Книга Небесное Око - Дэвид Кек

Дьюранд внимательно посмотрел на скальда:

— Ты хочешь сказать, когда Радомор понесся на Морина, кто-то вскочил с места?

— Ага. Правда, они снова уселись, когда его перехватил Эйгрин. Видел бы ты их рожи. Благородные зады отрываются от скамеек. Глаза сверкают, как у бешенных собак. А в результате — ничего, — Гермунд улыбнулся. — Герцог Беоранский чуть не выругался.

Дьюранд, погруженный в мысли о предстоящем бое и правильной тактике, которую еще предстояло выбрать, совсем забыл о Великом Совете.

— Как распределяются голоса? — спросил он.

— Как и прежде. Радомору все еще нужна победа. Как и нам.

Дьюранд кивнул, глубоко вздохнув.

— Верно. За дело.

Пока Дьюранд поудобнее устраивался в седле, из рядов выехал Конзар, который, повернувшись к воинам из отряда Ламорика, произнес:

— Сегодня Герцог Ирлакский будет искать встречи с лордом Морином, поэтому схватки ждать не придется.

Оуэн громко рассмеялся. Остальные лишь улыбнулись.

— Держите ушки на макушке, а нос по ветру. Смотреть — в оба. Вы сами все знаете, и все же я повторю еще раз — вместе мы — сила, значит, мы будем держаться вместе, а если кто думает иначе, пусть знает — я куда страшнее Радомора. Ясно?

Часть рыцарей, улыбаясь шутке Конзара, подняли в салюте мечи и копья. Капитан улыбнулся в ответ, став похож на атамана разбойников.

— Вот и славно, раз ясно. Будьте внимательны, и, быть может, нам удастся добыть голову Радомора.

Лошади по обеим сторонам ристалища храпели и фыркали, нервно переставляя копыта. Как и накануне, к рыцарям обратился с речью главный герольд Эрреста Кандемар, поднявший в воздух, словно скипетр, отделанный слоновой костью рог. Дьюранд затянул подпругу, проверил сбрую и взял в руки копье, которое показалось ему легким как тростинка.

Конзар был прав, Радомор будет искать с ними встречи, и этим надо воспользоваться. Они будут сражаться и непременно победят. Принц Бидэн поднял черную перчатку. Дьюранд почувствовал, как пересохло во рту. Гнедой конь под ним мотал головой и прядал ушами. Наконец Бидэн опустил руку, и две сотни лошадей рванулись навстречу друг другу. Сверкая глазами, стиснув зубы, рыцари Северного войска вгоняли шпоры в бока своих скакунов. Навстречу им, раздувая ноздри, дико вытаращив глаза, неслись воины Радомора, ощерясь наконечниками копий. Некоторые из наемников герцога Ирлакского даже подняли копья над головами, являя собой зрелище дикое и страшное.

Рыцари с грохотом столкнулись. Наконечник турнирного копья Дьюранда, вырезанный в форме сжатого кулака, врезался в ребра рыцаря, шлем которого был украшен плюмажем в виде песьей головы. В то же мгновение щит Дьюранда содрогнулся от страшного удара. Во все стороны брызнули обломки разлетевшихся в щепу копий.

Дьюранду удалось удержаться в седле — подпруга, к счастью, выдержала. Воин втянул сквозь зубы влажный морской воздух и развернул коня, отбрасывая обломок копья. Лошадь рыцаря, с которым Дьюранд сошелся в схватке, неслась вперед без седока. Сам противник кубарем катился по земле.

— Стройся!

Капитан бросил клич не только отряду Ламорика, он обращался ко всему Северному войску. Дьюранд, сощурившись, увидел, как воины Радомора, резко осаживая коней, повернули и, не сбавляя скорости, понеслись назад на свою сторону ристалища. С ужасом Дьюранд увидел, как Южное войско снова разворачивается.

Конзар, откинув забрало, надсаживая голос, закричал:

— Развернуться! Развернуться! На них!

Но земля уже грохотала от сотен копыт — лавина вражеской дружины летела на них. На северной стороне скакали одинокие всадники. Время выстроиться в ряд уже не было. Глаза Конзара сверкнули, и он закричал рыцарям Ламорика, поскольку они были единственными, кто оказался рядом:

— На них!

