Книга Меч эльфов - Бернхард Хеннен

— Раздевайся! — грубо велел рыцарь. — Когда ты, негодник, поднимешься туда, на тебе не должно быть одежды ордена!

Опоздала

Гисхильда оглянулась на лужайку. Нет, ее не заметили. Скользнула к воротам. Друстан все-таки был прав. Это ночь охотников! Ей то и дело попадались группки послушников. Сплошные Драконы. У большинства с собой было оружие для бугурта. Похоже, они получили разрешение выслеживать одиноких Львов.

Ей потребовалась целая вечность, чтобы добраться до замка такой светлой ночью. Луна уже уходила с неба. Девочка снова оглянулась, а потом шагнула под темную арку. Кто-то схватил ее за руку.

— Ты опоздала, Гисхильда!

Хотя она не слышала этого голоса почти год, принцесса узнала его сразу же. Лилианна!

— Они вывели его во двор почти два часа назад. — Бывшая комтурша вздохнула. — Я не могла ему помочь. Мне пришлось поклясться в этом, прежде чем мне позволили дежурить у ворот. Но, может, ему не хотелось бы, чтобы ты присутствовала при этом.

Гисхильда судорожно вцепилась в серебряную трубочку. Что это еще значит…

Лилианна втолкнула ее в ворота. На фоне полнолунного неба четко вырисовывался силуэт повешенного. У Гисхильды подкосились ноги. Быть этого не может!

Рыцарь поймала ее и подтолкнула дальше.

— Нет, — тихонько всхлипнула принцесса. — Это слишком жестоко!

Труп медленно раскачивался на ночном ледяном ветру.

Лилианна безжалостно толкала ее дальше.

— Он держался замечательно и Львов не опозорил.

Под виселицей на помосте стоял странный ящик. Оттуда что-то торчало. Голова! У Гисхильды свело живот. Она не хотела подходить ближе.

— Черт возьми, девочка! Ты чего упираешься! Ты нужна ему! А мне туда нельзя. — Лилианна нагнулась и втиснула ей в руку деревянный табурет. Потом сняла с плеч накидку. — Давай же!

— Да что я могу сделать для мертвеца! — всхлипнула Гисхильда.

Как можно казнить мальчика за какую-то безобидную шутку? Всего лишь шутку… Ей захотелось, чтобы прямо посреди двора открылась звезда альвов и выплюнула войско Альвенмарка, чтобы стереть этот рыцарский орден с лица земли.

— Ты что, не понимаешь? Случилось не самое худшее: он получил наказание чести. Там висит соломенное чучело в его одежде. А он сидит внизу в позорном ошейнике. И просидит в нем до полудня. Драконам разрешили отлупить его оружием бугурта. Они постарались как следует. А под конец они ведрами выливали на него тину. Он там, наверху, помрет. Набрось на него мою накидку и согрей его! Мне ведь туда нельзя! Я поклялась. И помоги ему сесть на табурет, чтобы отдохнули руки и ноги!

Почти ничего не видя от слез, Гисхильда побрела вверх по лестнице на помост. Обняла Люка. Его голое тело все было в засохшей тине. И он был до ужаса ледяной. Руки, ноги и голова были просунуты в отверстия позорного ошейника.

Девочка осторожно приподняла Люка и опустила на трехногий табурет. Теперь ему не будет так больно. Затем крепко прижалась к нему, чтобы согреть его теплом своего тела, и накинула на обоих накидку Лилианны.

Люк тихонько застонал. Она поцеловала его грязные волосы.

— Тебе, должно быть, ужасно больно. Чем тебе помочь?

— Ты пришла, и мне уже лучше.

— Ты жив! — снова и снова повторяла девочка. — Ты жив. — Она стала растирать его, пока не заболели руки. — Все будет хорошо. Я тебе обещаю. Помнишь ночь, когда ты доверил мне свою тайну? Я не могла раскрыть тебе…

Он что-то пробормотал. Она разобрала только три слова: «моя Полярная звездочка».

— Я знаю, что ты мог победить Дракона, — вырвалось у нее. — А ты хотел, чтобы это был мой… триумф. Ты мой рыцарь, да? Ты хочешь защищать меня. Хочешь, чтобы моя жизнь стала лучше.

Она поднялась перед сооружением, выжидающе глядя ему в лицо. Он с трудом кивнул.

— Они заставили меня поклясться, что я никому не скажу, Люк. Но ты должен знать это. Я — Гисхильда Гуннарсдоттир. Наследница престола Фьордландии. Последняя принцесса в мире, где Церковь повергла в прах все короны. Вот моя тайна.

На распухшем лице Люка обозначилось подобие улыбки.

— Твоя мечта исполнится, Люк. Нет, уже исполнилась… Ты мой рыцарь, уже теперь. И ты пойдешь со мной, правда? Они заберут меня. Мне судьбой предназначено стать королевой Фьордландии. Это моя мечта — защищать мою Фьордландию всеми силами. Пока жива, я буду сражаться за то, чтобы над фьордами не веяло никакое знамя Церкви, Люк. Ты должен пойти со мной, когда они придут за мной. Только одна в целом мире знает, где я… Но этого достаточно. Она приведет Других. Ты должен пойти со мной! Обещай мне! Ты должен быть моим рыцарем, так, как мечтал, потому что, если ты останешься здесь, однажды нам придется снова встретиться, но уже врагами.

Затем она снова забралась за позорный ошейник, нырнула под накидку и прижалась к его телу, насколько это было возможно при таких обстоятельствах. Она станет греть его, всю ночь напролет.

Леон

Люк чувствовал ее дыхание на своей шее: она уснула. Руки и ноги у него свело судорогой, хотя сидеть на табурете было намного легче.

Глаза его так опухли от ударов по голове, что он почти ничего не видел. Но слышать еще мог, поэтому различил тяжелую поступь, приближавшуюся по лестнице на помост. Заскрипели половицы.

Кто-то вздохнул. Теперь Люк почувствовал чье-то дыхание на лице. Должно быть, гость присел перед ним на корточки.

Два пальца разлепили мальчику глаз. Он увидел слабое сияние. Камень из источника!

— Это эльфийский камень, не так ли? — спросил Леон. — Его нашли в кармане твоих штанов. Итак, ты себя все-таки выдал. Я доверял тебе до сегодняшнего вечера… Твои поступки открыли твою истинную сущность. Настолько хитрым и пронырливым может быть только подкидыш. Лилианна сумела ослепить Николо и Оноре красивыми словами. Они проголосовали за то, чтобы ты отделался только наказанием чести. А я был против! Ты должен знать это. Сегодня тебе повезло. А уже завтра ты отправишься на галеры вместе с остальными Львами. В весенних маневрах вы принимать участия не будете. Слишком многих вы восстановили против себя. Каждый день придется опасаться за ваши жизни!

Люк почувствовал, как зашевелилась Гисхильда. Голос примарха пробудил ее от беспокойного сна. Он был рад, что она пришла. Из всех тысяч людей на полуострове она одна не осудила бы его из-за камня.

— Ваша победа на бугурте не спасет вас от галеры, потому что я не хочу вас видеть. Вы — яд для остальных послушников. Но не думай, что уйдешь от меня! У тебя больше не будет возможности вредить Валлонкуру, Люк. Глупо было оставлять себе этот предательский камень. Когда ты вернешься, я проверю тебя еще раз. И тогда Николо и Оноре увидят, кто ты на самом деле. Я встану рядом с тобой с обнаженным мечом. И одна удача уже не поможет тебе тогда, эльфийский ублюдок!