Книга Лунная долина - Джек Лондон

— Ты, верно, еще ни разу не убил оленя? — поддел его Билл и получил в ответ:

— Могу рога показать.

— Да ведь олени меняют рога, — продолжал Билл поддразнивать мальчугана. — Всякий может подобрать их.

— На моих рогах мясо еще не засохло…

Мальчик умолк, испугавшись, что попался.

— Ничего, сынок, не бойся, — рассмеялся тот и тронул лошадей. — Я не лесничий, я комиссионер и покупаю лошадей.

Все больше белочек прыгало над ними, вдоль дороги росло все больше мощных дубов, красноватых мадроньо, а в стороне появлялось все больше стоявших кругом сказочных секвой. Продолжая путь вдоль поющей речки, они увидели возле самой дороги калитку. На калитке висел деревянный ящик для писем, где было написано: «Эдмунд Хэйл». Под простой сельской аркой стояли, прислонившись к калитке, мужчина и женщина, составлявшие столь прекрасную пару, что у Саксон захватило дыхание. Они стояли рядом, и неясная рука женщины доверчиво лежала в руке мужчины, казалось созданной, чтобы благословлять. Это впечатление еще усиливалось при взгляде на его лицо — чудесный лоб, большие серые добрые глаза и грива седых, сверкающих белизной волос. Он был крупен и красив; стоявшая же рядом с ним женщина выглядела хрупкой и неясной. Она была смугла, насколько может быть смуглой белая женщина, ее ярко-голубые глаза улыбались. В своем изящном, спадающем складками одеянии цвета травы она казалась Саксон весенним цветком.

Вероятно, Саксон и Билл, озаренные золотистым светом уходящего дня, представляли собой не менее красивую и привлекательную картину. Обе пары пристально посмотрели друг на друга. Лицо маленькой женщины засияло радостью, а лицо старика озарилось каким-то торжественным благожелательством. Эта чудесная пара показалась Саксон такой же знакомой, как и луговина возле горы и сама гора. Она уже успела полюбить их.

— Добрый вечер, — приветствовал их Билл.

— Да благословит вас бог, милые дети, — отозвался старик. — Если бы вы знали, как вы славно выглядите, сидя вот так, рядышком!

И это было все. Фургон прокатил мимо, шурша опавшими листьями клена, дуба и ольхи, ковром устилающими дорогу. Вскоре они достигли слияния двух речек.

— Какое чудесное место, вот бы где жить! — воскликнула Саксон, указывая на противоположный берег Дикарки. — Видишь, Билл, вон на той террасе, над лугом.

— Почва тут богатая и под ней и на ней. Взгляни, Саксон, какие мощные деревья! Там, верно, и родники есть.

— Поедем туда, — предложила она.

Свернув с большой дороги, они по узкому мостику перебрались через Дикарку и покатили по старой, изрытой выбоинами дороге, вдоль которой тянулся не менее старый, полуразрушенный забор из досок секвойи. Затем они увидели открытые, снятые с петель ворота; дорога вела через них дальше, до террасы.

— Вот оно, я узнаю это место, — убежденно сказала Саксон. — Въезжай, Билли.

Между деревьями показался небольшой белый домик с выбитыми стеклами.

— Ну и мадроньо! Прямо гигант!

И Билл указал на росшее перед домом мощное земляничное дерево, ствол которого у основания имел в диаметре не меньше шести футов.

Переговариваясь шепотом, они объехали дом, осененный величественными дубами, и остановились перед небольшим амбаром. Чтобы не терять времени, они не распрягли лошадей, а только привязали и отправились осматривать участок. Крутой спуск к лужку густо порос дубами и мансанитами. Пробираясь сквозь кусты, они спугнули выводок куропаток.

— Что ты скажешь насчет дичи? — спросила Саксон.

Билл усмехнулся и принялся исследовать прозрачный ключ, который, булькая, протекал по лужку. Здесь почва была высушена солнцем и вся потрескалась.

Саксон, видимо, огорчилась, но Билл взял комок земли и растер между пальцами.

— Земля великолепная, — сказал он. — Самая лучшая и богатая почва; ее смывало сюда с гор десятки тысяч лет. Но…

Он остановился, посмотрел вокруг, поинтересовался местоположением луга, затем прошел до окаймлявших его секвой и вернулся обратно.

— В том виде, в каком он сейчас, луг никуда не годится, — заявил он. — И ему не будет цены, если им заняться как следует. А для этого нужно иметь только немного здравого смысла и много оросительных канав. Этот луг — естественный бассейн, только воду пустить. С той стороны, за секвойями, есть крутой спуск к реке. Идем, я тебе покажу.

Они прошли между секвойями и очутились на берегу Сономы. Здесь река уже не пела; она в этом месте образовала тихий плес. Плакучие ивы почти касались воды своими ветвями. Противоположный берег поднимался крутым обрывом. Билл измерил высоту обрыва на глаз, а глубину омута шестом.

— Пятнадцать футов, — объявил он. — Тут отлично нырять с обрыва, да и поплавать можно; вперед и назад будет сто ярдов.

Они пошли по берегу. Дно речки, протекавшей по каменистому ложу, постепенно мельчало, затем начинался другой плес. Вдруг в воздухе мелькнула форель и скрылась под водой; по спокойной глади пошли, расширяясь, круги.

— Кажется, мы не будем зимовать в Кармеле, — заметил Билл. — Это место прямо создано для нас. Утром я узнаю, кому оно принадлежит.

Полчаса спустя, подсыпая корм лошадям, Билл услышал свисток паровоза и обратил на него внимание Саксон.

— Вот тебе и железная дорога, — сказал он. — Это поезд, он идет в Глен-Эллен, который всего в одной миле отсюда.

Саксон уже засыпала, когда он спросил ее:

— А что, если владелец не захочет продать землю?

— На этот счет не беспокойся, — отвечала с невозмутимой уверенностью Саксон. — Участок наш. Я это знаю твердо.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Их разбудил Поссум, который, негодуя, упрекал белку за то, что она не хочет спуститься с дерева и попасть к нему в зубы. Белка в свою очередь болтала такой вздор, что Поссум в бешенстве пытался вскочить на дерево. Билл и Саксон неудержимо хохотали, глядя на ярость терьера.

— Если этот участок достанется нам, то никто здесь белок трогать не будет, — сказал Билл.

Саксон пожала ему руку и села. С луга донеслось пение жаворонка.

— Здесь все есть, и желать больше нечего, — с радостным вздохом сказала она.

— Кроме самой покупки, — поправил ее Билл.

Позавтракав на скорую руку, Саксон и Билл отправились на разведку. Они обошли весь участок, который имел неправильную форму, несколько раз пересекли его от изгороди до речки и обратно. У подножия террасы они насчитали семь родников.

— Воды достаточный запас, — сказал Билл. — Выроем канавы, вспашем землю, и при помощи удобрений и всей этой воды можно будет круглый год собирать урожай, один за другим. Тут всего акров пять, но я бы не променял их на весь участок миссис Мортимер.

Они стояли на террасе, в прежнем фруктовом саду.