Книга Смерть в рассрочку - Борис Сопельняк

Долго сидел он неподвижно в своем кресле, молча глядя перед собой. Наконец, произнес: «Ах, они не хотят терять лица?! Это будет «картофельная война». Под «картофельной войной» германские историки подразумевают войну без боевых действий, когда солдаты от безделья собирают на полях картофель и варят его. Гитлер надеялся, что объявление войны Англией и Францией не повлечет за собой начала боевых действий, его поведение не было похоже на поведение человека, ищущего возможность начать большую войну и наконец ее получившего. Если бы переговоры были возможны, то, безусловно, Гитлер настоял бы на том, чтобы вопрос польского коридора был решен приемлемо для Германии. Одним из семи его предложений была идея создания коридора в виде железнодорожной и автомобильной магистралей, проходящих через Польшу и соединяющих Германию с Восточной Пруссией.

Польша отклонила все предложения. Но Гитлер не терял надежд… Когда же Польша начала уступать и выразила согласие на решение вопроса о коридоре, Англия заключила с Польшей договор о взаимопомощи, после чего польское правительство снова заняло позицию тупого отклонения всех германских предложений. Из вышесказанного становится ясно, что Англию волновала не безопасность Польши, а тот факт, что польское правительство может пойти на уступку Германии и тем самым устранить причину для развязывания войны против Германии. Если бы Англия в действительности хотела обеспечить безопасность Польши, то дала бы понять польскому правительству, что до тех пор, пока существует вопрос коридора, существует опасность войны. Но Англии была нужна война, которая превратилась бы в конце концов в мировую».

А вот еще одно из воспоминаний Гесса:

«Честолюбие Гитлера не распространялось на военную область, хотя вопросами стратегии ведения войны он занимался. Гитлер хотел, чтобы Германия стала самой красивой страной в мире. Через несколько дней после того, как он стал рейхсканцлером, он сказал мне: «Во что бы то ни стало мы должны вернуть себе земли, отторженные от Германии Версальским договором. При этом иногда мы должны будем стоять на границе между войной и миром, но допустить войну нельзя ни в коем случае. Война была бы самой большой катастрофой для всех ее участников. При использовании современного оружия ее последствия были бы необозримыми. Нельзя также забывать, что война вызовет определенную отрицательную реакцию и среди собственного народа. Некоторые мои убеждения, изложенные в книге «Майн кампф», заставляющие сомневаться в моем желании мира, я изменил. Большая разница — писать квалифицированный труд и нести ответственность за судьбу целого народа!»

Обобщая, я абсолютно уверен, что Гитлер не хотел войны. Войну с Польшей он развязал из-за тайно оказанного на него психического воздействия. В развязывании мировой войны виновны те, кто обладает этими средствами и методами воздействия».

Довольно много места уделил Гесс размышлениям о причинах нападения Германии на Советский Союз.

«Зимой 1940/41 г. Гитлер вызвал меня к себе: он хотел посвятить меня в свои планы на следующий год. Но сначала он предложил высказаться мне — возможно, обнаружилось бы, что ход наших мыслей совпадает.

Советы не оставляли никаких сомнений, их цель была ясна — мировая революция. И первым этапом на пути к достижению этой цели была революция в Европе. Еще Ленин неоднократно говорил: «Германия — это ключ к Европе». Но национал-социалистическая Германия с каждым днем становилась все неприступнее для революционных поползновений. Это Советы знали точно. Народ, вооруженный единой идеологией, всегда сплочен вокруг своего руководства. Великие победы на Западе еще больше укрепили авторитет Гитлера.

Но война еще не окончилась. Великобритания вооружалась для наступления на укрепрайоны, которые она потеряла во время бегства на остров. Для того, чтобы воспрепятствовать этому, вермахт должен держать в западных областях Европы значительные силы. Использовать создавшееся положение — это было единственной возможностью для Советов, чтобы взять ключ от Европы в свои руки, а именно, захватить Германию, которая смогла бы противопоставить им только часть своих вооруженных сил.

Осознавая опасность с Востока, решение могло быть только одно: упредить нападение России и напасть самим. И напасть как можно быстрее, пока Великобритания не окончила подготовку к наступлению, а значит, мы могли оставить на Западе сравнительно небольшие силы, а все остальное использовать для войны на Востоке. Лично я был против того, чтобы мы сделали попытку высадиться на остров и тем самым вынудить Англию к миру… Возможно могло быть и так, что Англия понимая, что Германия, предпринимая наступление на Россию, исходит только из интересов Европы, предложит нам мир и тогда мы могли не опасаться с ее стороны удара в спину. Гитлер был такого же мнения. Однако не все из его окружения это мнение разделяли. Как бы то ни было, но право принять решение оставалось за ним.

Советы же готовились к войне. В Берлин прибыл их военный атташе, который в своей речи перед руководством вермахта показал, что его духовный уровень ниже уровня немецкого фельдфебеля. Русские показали фильм, в котором их армия предстает глубоко отсталой. Этот фильм был в нашем распоряжении 24 часа. С него была снята копия, которая затем поступила в качестве инструкции в части вермахта.

Это было как раз то, что нужно Советам. Ведь если государство хочет мира, то оно показывает себя сильным. Если же хочет развязать войну без названия «агрессор», то оно показывает себя слабым, с тем, чтобы склонить врага к нападению. Советы пошли даже на то, что когда на заключительном этапе нашей войны с Польшей они набросились на нее с Востока, а потом был совместный парад, они так обрядили свои полки, что перед глазами немецких офицеров они промаршировали в таком виде, что у многих русских солдат вместо кожаных поясных ремней были веревки, а вещмешки и фляги привязаны бечевками. Даже в Финляндии они использовали второклассные дивизии, оснащенные устаревшим вооружением.

Однако поводом для принятия фюрером решения о нападении на Советский Союз послужила не мнимая слабость русских, а легко угадываемая опасность для Европы с Востока».

А вот что сообщил Гесс о, своем ближайшем друге-кумире:

«Гитлер продвигался по служебной лестнице благодаря секретному средству — насилию над духом человека. Он приказывал вселять ужас в концентрационных лагерях и в оккупированных областях, равным образом как и при убийстве евреев. Приказы приводились в исполнение тоже путем насилия над духом человека».

Гесс писал, читал, гулял, общался с родственниками, беседовал с пастором и адвокатом и знать не знал о том, какие страсти бушуют в кабинетах директоров тюрьмы. Скажем, в соответствии с четырехсторонним соглашением было решено, что питание и содержание Гесса осуществляется за счет средств, выделяемых сенатом Западного Берлина, а вот охрану, надзирателей и другой обслуживающий персонал кормят и поят страны, охраняющие Гесса. Американцы на эти цели ежегодно выделяли 35 тысяч марок ФРГ и тысячу долларов, англичане — около 32 тысяч марок, французы — чуть более 25 тысяч марок, Советский Союз — 24 тысячи марок ГДР (8 тысяч марок ФРГ).

Трудно сказать, были ли проблемы с выделением этих средств у американцев, англичан и французов, а вот глава советской администрации терпел-терпел, да и написал слезное письмо в вышестоящие инстанции.