Книга Избранное - Андрей Егорович Макаёнок

больше других грешил и распутничал.

П р о к у с о в. Это вы мне адресуете?

Т а м а р а  П а в л о в н а. Нет. Это я Мане и ее мужу.

П р о к у с о в. Понятно. Им первый экземпляр, а мне — копия. Спасибо и на том.

Т а м а р а  П а в л о в н а. А как будет жить старушка? Одна!

П р о к у с о в. Тамара Павловна! Все равно не мы будем окончательно решать эту заковыристую задачу, а исполком. Наше дело — объективно, обстоятельно, подробно доложить. А они пусть мудро взвесят и учтут потребы всех заинтересованных сторон. Вы, Тамара Павловна… Мы с вами не можем руководствоваться только своими эмоциями. Для нас, людей государственных, для власти как таковой важны не эмоции, не чувства, не боль, не сочувствие, слезы, жалость. А параграф, артикул, буква закона — вот наш критерий. Не нами заведено, не нам и менять.

Т а м а р а  П а в л о в н а. В каждом параграфе, в каждой буковке должны быть и жалость, и сочувствие, и слезы, и справедливость. Если с душой читать закон. А если в законе этого нет, то обойди его и делай так, как совесть подскажет. Основа всякого закона — совесть. И справедливость.

П р о к у с о в. Э-э-э, Тамара Павловна! Обходить закон я не могу и не приучен. А коли что, то… Даже бог не ровно делит. А мы — не боги.

Т а м а р а  П а в л о в н а. Мы — не боги. Но мы — рабочие! Я не знаю, как там твои параграфы… А я пойду сейчас в цех и посоветуюсь со своей бригадой, с рабочими. Я им все доложу, и как они по совести решат — так тому и быть. И параграфы, и артикулы, и законы у нас — рабочие. Потому как и государство наше рабочее, народное. И депутат я от народа. И сама я — работница. И совесть у меня должна быть рабочая. И служить я должна не параграфу, а рабочей совести.

П р о к у с о в. Смело! Отважно!

Т а м а р а  П а в л о в н а. Что тут смелого? Это вы боитесь, а мне… Я — ткачиха. Знаю свое место и… Чего мне бояться? Ты мой станок не захватишь. Мой трон прочный. И сижу я в нем, как казак в седле.

П р о к у с о в. Богиня! Но все равно. И мы не сможем разделить все поровну. Нам бы хоть утихомирить, успокоить, обнадежить и все. И мы ушли. А они пусть сидят и ждут. Решения. Исполкома.

Т а м а р а  П а в л о в н а. Но старушка не может ждать. Ваше решение, ваша забота о человеке может опоздать. А ее сыновья головы сложили за то, чтобы меж людьми доброта была. Головы! А вы жалеете, оберегаете не голову, а какую-то инструкцию… Ах, как неловко получается: мы пришли, а хозяйки… Сидим в чужом доме…

П р о к у с о в. Что да, то да. Не гостеприимно нас встречают.

Т а м а р а  П а в л о в н а. А я уже опаздываю, кажется.

П р о к у с о в. Вы и поезжайте. Мой шофер подбросит вас. А я тем временем поинтересуюсь у других соседей. Высвечивать, так высвечивать до деталей. Тщательно.

Т а м а р а  П а в л о в н а. Товарищ Прокусов! Не надо этого делать. Пойдут лишние сплетни. Разве вам не ясно? Не нужно расспросов.

Входит  М а н я  с букетом цветов, за руку ведет  В е р о ч к у.

М а н я (Прокусову). Вот что, мой хороший, не по себе ли равняешь людей? Почему оскорбляешь девушку разными своими догадками? Не позволю!

В е р о ч к а. Маня, пожалуйста, не скандаль… Он не сам. Кто-то наклеветал.

М а н я. Вот я и говорю: она девушка чистая, и если некто с грязными лапами… А этому «некто» боком все вылезет. (Весело.) Ах, какой вечер самодеятельности будет! Слушай, Вася! Ты ведь в Сочах назвался морским капитаном по плаванию в отдаленные места. Так что? Неужели на сушу списали?

В е р о ч к а (поправляет). Дальнего плавания.

