Книга Лучший возраст для смерти - Ян Валетов

– Из-за Дыхания? – спросил Книжник, разглядывая старое фото. – Это ведь тогда произошло?

Теперь он видел, что сходство не абсолютное, но все равно Ханна, которая стояла рядом с ним, была настолько похожа на Ханну Сигал, что хоть глаза протирай.

– Да, – кивнул Штефан. – Это произошло тогда. Первый Отец до самой встречи с Беспощадным верил, что она вернется. И мы до сих пор верим, что она…

Белка смотрела на фото столетней давности, и Книжник подумал, что никогда не видел у нее такого выражения на лице. Он в первый раз видел ее беззащитной.

– Она вернется, – повторил Хранитель. – Вернется, чтобы одолеть Беспощадного, так говорил Первый Отец. И она вернулась…

Штефан повернулся к Белке и склонился в поклоне.

– Скажи мне, Ханна, Первая Мать, что мы можем сделать для тебя?

* * *

– Навались! – закричал Младший, и они навалились, так, что захрустели мышцы и суставы.

Кэрродж качнулся, но не приподнялся ни на йоту.

– Еще раз!

Стон и рев вырвались из сорока глоток – рычаги, плечи, спины, руки.

– Агрррррх!

На этот раз кэрродж удалось сдвинуть на полторы ладони вправо, но этого было недостаточно.

– И-и-и-и-и три!

– Агрррррх!

Двое упали, потеряв силы и равновесие, у подпирающего подножку роувинга широкоплечего парня с татуированными щеками, носом хлынула кровь, но он не просел ни на дюйм, словно был вытесан из камня, продолжая давить спиной на рессору.

Колеса звякнули о Рейлу, громадное тело кэрроджа едва не начало валиться на бок, закачалось, словно лодка на воде, но все уже было позади – задняя тележка прочно оперлась на металлические полосы.

– Все вовнутрь! – крикнул Младший, срывая голос. – Быстро! Быстро!

Никто не заставил себя ждать. Внутри роувинга рассаживались без суеты: гребцов стало меньше, места больше, несколько щитов, закрывавших окна, сорвало взрывом и теперь здесь было светло и без светильников.

– Взялись! – скомандовал Младший.

Вдох-выдох. Ударил в кусок рельса драммер. Еще удар. Вдох-выдох. Кэрродж тронулся с места, набирая ход. Младший прислушался к работе гребного вала и довольно улыбнулся. Он шагнул во внутреннюю кабину – здесь он правил и вождями, и жрецами и даже жрицами. Все они смотрели на него с надеждой. Младший Проводник расправил плечи и почувствовал себя счастливым.

Он шагнул к своему столу. Его грязный, со сломанным ногтем, палец заскользил по карте.

– Они могли уйти с главной Рейлы тут и тут! И мы увидим, где они это сделали…

* * *

– Сколько их? – спросил Хранитель.

Белка пожала плечами.

– Не знаю. Много. Четыре полных руки. Может больше.

– Сорок, – перевел Книжник в понятную систему счета. – Они хорошо вооружены, Штефан. Но часть из них не вэрриоры – просто гребцы, хотя и они могут сражаться…

Штефан поморщился и почесал в затылке.

– Мы тоже неплохо вооружены. Сорок челов – это немало, им придется постараться, чтобы вас заполучить.

– Их цель не мы, – пояснил Тим. – Вернее, не только мы. Им нужна Лаба.

– Но системы охраны на Базе работают до сих пор, Книжник. Нам почти за сто лет не удалось попасть вовнутрь. Мы потеряли десятки смельчаков, но так и не прошли за ограждения. Им нужна Лаба? Отлично! Пусть пробуют…

– Что их там ждет? – спросила Ханна. – Пулеметы?

Хранитель кивнул.

– И пулеметы тоже. Все, что там есть, сохранило работоспособность! Еще Первый Отец рассказывал, что внутри, глубоко под землей, установлен атомный реактор… Только не спрашивайте меня, что это такое! Я знаю только, что эта штука дает механизмам на Базе энергию. Первый Отец пытался забрать эту энергию для Вайсвилля, но у него ничего не получилось. Пока работает реактор, им не пройти за внешнее ограждение.

– Проблема не в том, что они туда не пройдут, что совсем не факт, – сказал Книжник, переглядываясь со спутницей. – Проблема в том, что нам туда надо пройти!

Хранитель посмотрел на них и встал.

– Один из заветов Первого Отца, – произнес он торжественно, – никто не должен войти на Базу, чтобы снова не разбудить Беспощадного. Никто не должен распечатывать Лабу! Никто!

– Чушь! – отрезала Белка. – Беспощадный не спит. Он каждый день собирает свою жатву!

– Но он с каждым годом становится слабее! Раньше он убивал день в день, теперь может дать челу лишнюю неделю или две!

– Две недели почти за сто лет? Ты это серьезно? И сколько ты еще намерен ждать, Штефан? – спросил Книжник негромко. – Год? Два? Сто? А если он не ослабеет? Или ослабеет недостаточно? Через тысячу лет мы станем умирать в девятнадцать? Как это поможет тебе? Тебе сейчас пятнадцать? Значит, осталось совсем немного…

– Не надо спорить, – перебила Ханна. – Мы просто теряем время на болтовню. Я не знаю… Мы, конечно, уважаем заветы Первого Отца, Хранитель, они всем хороши, но придется сделать исключение для Первой Матери… Сколько у тебя вэрриоров, Штефан?

Хранитель помолчал. Лицо его стало грустным, брови приподнялись.

– У меня две с половиной сотни бойцов, Ханна, и они будут биться за тебя. Но снаружи. Мое племя не пойдет внутрь Базы. Это завет Первого Отца, и они не станут его нарушать.

Ханна кивнула. Она не испытывала разочарования. В конце концов, она всегда обходилась без посторонней помощи. Не привыкать. И в Парке таких вот непонятных для постороннего запретов было полно, но местные их неукоснительно выполняли.

– Хорошо. Мы пойдем вовнутрь сами, ты прикроешь нас на периметре. Как нам пройти вовнутрь?

– Такого пути нет, Первая Мать.

– Этого не может быть, – с убежденностью сказал Книжник. – Всегда есть дорога, просто мы не всегда ее видим. Давай я спрошу по-другому… Как разрушить стену?

– Нарушить периметр? – воскликнул Штефан, вскакивая. – Нельзя разрушать периметр! Это может разбудить Беспощадного!

– Чего ты боишься, Хранитель? – спросила Ханна, не пряча переполнявших ее разочарования и иронии. – Смерти? Мы все умрем – таков закон.

– Нет. Я не боюсь смерти, Первая Мать, и у меня немало хороших бойцов, только вот… Нельзя разрушать стену! Рано или поздно, но твои враги уйдут, Ханна. Им не взять Вайсвилл, им не проникнуть в Лабу… Они сломают зубы о нашу оборону… Мы просто подождем, измотаем их! Но периметр останется цел. Одна или две луны… Ну, может, три, и они уйдут!

– У нас нет этого времени, – отрезал Книжник и тут же смягчил тон.

Хранитель говорил правду.

Хранитель не был виноват в том, что Грег оставил такой завет. Но им придется его нарушить. Во что бы то ни стало.