Ламорик с маленьким отрядом в одиночестве понесся на громаду надвигающейся Южной армии.

Рыцари Ламорика неслись мимо союзников, пытающихся развернуть лошадей, и прежде чем поверженные в предыдущей схватке рыцари успели покинуть ристалище, маленький отряд вылетел на открытое пространство. То, что они задумали, было безумием. Дьюранд выхватил меч, высоко воздев его в воздух, и в следующий миг отряд Ламорика и армада Южного войска с грохотом столкнулись.

Страшно кричали люди, истошно ржали кони.

Отряд Ламорика глубоко врубился в ряды Южной дружины, обступившей его со всех сторон. На щит Дьюранда обрушился град ударов мечей, булав и топоров. Все, что Дьюранд мог сделать в тот момент, — гнать коня вперед в надежде, что никому не удастся выбить его из седла. В тех местах, где падали лошади, образовывались небольшие участки свободного пространства. Именно в такой просвет и рванулся Дьюранд, почувствовав в короткий миг, как копыта его коня втоптали в грязь ристалища одного из поверженных воинов.

Взлетали и опускались клинки. На шлеме Дьюранда не было забрала, лицо оставалось уязвимым, но в этом было и неоспоримое преимущество — воин мог видеть то, что оставалось сокрытым для рыцарей, чей угол обзора ограничивался узкими прорезями в шлеме. Прежде чем Дьюранд это понял, волна сражавшихся выплюнула ему навстречу рыцаря, который, не медля ни секунды, бросился на него. Дьюранд пришпорил коня, и огромный гнедой жеребец всей грудью обрушился на лошадь атакующего. Дьюранд со всей силы рубанул мечом по ноге противника.

— Дьюранд! Сюда! — сине-белый плащ капитана мелькал среди людей, стеной обступивших Морина. Битва была отчаянной.

— Помоги Ламорику! — крикнул Конзар.

Воинам Радомора удалось вклиниться в ряды северного войска и отделить Ламорика от остальных членов отряда. Всего двадцать шагов отделяло Дьюранда от его лорда, но все это расстояние было заполнено сражающимися людьми. Казалось, что кто-то в Южной дружине вознамерился взять Ламорика в плен. Если лорд был сыном герцога, значит, взяв Ламорика в плен, за него можно получить немалый выкуп, ради которого стоило рискнуть. Молодой лорд в доспехах Красного Рыцаря отчаянно сражался с обступившими его врагами.

Сжав зубы, Дьюранд пришпорил коня, бросился на помощь. Казалось, он плывет против течения бурной реки. Вскоре он понял, что единственный способ хотя бы немного продвинуться вперед — вынуть ноги из стремени и упереть их в плечи коня. Со всех стороны сыпались удары. Особенно сильный пришелся по спине, и Дьюранд наверняка бы погиб, если б не кольчуга и толстая кожаная куртка с подбоем.

Было очень тесно. Каждый шаг давался с большим трудом. Дьюранд, не глядя, рубил направо и налево. Место было так мало, что даже убитые, стиснутые со всех сторон, не могли упасть на землю. Дьюранд разглядел отчаянно размахивающего боевым молотом Берхарда, старавшегося защитить Ламорика от ударов. Дьюранд понял, что, судя по количеству вмятин на шлеме, одноглазый рыцарь вряд ли продержится долго.

В тот же миг Дьюранд, опершись ногами о загривок коня, поднялся над толпой. Перед ним раскинулось море колышущихся шлемов и плюмажей. Лицо Дьюранда расползлось в улыбке — Ламорик был всего лишь в нескольких шагах. Перескакивая с плеча на плечо, с макушки на макушку, Дьюранд понесся на помощь молодому лорду. Рыцари Северной армии бранились, Южной — пытались столкнуть его, но спохватывались слишком поздно. Берхард, лишившийся к этому момента шлема, заметил Дьюранда в самый последний момент. Противник одноглазого рыцаря отвлекся, задирая голову, и Берхарду этого вполне хватило, чтобы вогнать клинок в глазную прорезь шлема. Схватив мертвеца за воротник, Дьюранд повалился на землю.