П р о к у с о в. Вот что, гражданочка, к вам больше вопросов нет. Благодарим за полезную информацию. Вы свободны. Только верните мне письмо.

М а н я. Письмо сейчас я вам не отдам. Я потом принесу его. Скажите — куда. Будьте любезны.

Т а м а р а  П а в л о в н а. В райисполком. Заместителю председателя товарищу Прокусову Василию Михайловичу. Ему.

М а н я. Ва-ася! Так вы — шишка?

Входит  А р и н а  Р о д и о н о в н а.

А р и н а  Р о д и о н о в н а. Вы уж простите мне. Видите? Она тут гули гуляет, а я там с ее дитем. Вас оставила. (Мане.) Ну и натерпелась я страху с твоей малышкой. А это что за веник?

М а н я. Вам. Полевые. Цветы. Специально.

А р и н а  Р о д и о н о в н а. Мне? Когда же ты успела? И полсмены, и полевые цветы?.. Ты знаешь, ты их мужу отнеси, веник этот.

М а н я. А что там моя дочурка отчебучила?

А р и н а  Р о д и о н о в н а. Твоя дочурка хотела приколоть брошку вашему сиамскому коту. А кот оцарапал ей руки и убег. Она за котом, а тот на балкон, а оттуда — на карниз. А твоя за ним, просунула головку в оградке и уже сама — туда. Я аж ахнула. Со страху колени подкосились. Не помню, как подошла к ней. И никак не могу вынуть ее из этой ограды. То ушки не пускают, то бородка. Так повернешь — ушки мешают, а этак… И как она пролезла…

М а н я. Боже мой!

А р и н а  Р о д и о н о в н а. И бога вспомнила? Вот за грехи-то твои бог и карает. И оставить ее боюсь, чтоб кликнуть кого, и… Хоть плачь. А ты тут лясы точишь. Вот я тебе!..

М а н я. Что? Она и теперь на балконе?

А р и н а  Р о д и о н о в н а. Выковырнули. Твой пришел, помог. Иди, иди домой. Букет возьми. Поднеси своему. И скажи, где ты нарвала его.

М а н я. Ах, он уже дома? Тогда я пошла! (Уходит.)

А р и н а  Р о д и о н о в н а. Вы уж не обессудьте. Задержала вас…

П р о к у с о в. Вы спасали ребенка. Вот только Тамара Павловна опаздывает. Тамара Павловна, пойдемте, я вас сейчас отправлю. Вы еще успеете. (Арине Родионовне.) Я сейчас вернусь. Мы поговорим.

Т а м а р а  П а в л о в н а. Бывайте, Арина Родионовна. Я думаю, что райисполком вашу просьбу уважит. И надеюсь, что наш капитан дальнего плавания поддержит нас. Человек человеку друг, товарищ и брат. (Идет к двери.)

П р о к у с о в. Это правильно. Вообще. В принципе, так сказать. А конкретно — будем руководствоваться соответствующими параграфами и законоположениями.

Т а м а р а  П а в л о в н а (возвращается). Послушайте! Вы согласны, что Арина Родионовна одна жить не может?

П р о к у с о в. Согласен. (Сейчас он уступчив, мягок, добр, даже ласков.)

Т а м а р а  П а в л о в н а. Что ей нужен присмотр — согласны?

П р о к у с о в. Тамара Павловна! Ну конечно, согласен.

Т а м а р а  П а в л о в н а. Ей нужна наша чуткость?

П р о к у с о в. Не чуткость. Это все — слова, эфир, одеколон. А конкретно — ей нужен опекун.

Т а м а р а  П а в л о в н а. Ну, вот! Наконец!

П р о к у с о в (раздельно). Для этого. Она. Должна. Написать. Другое заявление. Просьбу. О наз-на-че-нии опе-ку-на. Мы создадим комиссию. Специальную. Она проверит. Доложит. Оформим решением. Это ведь не такое простое дело. Не так скоро совершается.

Т а м а р а  П а в л о в н а. Пройдут месяцы. А ей помощь нужна сегодня.

П р о к у с о в. Правильно. Я разве против?

Т а м а р а  П а в л о в н а. Вот и определяйте внучку. Опекуном.

П р о к у с о в. Как? Просто так? Чирк-чирк — и готово?