Книга Превыше всего. Роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни - Дмитрий Саввин

– Спасибо, но лучше бы обойтись. Мне вечером еще служить.

– Да ладно! – Котлярский наполнил почти до краев стакан виски. – Чуть-чуть-то можно!

Зная, что отказываться безполезно, отец Святослав взял стакан. После чего они оба уселись в кожаных креслах, стоявших под эротическим полотном, и Котлярский спросил:

– Ну, как тебе тут, у меня?

– Все очень хорошо, спасибо за приглашение.

– Да, хорошо! Ты всегда заходи, если чего надо. Понял?

– Да, спасибо вам большое, – ответил Святослав, внутренне напрягаясь. «Сейчас начнется», – почему-то подумалось ему.

– Надо, Слава, вместе держаться, тогда все хорошо будет. Я тебе помогу, а ты – мне. Не откажешь ведь, а?

– Конечно, я бы с радостью. Но только как?

– А-а-а! – издал звук Котлярский, покачав головой. – Тут видишь ли, какое дело… Ты сам знаешь, у меня тут бизнес. Дел много. А дела – их надо прикрывать правильно. Сам ведь понимаешь, в какой стране живем.

Лагутин кивнул – мол, понимаю.

– В августе у нас тут выборы намечаются. Муниципальные. А это, знаешь, в нашем-то деле самое важное, – продолжил Котлярский. – Мы тут, на месте работаем. А значит, и местная власть должна быть наша. Что, неправильно, что ли?

– Да нет, я не спорю, – ответил Лагутин.

– У меня, само собой, везде свои команды пойдут. В первую очередь, конечно, тут, в Хостоноре, ну и там по району еще. Народ нас поддерживает, но все равно, за депутатские места побороться придется. Вот тут-то ты нам и поможешь!

– Но как?

– Ну, это-то просто! – самодовольно пояснил Котлярский. – Ты, значит, у себя в церкви проповеди говоришь? Говоришь. Ну вот, ты в ближайшие полтора месяца и говори людям, что, мол, правильно голосовать за такого-то и такого-то! Они, мол, православные, наши, ну вот это все.

Отец Святослав хотел было ответить, но поперхнулся. Котлярский же, не заметив этого, продолжал:

– Ну и еще по деревням поездишь. С молебнами или как это называется. Я, само собой, все это тебе организую и проплачу, за это не волнуйся! Ну и там тоже, значит, попроповедуешь – за кого, мол, надо голосовать на выборах. Понял?

– Понял, – ответил отец Святослав. – Но только я не могу на выборах агитировать.

– Почему это?

– Это политическая деятельность. А Устав Русской Православной Церкви запрещает священнослужителям заниматься политической деятельностью. Тем более, без благословения Владыки я точно не могу.

Котлярский недовольно крякнул. На некоторое время в комнате повисла тишина.

– Значит, мы тебе храм построили, а ты вон как… – недовольно начал он.

– Я думал, вы храм Богу, Церкви построили, – парировал отец Святослав.

– Да ладно тебе! – сказал Котлярский. – Богу или Церкви, а хозяйничаешь в нем ты! Я тебя, значит, как человека, прошу, а ты…

– Леонид Артурович! – ответил Лагутин. – У нас ведь как в армии: дисциплина. Только в армии приказ, а у нас – благословение. Без благословения сделать ничего не могу. А если сделаю, то меня же из сана могут извергнуть. А это штука такая – один раз снимут, второй раз не наденут. Благословит архиерей – буду агитировать. Не благословит – не буду.

– Значит, вот так… Значит, тебе его распоряжение нужно?

– Да, совершенно верно, – подтвердил отец Святослав и, памятуя о том, что сюда он поставлен для укрепления дружбы с Котлярским, решил предложить компромисс. – Я с ним как можно скорее, может, даже сегодня, свяжусь, и спрошу. Если благословит – то буду.

– Ну, свяжись… – ворчливо ответил Котлярский.

В тот же вечер отец Святослав позвонил архиерею и рассказал ему о произошедшем разговоре. Разумеется, Евсевий ему благословить заниматься предвыборной агитацией не мог: если журналисты вытащат это на свет, мог быть скандал, который легко докатится до Патриархии. Кроме того, непонятно, какие интересы в Хостонорском районе у губернатора. Котлярский, конечно, нужен, а вернее сказать, нужны его деньги. Но конфликта с областными властями эти деньги точно не стоили.

– Никакой агитации! – сказал Евсевий, выслушав по телефону рассказ отца Святослава. – Но ты там смотри, подипломатичнее как-нибудь… Помягче, а не так, чтобы с плеча, в лоб! Понимаешь, да? С Котлярским нам еще работать, имей в виду!

Лагутин, разумеется, понимал, что нужно помягче. Но сильно мягко не получилось: Котлярский четко знал, чего он хотел, а в этом он получил отказ. И компенсировать этот отказ льстивыми речами и демонстративным почтением было невозможно, ибо он был слишком умен, чтобы не заметить столь неравноценной для него замены.

После этого отношения отца Святослава Лагутина и Леонида Котлярского резко охладели. ЗАО «Хостонорзолото» более не проявляло ни малейшей склонности к пожертвованиям на церковные нужды, Людмила Валентиновна перестала навещать Лагутина и в храме, и дома. Стало очевидно, что как переговорщик отец Святослав потерпел полное фиаско.

И теперь, когда он молился за праздничной литургией в недостроенном соборе, в голову невольно лезли мысли: как-то архиерей будет улаживать отношения с Котлярским? И чем это закончится для него, иерея Святослава Лагутина, лично?

* * *

Чтобы быстрее добраться до Хостонора, Евсевий решил воспользоваться услугами местной авиации. Поездка на машине имела свои преимущества – можно было бы, например, захватить еще одного иподиакона, что архиерейской службе совсем не лишне, да и всю необходимую утварь так перевозить проще. Но на автомобиле от Мангазейска до Хостонора пришлось бы ехать никак не менее суток. А главное, если в Кыгыл-Мэхэ или в сторону Владивостока шла федеральная трасса, которая была худо-бедно обустроена, то на север пришлось бы пробираться дорогами классом сильно пониже, где асфальт встречался далеко не всегда. А если прибавить к этому проблемы, которые могли возникнуть на паромных переправах, и прочий экстрим, то вполне реальной становилась возможность застрять где-нибудь в пути, и застрять весьма обстоятельно. А времени не было. Через неделю в Хостонорском районе должны были состояться выборы. И потому именно сейчас официальное вручение церковного ордена Котлярскому было очень и очень кстати – для Котлярского. С одной стороны, получалась внушительная демонстрация поддержки Церковью глубокоуважаемого Леонида Артуровича. И хотя население в Хостонорском районе религиозностью совсем не отличалось, но некое почтение к Православной Церкви испытывало. А значит, это добавит голоса кандидатам, которых двигал Котлярский. С другой стороны, награждали его за постройку нового храма и оказание помощи Мангазейской епархии, так что никакой политики в этом не было – и зацепиться журналистам и прочим злопыхателям не за что. (По крайней мере формально.)

Таким способом Евсевий рассчитывал приглушить тот негатив, который образовался во взаимоотношениях «Хостонорзолото» и епархии после отказа отца Святослава поучаствовать в предвыборной агитации. Поскольку самолеты на север летали не ежедневно, то отправляться архиерей решил на следующий же день после летней Казанской. В противном случае пришлось бы ждать три дня, а сейчас этих лишних трех дней не было. В самый день выборов или сразу после них церковный орден для Котлярского превратится из дополнительного агитационного инструмента в значок, от которого никакого проку не будет. Поэтому надо было торопиться.