Книга Мисс Никто - Татьяна Лаас

тигр. Я, орки меня задери, пони.

Ник горько сказала:

— Розовый?

— Да хоть красный в крапинку! — отважно улыбнулся Лин и провел рукой по волосам — те послушно окрасились в розовый цвет ровной полоской под его ладонью.

Ник робко расцвела улыбкой — готовность Лина на любые подвиги ради неё поражала. Он продолжил:

— Возьмем мой случай. Тигр и львица, лев и тигрица — набор генов одинаков? Ведь скрещиваются два вида, какая разница, кто самка, кто самец, ведь виды одинаковые. Да?

Она лишь кивнула, не понимая, куда он клонит.

— А теперь смотри на якобы половину генов папы и половину генов мамы… От тигра и львицы должен родиться малыш чуть меньше льва, но больше тигра. Ведь так? Половинка от того, половинка от сего — получается, что тигролев ничем не должен отличаться от лигра. Только тигрольвы меньше любого захудалого тигра. Да! — он поцеловал её в ошарашенный кончик носа. — Они меньше обоих исходников — и отца, и даже матери. А если возьмем льва в отцы, а в матери тигрицу… Ведь тот же набор генов — половина тигра, половина льва. Что должно получиться? Тот же мелкий тигролев? А вот ерунда! Получается лигр — самый большой хищник на планете. А наборы-то генов одинаковые… Только результат совершенно разный, потому что гибриды подчиняются другим правилам наследования. Кто я, Ники?

— Ты розовый пони, — с улыбкой напомнила она.

Он рассмеялся:

— Правильно! Я пони. И, Ник… Ты тоже гибрид. Ты должна унаследовать типичную спесь лордов Холмов и полное отсутствие чувств от полиморфа. Только с гибридами это не работает. В тебе нет ни того, ни другого… А с Мигелем я поговорю, не косись так. Я поговорю с ним… Так… Ник, кто ты? Бесчувственный полиморф или…?

Он внимательно смотрел ей в глаза, надеясь, что она сможет принять себя. Ник выдохнула:

— Я пони. Я оркский пони! И плевать на обиженных лордов.

— Именно! — рассмеялся Лин, целуя её в губы и уговаривая забывать обидные слова Заката.

Лорд усмехнулся у костра:

— Надо же, какое приятное единодушие в оценке Семечки.

Айк не удержался:

— Знаете, тут говорят в таком случае: завидуйте молча. Никто не виноват, что ваш друг подставил вас.

— Это я уже давно понял. Я понял, что то, чем для тебя является дружба, каждый понимает сам. Я лишь стараюсь этому правилу старательно следовать.

— Тогда, может, оставите свои обиды в стороне и расскажите факты о жизни Ник, а не будете говорить домыслы.

Закат выгнул бровь:

— Я и до этого говорил лишь факты. Чья вина, что Ник так рьяно приложила их к себе?

Утес прошептал:

— Вот же тварь… И не смотри на меня так, лорд, я отвлеченно. Я не виноват, что ты это так рьяно приложил к себе. — Он взял из коробки бутылку пива и чуть ли не залпом выпил её, — ну и вечерок расслабляющий.

Лин качнул головой в сторону Заката:

— Ник… Вернемся или ну его? У нас еще номер интера есть…

Она упрямо поджала губы:

— Вернемся.

Он осторожно провел пальцем по её губам:

— Уверена?

— Уверена. — Ник демонстративно передала кинжал, спрятанный в кармане толстовки Лину, — возьми. Мне он не нужен.

Закат приподнял удивленно бровь, но промолчал. Лишь смотрел, как она возвращается назад, заставляя себя не цепляться, как утопающий, в руку Лина.

Глава 43 Разговор с принцем

Ник села перед лордом, старательно выпрямилась и спокойно сказала, хоть сердце ходуном ходило в грудной клетке:

— За что ты так меня ненавидишь?

Закат потянулся к корзине с фруктами, принялся небольшим ножом чистить яблоко, задумчиво смотря, как падает на землю длинная шкурка.

Под ногами раздался неожиданный гул, словно где-то на глубине что-то лопнуло, и земля мелко затряслась. Ник прикрыла глаза, унимая головокружение. Лин с трудом заставил себя сидеть, а вот Утес все же вскочил на ноги, оглядываясь.

Закат абсолютно мирно, без издевки, а с него бы сталось, пояснил:

— Ничего страшного — этот кусок земли отправится в полет дня через два-три, вы уже успеете уехать отсюда.

Арано с трудом заставил себя сесть — было видно, что ему не по себе. Ник вспомнила, что оборотни, как и животные, с трудом переносят землетрясения.

Закат порезал яблоко на дольки и протянул одну Ник:

— Угощайся. Раньше ты любила яблоки.

Ник неуверенно взяла кусочек и завертела его в руках.

— Я спрашивала, за что ты меня…

— Шшш, — грустно улыбнулся Закат. — Дай парням время успокоиться — они в отличие от нас чувствуют напряжение земли — оно бьет по их нервам. Будь терпимее к чужим недостаткам.

Ник нахмурилась:

— Еще недавно ты мне отказывал в любых чувствах, а теперь…

— А теперь я знаю тебя чуть лучше, Ник. И я не ненавижу прицельно тебя. Я ненавижу всех полиморфов. Это немножко другое. — он протянул дольку яблока Лину: — угощайся, а то Ник не доверяет еде из моих рук. Малышу нужны витамины.

Арано рыкнул:

— О, небеса, лорд, твои заскоки в настроении убийственны!

— Не волнуйся, возможно, все даже будет хорошо. — Закат протянул дольку и Арано. Тот демонстративно полез в корзину и вытащил оттуда зеленое яблоко, с хрустом вгрызаясь в него. Лорд меланхолично протянул дольку Айку: — тогда ты не побрезгуй.

Айк наклонил голову на бок:

— Что ж, полагаю, это честь для меня. Благодарю, — он сунул яблоко в рот.

Закат перевел взгляд на Ник, продолжавшую пристально смотреть на него:

— Практически вся моя семья была истреблена полиморфом. Он втерся в доверие к моей сестре… Долго втирался. Очень. Она считала его своим близким другом… Его вдоль и поперек проверяла охрана. За ним наблюдали, и его признали неопасным… Когда он попал на защищенную территорию, сестра погибла первой. Он принял её облик и пошел убивать дальше — сперва моих младших сестер и братьев, потом… Зашел в покои матери — кто будет подозревать своего ребенка? Он убил её не задумываясь, а потом пошел к отцу — жену тоже не подозревают в желании убить. Только наличие кодового слова между ними спасло меня и отца… Страшно видеть, как самый близкий, самый дорогой тебе человек бросается на тебя в попытке убить. Я потом долго просыпался от кошмаров и уговаривал себя, что это была не мама. В тот день Холм просто утопал в крови. Полагаю, этого более чем достаточно, чтобы ненавидеть полиморфов, как ты думаешь, Семечка?

Ник вспомнила себя, вспомнила, как сама ревела в больнице, оплакивая потерянную семью… Вспомнила, как ей хотелось снова оказаться в уютных