Книга Интервенция США в Доминиканской республике 1965 года - Николай Платошкин

Утром 18 мая Кааманьо собрал свое командование на экстренное заседание. Лидеры конституционалистов были возмущены, что американцы не дают им возможности прийти на помошь гибнущим в северном секторе товарищам. Последней каплей стала опубликованная пуэрториканской газете «Сан Хуан Стар» фотография американских десантников, дающих указания солдатам Имберта в северном секторе Санто-Доминго. Ректор университета Сан-Хуана, социал-демократ Бенитес (который участвовал в переговорах Боша с американцами и отвечал за связи бывшего президента с Белым домом) немедленно позвонил Фортасу и потребовал разъяснений. Фортас даже и не пытался опровергать информацию газеты, сказав лишь, что «ребята есть ребята» (имея в виду американских солдат).

Фортас мог себе позволить такую снисходительность: утром 18 мая американская военная разведка сообщила (в том числе и в Белый дом), что сопротивление конституционалистов в северных районах доминиканской столицы окончательно сломлено.

В этих условиях в знак протеста против явной помощи США войскам Имберта Кааманьо решил временно прервать переговоры с Банди, и Гусман сообщил об этом по телефону главе американской делегации. Конституционалисты были готовы возобновить переговоры только в случае достижения реального соглашения о полном прекращении огня в северном секторе столицы.

Банди был возмущен «ультиматумом» Гусмана, хотя и признал на встрече всей американской делегации, что сообщения о прямой помощи войск США хунте Имберта «частично верны». Манн предложил вместо продолжения переговоров просто дать войскам Имберта закончить работу и с помощью войск США раздавить последний оплот конституционалистов в центре города[566]. Однако Палмер не хотел идти на такой вариант, заявив, что «это будет очень сложным делом». Предвидятся очень большие потери среди гражданского населения, что дискредитирует США во всем мире, и, возможно, повстанцы нарочно провоцируют США на силовое решение, чтобы в мировой прессе появились такие же репортажи, как из Будапешта в 1956 году.

Банди все же решил продолжить переговоры, но использовать победы Имберта для ужесточения требований к конституционалистам. Американцы настаивали, чтобы Гусман отказался от поста верховного главнокомандующего и передал эти полномочия офицеру, назначенному хунтой Имберта. Таким образом, хунте фактически отдавался полный контроль над всеми родами доминиканских вооруженных сил. Но, кроме того, американцы потребовали немедленной высылки из страны самых толковых военных командиров и лидеров конституционалистов: Эктора Аристи, Монтеса Араче (командира боевых пловцов) и Марии Пеньи Тавераса. Банди даже не стал как-либо обосновывать это, лишь попытался немного позднее доказать Гусману, что раз Имберт выслал из страны нескольких реакционных генералов-трухильистов, аналогичные меры должна принять и другая сторона.

Наконец Банди решил потребовать от Гусмана еще и включения в состав его будущего правительства (хотя список всех министров был уже согласован) представителя хунты Имберта.

Вдобавок к выдвинутому Гусману ультиматуму Банди предложил ввести войска США в северный сектор – якобы для разъединения сторон. На самом деле американцы намеревались наконец-то захватить ненавистное им Радио Санто-Доминго и ведущие промышленные предприятия столицы (которые были крупнейшими и в масштабах всей страны).

Чтобы заставить Кааманьо и Гусмана отозвать свой ультиматум и вернуться за стол переговоров, США через Фортаса опять надавили на Боша, и тот попросил Кааманьо возобновить переговоры с Банди. В том же направлении действовал и один из несостоявшихся трех «мудрецов» – Муньос Марин.

Вечером 18 мая Гусман скрепя сердце сообщил Банди, что конституционалисты готовы к возобновлению контактов. В это время войска хунты практически уже окончили зачистку северных кварталов и вышли к международной зоне. Тысячи беженцев переходили через американские КПП в центр города, усугубляя и так крайне тяжелую ситуацию с продовольствием и водой в зоне Кааманьо.

Утром 19 мая войска хунты захватили Радио Санто-Доминго, что произвело очень тягостное впечатление на всех сторонников конституционалистов. У здания радиоцентра солдат и офицеров Имберта встретили американские военные, передавшие им боеприпасы и продовольствие[567].

Более удачного момента для выдвижения Гусману новых унизительных требований США трудно было себе и представить. Естественно, Гусман наотрез отказался даже обсуждать вопрос о высылке из страны самых популярных лидеров конституционалистов, заметив, что это оттолкнет от его соратников широкие народные массы. Но именно на это и рассчитывал Банди, выдвигая свой ультиматум.

Новые требования Банди передал Гусману Шлодерман. Гусман был готов включить в состав своего правительства члена хунты «либерала» Постиго. Но, когда он категорично отверг требование высылки трех лидеров конституционалистов, Банди понял, что перегнул палку, и выдвинул компромиссное, с его точки зрения, предложение: лидеры отправятся во временную ссылку на шесть месяцев одновременно с Вессином, де лос Сантосом и Каминеро, чтобы «охладить ситуацию в стране». Гусман может организовать это уже после своего утверждения в роли президента.

Чтобы сделать позицию США «более беспристрастной», Банди предложил Джонсону немедленно ввести американские войска в северные кварталы Санто-Доминго для разъединения сторон.

Джонсон согласился с вариантом одновременной высылки, но вводить войска в северные кварталы не разрешил (американские военные хотели дать Имберту окончательно раздавить сопротивление уже сломленных конституционалистов).

19 мая сам Джонсон уже был готов отказаться полностью от «варианта Гусмана». В Вашингтон прилетел из Санто-Доминго Манн, которому президент доверял больше всего. Манн был настроен в отношении Гусмана крайне скептически, оправдывая это тем, что при нем армия может подпасть под влияние коммунистов. Гусман и Бош были, с точки зрения Манна, весьма ненадежными союзниками для США – стоило делать ставку только на доминиканских военных, прежде всего Вессина и Имберта. Имберт, может быть, и «хитрый феодал», как говорит Банди, но он уже продемонстрировал свои организаторские способности, превратив деморализованные части Вессина в ударную силу. Что же касается гражданской части доминиканского политического спектра, то Манн вернулся к своей старой идее сделать президентом Балагера.

Однако впервые Джонсон не согласился со своим главным советником по доминиканскому вопросу. Имберт был, по мнению президента, диктатором, полностью лишенным народной поддержки, и США не могли связывать с таким человеком серьезные надежды на стабильное развитие Доминиканской республики в ближайшем будущем. Если Манн считал, что удастся заставить Гусмана согласиться на полный контроль доминиканских вооруженных сил офицерами Имберта, то Джонсон полагал, что «запятнанным» генералам хунты не должно быть места в новом командовании всеми родами войск[568].