Книга Крадущаяся тьма - Линн Флевеллинг

Спрятав гвоздь так надежно, как только мог, Алек выжидал, надеясь, что подвернется какая-нибудь возможность его использовать. Стражники окружали тележку днем и ночью, но даже без их постоянного присутствия Алек не решился бы возиться с замком: предостережение Ашназаи означало, что такая попытка была бы бесполезной, а может быть, и опасной. Ситуация была мучительной. Алек знал замки того типа, которым запиралась клетка, и был уверен, что открыть его гвоздем было бы легко.

С самого начала стало ясно, что Варгул Ашназаи наслаждается своим новым поручением. Обманчивая мягкость Мардуса была ему совершенно несвойственна; он просто ехал рядом с тележкой, как мрачное привидение, бросая на Алека злорадные взгляды.

Юноша изо всех сил старался не обращать на него внимания; тележка все катилась и катилась на север, подпрыгивая на рытвинах прибрежной дороги.

На первый ночлег колонна остановилась под сенью огромных старых сосен. Где-то совсем неподалеку грохотал прибой. Глядя между толстых прямых стволов, Алек мог видеть белую пену волн, разбивающихся об утесы. Это напомнило ему тот шум моря, который преследовал его в снах, но звук был немного иной.

Когда совсем стемнело, снова раздались радостные крики пленимарцев. Алек решил, что на небе опять появилась комета, хотя и не видел ее сквозь густые ветви. Через некоторое время он услышал душераздирающие вопли и догадался, что где-то неподалеку происходит жертвоприношение. Даже солдаты, охраняющие клетку, опасливо поеживались, а некоторые делали знаки, отвращающие зло.

На этот раз крики раздавались дольше. Чувствуя леденящий ужас, Алек скорчился рядом со спящим Теро и закрыл голову плащом.

Меньше года прошло с тех пор, когда более молодой и неопытный Алек так же лежал без сна в темнице Асенгаи, с дрожью и слезами прислушиваясь к каждому крику бедолаг, которых пытали. Недели мучений и близости смерти теперь почти избавили его от таких эмоций. Зажав руками уши, Алек погрузился в беспокойный сон, прошептав грустную молитву оставшегося в живых: «Еще не теперь. Моя очередь еще не пришла».

На этот раз невидимый преследователь не появился в его кошмаре; лишь хриплые стоны впереди заставляли его бежать все быстрее и быстрее. Со слезами бессилия Алек сжимал бесполезное древко стрелы и мчался так, что заболела грудь. Обогнув угол, он резко остановился:

дорогу преграждала частично обрушившаяся стена.

Алек задрожал от возродившейся надежды, увидев впереди луч дневного света, струящийся сквозь неровную дыру высоко в стене. Снаружи доносился знакомый грохот прибоя.

Взобравшись на осыпавшиеся камни, Алек протиснулся в дыру… и оказался в одиночестве на гранитном утесе; его окружал туман, такой густой, что по сторонам ничего не было видно. Над головой смутно виднелся диск полуденного солнца.

Грохот прибоя стал теперь оглушительно громким, таким громким, что невозможно было определить, откуда он доносится. Если Алек сделает лишнее движение, пойдет в этом тумане не в ту сторону, он наверняка упадет со скалы; припав к камню, он на четвереньках медленно полз вперед, пока руки его не погрузились в воду. Волны неспешно подхватили юношу, перевернули на спину, понесли вдоль берега. Когда пенные валы отступили, скалы вокруг, насколько хватал глаз, оказались покрыты телами утонувших мужчин и женщин; их синевато-белая кожа блестела в ровном сиянии просочившихся сквозь туман солнечных лучей.

Шум прибоя стал тише, и Алек. теперь мог слышать приближающееся сквозь туман хриплое ворчание и тяжелые мокрые шлепки. Охваченный ужасом, голый и безоружный, Алек скорчился среди трупов. Даже стрелы без наконечника у него теперь не было, ее унесли волны.

Вскоре Алек разглядел странные горбатые фигуры, движущиеся между мертвецами. Ворчание и шлепки стали громче, приблизились.

Внезапно что-то ледяной хваткой вцепилось в Алека сзади и рывком подняло на ноги. Он не мог повернуть голову достаточно далеко, чтобы увидеть, что это, но от отвратительного запаха его затошнило.

— Присоединяйся к пиршеству, мальчик, — прошептал ему в ухо злорадный липкий голос.

Вырвавшись из мерзких объятий, Алек повернулся, чтобы увидеть это существо, но позади никого не было.

— Присоединяйся к пиршеству, — повторил тот же голос сзади; как ни быстро обернулся Алек, за спиной снова никого не оказалось.

Споткнувшись, Алек упал на груду раздувшихся трупов. Подняться он не смог: при каждом движении он лишь еще больше запутывался в вялых конечностях.

— Аура Элустри малреи! — завопил он, отчаянно трепыхаясь.

— Присоединяйся к пиршеству! — с триумфом взвыл все тот же голос.

Потом солнце стало черным.

Алек дернулся и проснулся, все еще ощущая запах смерти, преследовавший его во сне. Сквозь ветви светила луна, до рассвета было еще далеко. Обхватив колени, Алек сделал глубокий вдох, но смрад только усилился.

— Ох, Алек, мне так страшно!

В изумлении подняв глаза, Алек увидел в нескольких шагах от себя Силлу. Освещенная колдовским внутренним светом, она умоляюще смотрела на юношу. Даже понимая, что перед ним призрак, Алек был так рад видеть ее целой, что не испугался.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он тихо, моля богов, чтобы она не исчезла так же внезапно, как и появилась.

— Я не знаю. — По ее щеке медленно скатилась слеза. — Я так долго блуждала! Нигде не могу найти ни отца, ни бабушку. Что случилось, Алек? Где мы?

Она казалась такой настоящей, что Алек снял плащ и накинул на плечи Силлы. Она благодарно завернулась в него и прислонилась к Алеку; прикосновение ее было вполне телесным. Несколько секунд Алек просто стоял на коленях рядом с Силлой, изо всех сил стараясь поверить в ее присутствие. Потом наконец он немного отстранился и взглянул на девушку, прислонившуюся головой к его груди.

— Зачем ты пришла? — спросил он снова.

— Я была должна, — печально прошептала она. — Я должна сказать тебе…

— Сказать мне что?

— Как сильно я тебя ненавижу.

Ее голос был так тих и нежен, что Алек не сразу понял смысл слов. Сердце его стало тяжелым, как свинец, а Силла продолжала:

— Я ненавижу тебя, Алек. Это была твоя вина, даже больше, чем Серегила. Они тебя увидели и выследили. Ты привел их к нам. Я рада, что ты должен умереть.

— Нет! О нет, нет, нет! — Алек отшатнулся и рванулся в дальний угол. — Это неправда! — вскрикнул он. — Это не может быть правдой!

Силла медленно подняла голову. Ее глаза в слабом свете луны смотрели на него, как два черных провала. Силла улыбнулась, и клетку снова затопил смрад тления. Ее улыбка тирилась и ширилась, превратилась в гримасу, в оскал; затем изо рта высунулась черная рука и, становясь все длиннее, вцепилась в Алека. Сжав его плечо черными когтями, рука протащила Алека по безвольному телу Теро и притянула к Силле. Какую-то секунду их лица почти соприкасались, ее безумные глаза впились в Алека, губы непристойно растянулись вокруг торчащей изо рта руки. Потом все тело Силлы вспухло, став черной, лишь отдаленно напоминающей человека фигурой.