Книга Сокровища Атлантиды - Клайв Касслер

– До места доберемся, а там уж разберемся, – вспомнил Питт свое любимое присловие, неизменно предшествующее самым опасным и рискованным предприятиям.

– Разберемся и вернемся, заодно и развлечемся, – как всегда в таких случаях в тон напарнику подхватил Джиордино.

– Пойдемте скорее внутрь, – сказал Кэш, – пока мы тут не превратились в ледяные статуи.

– А что, очень холодно? – спросил итальянец.

– Да нет, для осени погода нормальная, и ветра нет. На термометре двадцать пять ниже нуля по Цельсию.

– По крайней мере, со льдом для моей текилы проблем не будет, – заметил Питт.

Купол здания полярной станции, процентов на восемьдесят состоящий изо льда, выступал над поверхностью всего на пять футов. Внутри это был лабиринт коридоров, жилых и подсобных помещений, вырубленных в ледовой толще. Кэш привел гостей в столовую рядом с кухней и велел повару накормить их горячей лазаньей, заодно выставив на стол полугаллонную бутыль бургундского.

– Не особо изысканное пойло, зато кстати, – сказал он со смехом.

– Ну прямо как дома! – умилился Джиордино.

– Если бы, – мрачно усмехнулся Кэш. – Только умственно отсталый может радоваться жизни в таких условиях.

– Почему бы тогда не подыскать работенку в климате помягче? – спросил Питт, от его острого взгляда не ускользнуло, что все мужчины на станции носят бороды, а женщины пренебрегают косметикой и прическами.

– Дело в том, что многие идут в полярники, стремясь очутиться в экстремальных условиях, испытать себя, если хотите. Другие спасаются таким способом от финансовых проблем и семейных дрязг. Но большинство здесь – профессиональные ученые, готовые заниматься работой по специальности где угодно, если это помогает достичь желаемых результатов. Спустя год подавляющее большинство согласно на все, лишь бы вернуться домой. К этому сроку они либо превращаются в зомби, либо у них начинаются глюки.

Питт внимательно посмотрел на собеседника. Взгляд открытый, прямой, глаза живые, веселые, с хитринкой. Явно не зомби, да и на страдающего галлюцинациями не похож – пока во всяком случае.

– Наверное, нужно обладать сильным характером, чтобы выдержать и не сломаться в такой обстановке?

– Проблема не столько в характере, сколько в возрасте, – не согласился Кэш. – Людям моложе двадцати пяти не хватает надежности, а старше сорока пяти – выносливости.

Терпеливо выждав еще несколько минут, пока Питт и Джиордино расправлялись с лазаньей, Кэш перешел к делу:

– Вчера вы звонили мне из Аргентины. Если я правильно понял, вы собираетесь проехаться по леднику к заливу Окума?

Питт кивнул:

– Нам необходимо как можно скорее добраться до обогатительного комплекса “Дестини Энтерпрайзес”. Кэш покачал головой:

– Опасная затея. Эти люди помешаны на безопасности. Стоит нашим исследовательским группам хотя бы на десять миль приблизиться к их территории, как появляются вооруженные до зубов гориллы на снегоходах и, не стесняясь в выражениях, требуют, чтобы те убирались прочь.

– С этими гориллами мы очень хорошо знакомы, – хмыкнул итальянец, отвалившись наконец от любимого блюда.

– Ну что ж, не хочу влезать в ваши дела, но не могу не задать вопрос: каким транспортом вы собираетесь воспользоваться? Вертолетов у нас нет.

– Нас вполне устроила бы пара снегоходов, – сказал Питт, подняв глаза на Кэша; к сожалению, ответный взгляд начальника станции оптимизма не внушал, выражая, скорее, сочувствие и сострадание.

– Боюсь, джентльмены, вы напрасно проделали весь этот долгий путь. У нас сейчас два снегохода в ремонте – ждем, когда привезут запчасти. А четыре оставшихся забрали гляциологи, обследующие ледовые поля вокруг острова Рузвельта.

– Скоро они вернутся?

– Не раньше чем через три дня.

– Другого транспорта у вас нет?

– Бульдозер и десятитонный “снежный кот”.

– “Снежный кот” на ходу?

Кэш отрицательно покачал головой:

– У одной гусеницы от мороза лопнуло звено трака. Из Окленда обещали прислать замену, только когда еще это будет. Джиордино покосился на напарника:

– Похоже, придется опять седлать нашу птичку и молить всех богов, чтобы нашлось подходящее место для посадки.

– Мы не имеем права подставлять под удар операцию спецназа. Нас наверняка засекут в воздухе, и это непременно насторожит Вольфов и охрану. Я рассчитывал доехать туда на снегоходах, оставить их в миле-другой от комплекса и незаметно пробраться внутрь.

– Послушайте, парни, вы так себя ведете, будто речь идет о жизни и смерти, – насторожился Кэш.

Питт и Джиордино переглянулись и обратили мрачные, исполненные суровой серьезности лица к начальнику станции.

– Вы угадали, – не стал отрицать Питт, – речь действительно идет о жизни и смерти, причем большего числа людей, чем вы можете себе представить.

– А нельзя ли поконкретней?

– Нет, поконкретней нельзя, – покачал головой итальянец. – Да и ни к чему вам об этом знать, поверьте. Тут столько дерьма намешано, что у вас на весь день настроение будет испорчено.

Кэш налил себе кофе и несколько секунд задумчиво вглядывался в подрагивающую поверхность темной жидкости. Потом поднял голову и заговорил:

– Есть еще один вариант, но весьма проблематичный.

– Мы вас очень внимательно слушаем, – заверил Питт.

– “Корабль снегов” – любимое детище адмирала Бэрда, – начал Кэш таким тоном, будто собирался прочесть лекцию, тем более что в известной степени так оно и было. – Здоровенная штуковина с полным приводом, превосходящая размером и мощностью любое другое сухопутное средство передвижения своего времени.

– Своего времени – это когда? – поинтересовался Джиордино.

– Тысяча девятьсот тридцать девятый год. – Кэш сделал паузу. – Идея принадлежала Томасу Поултеру, известному полярному исследователю. Он спроектировал и построил огромную машину, на которой намеревался с экипажем из пяти человек и любимого пса добраться до Южного полюса и вернуться обратно. Если угодно, можете считать “корабль снегов” первым образчиком по-настоящему крупной прогулочной машины. Четыре колесных пары с полным приводом. Колеса в три фута толщиной и больше десяти футов в диаметре. Длина от носа до кормы – пятьдесят шесть футов, ширина двадцать футов, а весит эта махина с полной загрузкой топливных баков тридцать семь тонн. Та еще штучка, можете мне поверить!

– Что-то уж больно круто для рядовой в общем-то экспедиции к Южному полюсу, – заметил Питт.

– Вполне с вами согласен. Кроме большой кабины управления спереди там свое машинное отделение, жилые отсеки для экипажа и камбуз, служащий заодно темной комнатой для проявления фотоснимков. В корме склад для продуктов. запасных колес и горючего на пять тысяч миль пробега. Плюс ко всему на крыше предполагалось разместить легкий самолет-разведчик с лыжами вместо шасси.