Книга Тропик Козерога - Егор Бекесов

— Прелестно, — задумчиво проговорил Дененрант.

— Как ты хоть здесь.

— Да ничего, жить можно, кормят, правда, паршиво, но нам ли жаловаться. Одно плохо, голова до сих пор трещит, и кашель опять начался. А главное, знаешь, врач, когда посмотрел снимок этого сканирования, — тут Дененрант провёл рукой над головой, словно имитируя это сканирование, — так он спросил: «что меня так сильно держит на этом свете что я до сих пор здесь?».

— Н-да, — протянул Молентен.

Тут его взгляд упал на трость Крейтона, которая стояла прислонённая к больничной тумбочке.

— Кстати, ты слышал последние вести о щенке?

— Смотря насколько последние.

— Он вчера вечером со своими бравыми ребятами очень плотно поговорил с одним местным бизнесменом, — это слово Векслер произнёс нарочито саркастично, при этом сделав двумя пальцами воздушные кавычки.

— Они уже перешли к действиям? Рановато.

— Это не самое страшное. Он использовал один из хемертникских ядов. Бедняга сейчас в больнице, жить будет, но, похоже, только в сумасшедшем доме. Рассудка он лишился полностью. К тому же, если они уже сейчас начинают свои акции, значит мятеж уже скоро, ими теперь точно заинтересуется местная полиция.

— И что, они найдут кучку школьников, читающих Ильина и отжимающихся по утрам? Они же не ходят по улицам, вскидывая руки и выкрикивая «Хайль Крейтон». А на ту горстку, что принимала во всём этом участие ещё надо выйти. Да и к тому же, не забывай, что для них Мессеира Крейтона не существует, он вообще не может существовать в их картине мира. С ним всё равно придётся разбираться мне, дай только ещё недельку отлежаться. Всё равно, раньше августа они не начнут.

— Наверное, хотя уверен, оружие он уже начинает запасать.

— С этим у него точно проблем не будет. У него медальон, там подвяжет темпелийцев, — тут Дененрант сделал рукой знак, будто он показывал рост очень низкого человека, — и будет таскать что угодно, откуда угодно, сколько угодно.

— Да кстати что ты думаешь об идее прихватить из этого мира несколько атомных зарядов и с их помощью расчистить дорогу на Иссельдар.

— Кронпринц не такой дурак, чтобы тащить в наш мир эту дрянь.

— Ну да, а вот тут я чувствую, будет весело, когда Крейтон начнёт здесь куролесить. Он по их меркам парень лихой, отчаянный, эти за ним пойдут.

— Да, и не завидую я тогда этому городу, — мрачно произнёс Дененрант и продолжил, перейдя на заговорщический шёпот, — они же власть так просто не отдадут, они этот город с лица земли сотрут, похоронят здесь всех вместе с Крейтоном лишь бы остановить мятеж. И не смотри на меня так Векслер, ты же знаешь что это правда. Они слабы, Векслер, и всего бояться, а ты сам знаешь, дай напуганному, пистолет, он по собственной тени начнёт палить. Ты думаешь, они на это не способны, ещё как способны. Неужто ты думаешь, что они создавали эти тысячи зарядов, не собираясь их никогда применять. Тем более что их удерживает только то, что на той стороне тоже тысячи, которые сметут их страну. Подумай сам, что с этим миром, если нахождение у власти людей, которые готовы уничтожить всю их цивилизацию, убить десятки миллионов мирных людей в чужой стране и пожертвовать десятками миллионов в своей собственной только ради собственной власти, считается здесь нормальным. Да, Матиас Великий совершал страшные вещи, но то была жестокость, Векслер, а то, что происходит здесь, это хуже чем жестокость, это — безумие.

— И Крейтон хочет провести сеанс психотерапии, — угрюмо произнёс Молентен.

— В разговоре со мной, он выразился поточнее, он назвал это: кровавый катарсис.

Глава тридцать третья. ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ НОВОГО МИРА

За окном был прекрасный летний день, она недавно встала и только что подобрала волосы, перед миленьким трюмо в углу спальни. Их маленькая мещанская квартира на окраине Иссельдара была залита мягким золотым светом, местами пробивавшимся через неплотно занавешенные окна. На улице слышались какие-то голоса, что было, впрочем, неудивительно для погожего дня летом. Несколько раз вдали что-то не то хлопнуло, не то громыхнуло, похожее на звук выстрела, но она не придала этому значения. Не придала также значения и отсутствию мужа. Давно у неё не было такого прекрасного настроения, когда даже на душе было легко и светло, не отчего-то конкретного, а просто так. Она вышла в гостиную, даже слегка пританцовывая при ходьбе, тут опять донёсся раскатистый грохот, и на этот раз это было похоже, скорее, на взрыв чем на выстрелы, а вот дальше за ним послышался треск пулемётной очереди. Клементина замерла, вслушалась, но все звуки как по команде исчезли, даже голоса перестали доноситься с улицы. Немного постояв и не дождавшись больше ничего, она тут же забыла об этом.

Когда у неё за спиной внезапно распахнулась входная дверь, девушка вздрогнула. Мессеир, не разуваясь, влетел в дом быстро налил себе воды из графина и, расплескав половину на себя, залпом выпил, после чего уставился на неё безумными глазами.

— В городе мятеж.

— Каком городе? — проговорила она потерянно, хотя уже прекрасно понимала в каком, хотя и не хотела этому верить.

— Быстрее собирайся, — бросил он ей, а сам кинулся к тайнику над шкафом, где лежали деньги и пистолет.

Когда они вышли, улица была уже заполнена народом. Она держала Мессеира под руку, прижимаясь к нему то и дело, с ужасом оборачиваясь и смотря назад. Но потом вдруг люди куда-то исчезли, хотя ей казалось, что так и должно быть. Всё происходящее перед глазами начало путаться. Она видела перед собой тротуар одной из улиц этого проклятого города, деревья, со стволами побеленные у основания. По проезжей части проносились машины, хотя они воспринимались как часть пейзажа. И самое странное ей всё равно казалось, будто это одна из улиц Иссельдара.

Дальше был мост дежурившие полицейские с винтовками, и Мессеир оставшийся на той стороне. Она попыталась развернуться дойти обратно к нему, но людской поток будто относил её обратно. Уже с моста она видела пылающий город. Это было то, что она видела, уезжая из этого города на автобусе, к которому примешалось зарево пожаров в Иссельдаре, но ей всё равно казалось, что это и есть столица империи в тот проклятый день.

Вдруг она увидела над собой огромную чёрную сигару дирижабля. Он летел низко, так низко, как никогда не летали дирижабли. Он закрывал полнеба и девушка, казалось, могла различить пулемётные стволы и матросов на боковых палубах. Дирижабль всё тянулся и тянулся, будто ему не было конца. Девушка почувствовала как неведомая сила, которая видимо должна была быть людским потоком, прижала её периллам и вот она уже переваливалась через них и проваливалась в пустоту…

Руки Крейтона поймали её последний момент, когда она уже сползла за край постели. Она тут же вцепилась в его воротник. Мессеир приподнял её и положил обратно на постель, а сам сел рядом. За окном рассвело, но в комнате царил полумрак, Крейтон только недавно встал, но уже был одет. Он осторожно взял её руку, мягко погладив большим пальцем тыльную сторону её ладони.