Книга Натрезим - Трофимов

Именно я привёл в этот мир орков и тем самым открыл путь для демонов. За свои грехи я был убит теми, кого больше всего любил. После моей смерти Восточные Земли многие годы были охвачены войной. Целые королевства лежали в руинах. И теперь я вернулся, чтобы исправить содеянное. Я Медив… последний Хранитель. Слушайте же меня! Единственный шанс для вас и всего этого мира — объединиться в борьбе против врагов всего живого!..

Эпилог

– Итак... История подходит к своей граничной черте, после которой мир уже никогда не будет прежним...

– Мне кажется, сейчас не время для философских рассуждений, – не скрывая эмоций, отозвался Дайлиан у меня из-за плеча.

– Ты так считаешь? – не оборачиваясь, спрашиваю у него, поднимая взгляд выше — к усеянному холодными звёздами ночному небу.

– У нас много дел, – с небольшой паузой ответил эльф, всё-таки умерив раздражение, вызванное накопившейся усталостью, – и я раньше не замечал за вами тяги к бесцельному возвышенному слогу.

– Хм... – прикрываю глаза. – В особых случаях можно позволить себе отойти от привычного образа, – и, вновь их открыв, смотрю уже вниз — на Сильвергард. С высоты балкона моей летающей твердыни тёмные улицы города выглядели даже красиво, особенно там, где мерцали огни уже восстановленного ночного освещения. Возрождённая из пепла пожаров, столица очень точно отражала суть процессов, что происходили с её королевством.

– Я всё ещё не понимаю, зачем это, – сдался воин, тяжело вздохнув, но внутренне уже смирившись, что вызвал я их всех не для какого-то архисрочного совещания, но несмотря на это, всё же не позволяю мчаться назад, вновь впрягаясь в рутинные дела.

Джинкрасс, Келестия и Лионтар предпочитали терпеливо хранить молчание, дожидаясь объяснений.

– В каком-то смысле можно сказать, что я наслаждаюсь моментом, пусть это и не совсем верно, – моя фигура потекла, принимая уже окончательно оформившийся облик эльфа. Вернее, облик правителя, который лучше всего будет подходить для избранной мной роли, сочетая в себе как реальные черты моей внешности натрезима, так и подспудно желаемые большей частью населения... – Я бессмертен, Дайлиан. Скажу больше — я старше абсолютного большинства ныне живущих обитателей этого мира, – когти на пальцах исчезли, кисти уменьшились, но не до стати квел'дораев — мой облик был основан на пропорциях ночного эльфа, лишь форму ушей я взял от обитателей Кель'Таласа. Бледная кожа, тёмный дым из глазниц, угольно-чёрные волосы и броня натрезима, в этот раз полностью подстроившаяся под новые габариты, включая даже необходимость создать сапоги. – И это налагает определённый отпечаток... Я вижу, как будет закрыта одна из величайших глав истории вселенной... Не важно, как завершится битва, но следующая страница великой книги будет уже совсем другой. Я могу представить её облик, чернила и краски, что будут использованы, но это не может отменить для меня значения грядущей бури. События, что навсегда меняют реальность... Для жизни бессмертного они — самое ценное богатство... То, что позволяет нам ощутить бег времени, пронзающий всё нутро... Дар и проклятие смертных... Запретный плод для бредущих сквозь века...

Как же это забавно... Кто бы мог подумать ещё каких-то два-три месяца назад, что я действительно ударюсь в подобные философствования? А поди же ты. Всё-таки слияние демонической и человеческой души это... поразительно? Хм, даже не знаю, какое подобрать определение... Месье Мефисторот сильно изменился за лето? Разве что. Сначала я был больше человеком, чем демоном, потом память и опыт демона, что ожидаемо, выдавили человека в дальний угол, но стал ли я тем же самым демоном, каким был? Ха, это даже не смешно. Изменения оказались много глубже и принципиальней, чем я мог даже предположить, достаточно взглянуть на моё нынешнее состояние, чтобы понять это со всей ясностью. Раньше Мефисторот даже не слышал о подобных мыслях в среде себе подобных, да и не очень подобных тоже, чего уж говорить о нём самом — бюрократишке, давно и прочно озабоченном лишь тёпленьким креслом помягче да поближе к начальству? А я вот взял и... Осознал. Внезапно, как и положено...

– Мы можем проиграть? – нарушила повисшую тишину Келестия, с напряжением, скрытым в голосе.

– Разумеется, – обернулся я, взглянув на своих офицеров. Тех, кто стал опорами моего успеха. – Но сейчас это не имеет никакого значения, ведь мы сделали всё, что от нас зависело, и теперь можем лишь созерцать раскаты грозы, надеясь, что она не докатится до наших зрительских лож.

– Какое-то у нас похоронное настроение, – пробормотал целитель, с неудобством поёжившись, – только толпы мнущихся в ожидании некромантов не хватает.

– Некромантов-то полно, – не согласился с Лионтаром Дайлиан, также поведя плечом и глубоко вздохнув, – только вниз глянешь, и десяток толп на выбор.

– Это, безусловно, утешает, – изобразил ёрничанье эльф, – вот только не про нас их томление... И не помогут нам они, если уж по правде.

– Если мы проиграем, – напомнила единственная среди нас девушка.

– Да хоть бы как, – опять вздохнул Лионтар. – Неприятно это, чувствовать, что всё тобой сделанное может в любой миг рухнуть по обстоятельствам, от тебя не зависящим вообще. Я бы лучше сейчас в госпитале посидел, хоть какой работой себя заняв, всё лучше, чем так...

– Тебе кажется, – улыбнулся я, уловив схожие отголоски желаний даже у совершенно бесстрастного Джинкрасса, – но придёт время, и ты поймёшь, что не смог бы выбрать лучший способ встретить новую эпоху, нежели в кругу тех, с кем прошёл эту бурю от начала и до конца.

– А если мы всё-таки проиграем?

– Тогда уже ничего не будет иметь значения, – я вновь отвернулся к звёздному небу, сложив руки за спиной. Где-то там, на западном континенте, сейчас был день и шла битва... Битва, которая определит всё. А я мог лишь стоять на балконе своего дома и вслушиваться, надеясь уловить эхо далёких магических громов...

– Жизнеутверждающая перспектива, – хмыкнула Келестия, одарив нашу компанию очаровательной улыбкой, хотя внутри была напряжена не меньше мужчин.

– Ирония... – леденящим шелестом обронил архилич, имея в виду фразу банши. – Но сейчас она неуместна, ведь это действительно так. У нас есть выбор — шанс на хороший и плохой исход. Ещё полгода назад его у нас не было.

– Не знаю, как вы, а я бы выпил, – веско сообщил Дайлиан, опираясь на перила