Книга Дело без трупа. Неоконченное дело - Лео Брюс

— Хорошо, приступайте, — кивнул я, и он начал.

— Ваша проблема, Таунсенд, — сказал он с нестерпимо раздражавшей меня снисходительностью, — заключается в том, что вы ничего не замечаете. Если бы вы обращали более пристальное внимание на некоторые моменты в ходе всего расследования, вам не пришлось бы сегодня приезжать сюда и выслушивать известное мне. К примеру, первым событием, случившимся тогда, стало появление у меня Питера, верно?

— Верно, — подтвердил я. — Прекрасно это заметил.

— Да, но вы придали хотя бы какое-то значение тому, с чего я начал разговор с ним? — спросил Биф.

— Насколько помню, вы вдруг ударились в какие-то совершенно нелепые воспоминания об одном из чемпионатов по дартсу, в котором когда-то принимали участие.

— Совершенно правильно, — с расстановкой произнес Биф. — А между тем если бы вы не посчитали мои воспоминания нелепыми с самого начала, то сделали бы первый шаг к раскрытию правды. Понимаете, то не был обычный чемпионат, а очень крупный турнир в борьбе за серебряный кубок — приз, учрежденный старым мистером Феррерсом.

— И что с того? — пожал плечами я.

— Разве это не свидетельствует о том, что он был истинным джентльменом до мозга костей? — спросил Биф. — Джентльменом в самом полном смысле слова. Я тогда встречался с ним. Один из самых благородных людей, с кем меня сводила жизнь, могу вас заверить. Он учредил кубок и лично вручил его победителям: то есть Джорджу Уотсону и мне.

— Джорджу Уотсону и мне, — поправил я его.

— Вам? — взревел Биф. — Да вы дротиком даже в доску попасть не можете!

— Я всего лишь исправил одну из многочисленных грамматических ошибок в вашей речи, — пришлось объяснить ему свои слова, после чего Биф продолжил:

— Как бы то ни было, вам станет понятно чуть позже, что мое знакомство со старым джентльменом и глубокое уважение к его памяти стали очень важным для меня фактором. Но сейчас я просто расскажу вам свою историю. Только прошу иметь в виду, — он со значением поднял вверх свой крепкий указательный палец, — это всего лишь версия, которую я так и не сумел бы доказать в суде. По крайней мере, без поиска новых улик, а я больше не собираюсь заниматься ими. Но вы увидите всю картину в целом, какая представилась мне.

Итак, вернемся к одному из важнейших аспектов. Когда стало ясно, что Бенсон шантажировал Стюарта, вы не задумались, что именно позволяло ему угрожать молодому Феррерсу? Вам не вытянуть из человека несколько платежей в пятьсот фунтов каждый, если вы не знаете об этом человеке чего-то чрезвычайно важного, компрометирующего его. Так вот, я могу назвать вам причину. Он шантажировал Стюарта, поскольку располагал информацией об убийстве им собственного отца.

— Но старый Феррерс умер два года назад. И в его смерти не обнаружили ничего неестественного. Даже при вскрытии. Было выдано подробное медицинское заключение…

— Да, но кто подписал его? — спросил Биф с триумфом в голосе. — Они тогда вошли в обоюдный сговор. Стюарт по уши увяз в долгах. Более того, он уже окончательно запутался в крепкой паутине ростовщиков. Его положение стало поистине отчаянным. Стюарт знал, что после смерти престарелого джентльмена унаследует его немалое состояние, но деньги были необходимы ему немедленно, и он решился на убийство отца. А поступил так, как сделал бы любой преступник, имея под рукой такого беспринципного доктора, как Бенсон. «Если я отравлю старика, — обратился он к врачу, — ты подпишешь свидетельство о смерти в силу естественных причин. Я же заплачу тебе за молчание столько-то». Бенсон согласился и снабдил его необходимым ядом.

— Где же доказательства?

Биф поднял руку красноречивым жестом.

— Не торопитесь. Всему свое время. Как я и сказал, Бенсон добыл яд и дал Стюарту подробные инструкции по его применению. Стюарт отравил старика, и тот отправился на небеса, а семейный врач Бенсон, которому все безгранично доверяли, обставил дело так, чтобы комар носа не подточил. Но только наши злоумышленники не приняли во внимание одного человека, совершив огромную ошибку. Этим человеком был молодой Питер. Он по-настоящему любил отца и никогда не принял бы участия ни в чем подобном. Если помните, дворецкий рассказал нам (хотя в то время вы пропустили его слова мимо ушей), что младший брат неотлучно находился при отце до самой кончины и даже после нее. И, как полагаю, он находился рядом с покойником, когда Бенсон проводил свое «обследование», и Питер заметил, как врач украдкой спрятал остатки лекарства, содержавшего яд, подсыпанный в него Стюартом.

— С чего вы это взяли?

— Прежде всего, Бенсон не мог оставить его там, согласны? Зная, что подмешано к обычному снадобью. Он втайне похитил его и отнес к себе в хирургический кабинет. Однако доктор не уничтожил отравы. Он либо просто забыл это сделать, либо уже тогда намеревался в дальнейшем шантажировать Стюарта. Ясно одно — яд так и хранился среди других его медикаментов.

— И долго?

— До тех пор, пока Питер не проник к Бенсону в хирургическую и не выкрал яд. Это еще один момент, пропущенный вами, верно? Сейчас вы вспомните слова Шейлы Бенсон о краже со взломом в их доме. Меня чрезвычайно заинтересовала та странная кража. Ведь мне ли не знать о том, как орудуют домушники? Не зря же я дослужился до звания сержанта полиции? «Для чего, — спросил я себя, — кому-то понадобилось проникать в дом Бенсонов?» Тем более что грабитель не пошел дальше медицинского и хирургического кабинетов, а, по словам Шейлы Бенсон, у них не пропало ничего ценного. Вот почему у меня зародились на сей счет определенные подозрения.

— Но пока все, о чем вы мне рассказываете, строится всего лишь на подозрениях, — заметил я.

— Дайте же мне возможность изложить свою теорию полностью, — попросил Биф тоном человека, которого непрерывно перебивают на самом важном месте его повествования. — Продолжу: когда Питер завладел тем самым лекарством, то решил проверить, действительно ли оно содержит отравляющее вещество. Он отправил его на анализ эксперту-химику, и тот прислал ему ответ: лекарство в самом деле смешано с большим количеством яда.

— Откуда вам это известно? — снова не сдержался я.

— Проще простого, — ответил Биф. — Помните, я попросил у Питера адрес знакомого ему химика? Неужели вы могли подумать, что я не сумел бы найти специалиста такого профиля самостоятельно? Причем эксперта самого высокого класса. И разве мог я спрашивать адрес химика у кого-то, кто был напрямую вовлечен в дело, не имейся у меня особой на то причины? А причина у меня была: я надеялся, что он назовет мне имя и адрес химика, которого знал лично, поскольку уже прибегал к его услугам прежде, когда направлял на анализ лекарство, пущенное в ход, чтобы отравить его отца.

И он назвал мне именно такого человека. Химик не только подверг анализу образец виски, привезенный ему мной, но и не скрыл ничего о том, какую работу поручал ему Питер. Да, тот прислал ему для исследования пузырек с лекарством, с виду — самым обычным. Но в нем содержалась сильная доза определенного яда. О чем он и уведомил Питера.