Книга Алиби - Сандра Браун

— Итак, он знал, что к нему приедешь ты, а не Бобби, и, когда ты рассказала ему свою историю, он высмеял тебя?

— Да… — Юджин долго молчала, словно собираясь с силами, потом продолжила:

— Бобби меня перехитрил. Он позвонил Петтиджону и сказал, что его сообщница, то есть я, решила надуть обоих. Бобби предупредил, что я, скорее всего, постараюсь вызвать его сочувствие при помощи какой-нибудь жалостливой истории, а когда он размякнет — лягу с ним в постель, чтобы впоследствии иметь возможность самой шантажировать его.

— Вообще-то, — заметил Хэммонд мрачно, — твой братец не выглядит особо умным. Как он мог додуматься до такого?

— Он не умен. Просто он.., хитрый. Изворотливый. Бобби судит о людях по себе, и это делает его даже в какой-то мере опасным. Когда он видит — или думает, что видит, — реальную возможность, он идет на риск, на какой не отважился бы человек более разумный, и иногда Бобби везет. Кроме того, он знает, какое преимущество получает тот, кто наносит удар первым, и старается этим пользоваться.

Короче говоря, мне не удалось убедить Петтиджона в том, что я говорю совершенно искренне и что у меня нет никакого дьявольского плана, включающего секс и шантаж. Впрочем, он был не прочь переспать со мной, так как заявил, что раз уж я явилась к нему с намерением уложить его в постель, то он готов пойти мне навстречу. В общем, вы понимаете…

— Он приставал к тебе? — уточнил Фрэнк.

— Да. Мне даже пришлось его оттолкнуть. Должно быть, именно тогда почка гвоздики и попала ему за обшлаг рукава. Как раз в то утро я начиняла гвоздикой апельсины у себя дома, и одна почка, наверное, осталась у меня в руке или попала в складки кардигана. Как бы там ни было, мое сопротивление разозлило его, и Петтиджон принялся угрожать. Он, в частности, сказал, что у него назначена встреча с важным сотрудником прокуратуры. С тобой, Хэммонд… — Юджин быстро взглянула на него. — Петтиджон назвал тебя по имени и прибавил, что ты наверняка заинтересуешься Бобби и мной.

Юджин немного помолчала, словно собираясь с мыслями или пытаясь восстановить в памяти дальнейшие события.

— Я запаниковала, — сказала она наконец. — Моя жизнь, карьера — все рушилось у меня на глазах. Я подумала и о том, что моя история, если она станет достоянием гласности, способна очернить даже память моих приемных родителей — людей, которые бесконечно в меня верили. Даже мои исследования — и те могли оказаться никому не нужными, если бы выяснилось, что я совсем не такая, какой мне всегда хотелось казаться.

Вот почему я обратилась в бегство. В лифте меня затрясло, а спустившись в вестибюль, я вынуждена была зайти в бар и присесть, потому что ноги не держали меня. Только немного успокоившись, я поняла, что действовала неразумно и нерационально. Всего за несколько секунд я вернулась в далекое прошлое, когда Бобби управлял и подавлял меня полностью. Но в баре я пришла в себя. Я напомнила себе, что прошлое осталось далеко позади, и что теперь я — полноценный член общества. Я сумела добиться успеха в своей области — успеха и уважения. Чего я боюсь? Ведь я не сделала ничего плохого! Я была почти уверена, что, если бы мне удалось убедить нужного человека в том, что мой сводный братец снова пытается использовать меня в своих целях, я, возможно, сумела бы отделаться от Бобби. И я даже знала, кто был этим подходящим человеком!

— Хэммонд Кросс, помощник окружного прокурора, — догадался Фрэнк.

— Совершенно верно. — Юджин кивнула. — Вот почему я вернулась на пятый этаж, но когда я подошла к номеру, то увидела, что дверь “люкса” слегка приоткрыта. Я прислушалась, но ничего не услышала. Тогда я открыла ее пошире и заглянула внутрь. Из коридора мне видна была часть гостиной. Петтиджон лежал там лицом вниз, возле кофейного столика.

— Ты поняла, что он мертв? Юджин покачала головой.

— Он не был мертв, — ответила она, и Хэммонд с адвокатом потрясение переглянулись. — Мне не хотелось прикасаться к нему, но я все-таки подошла, чтобы проверить пульс. Петтиджон был без сознания, и я снова испугалась: мне не хотелось, чтобы меня застали с ним, когда он был в таком состоянии, ведь мой брат пытался шантажировать его! Вот почему я снова выбежала из номера, только на этот раз спустилась на первый этаж по лестнице. Мы едва не разминулись, — добавила она, посмотрев на Хэммонда. — Когда я спустилась в вестибюль, то увидела, как ты выходишь из отеля через главную дверь.

— Как ты меня узнала? Она улыбнулась.

— Я несколько раз видела тебя по телевизору. Только в тот день ты выглядел очень расстроенным, и я подумала…

— Что с Петтиджоном расправился я?

— Что-то в этом роде. Я подумала, что Петтиджон заслуживал хорошего пинка, и если твоя встреча с ним протекала столь же бурно, как и моя… — Она улыбнулась. — Было вполне логично предположить, что ты нокаутировал его. Как бы там ни было, меня это устраивало, и я пошла за тобой. Я рассуждала, что если впоследствии Петтиджон заявит в полицию на меня и Бобби и если в результате я окажусь в опасности, то специальный помощник окружного прокурора, который к тому же сам повздорил с Петтиджоном, будет для меня самым лучшим алиби. — Тут Юджин опустила голову и посмотрела на свои руки. — Я понимала, что поступаю не очень хорошо, но я слишком боялась… К тому же, Хэммонд, ты помнишь, что, когда мы уже познакомились, я несколько раз пыталась попрощаться с тобой.., и не смогла.

Хэммонд сокрушенно кивнул и посмотрел на Фрэнка.

— Это все? — спросил Фрэнк строго.

— Почти. — Юджин кивнула. — Мне было так стыдно перед Хэммондом, что я не выдержала и сбежала от него, пока он еще спал. В тот же день Бобби явился ко мне за деньгами, которых у меня, разумеется, не было. Но, к моему огромному удивлению, он поздравил меня с тем, что я прикончила единственного свидетеля нашего преступления.

— До этого момента ты не знала, что Петтиджон мертв?

— Нет. По дороге домой я слушала компакт-диски, а не радио, к тому же у меня нет обыкновения смотреть телевизор днем. В любом случае я была слишком взволнована всем происшедшим — между мной и Петтиджоном, между мной и Хэммондом. Но когда я узнала, что Петтиджон убит, я заподозрила самое худшее.

— Ты решила, что его убил я, — сказал Хэммонд. — Что я ударил его слишком сильно, и он умер.

— Да. И продолжала так считать до тех самых пор…

— Пока Смайлоу не сообщил тебе, что его застрелили, — догадался Хэммонд. — Вот почему ты так поразилась, когда услышала о подлинной причине смерти Петтиджона!

Юджин кивнула.

— Так ты не прикасался к Петтиджону?

— Нет. Я выбежал вон, хотя, признаться, желание врезать ему у меня было.

— Тогда, наверное, он упал, когда с ним случился инсульт. Он потерял сознание и рухнул.

— Я тоже так думаю, — согласился Хэммонд. — Падая, Петтиджон ударился об угол кофейного столика — очевидно, так появилась ссадина у него на виске.