не то что в России); у мятежной шляхты российская власть изъяла 1600 имений, и эта земля также были передана крестьянству Разбитые и убежавшие в очередной раз в эмиграцию шляхтичи-повстанцы обвинили Александра II в насаждении в Польше «коммунистических принципов».