Книга Человек без лица - Лоренсо Сильва

— У нас кофе остался? — спросил он.

— Нет. Все выпили. Но раз ты спрашиваешь… Подожди… — Она притормозила у кафетерия, выскочила, не выключая мотора, из машины и через минуту появилась с двумя чашками кофе и четырьмя бутербродами.

— С тобой не пропадешь.

— Не пропадешь, если и дальше будешь таким же хорошим учителем, — засмеялась Холли. — Отель «Шер-ри-Недерленд» в одном квартале отсюда. Место, где живет Малтин, упоминалось во вчерашней статье. Что будем делать?

— Сначала найдем, где поставить машину.

— Легко сказать!

— Затем взглянем на тех, кто следит за квартирой Малтина.

— Почему ты решил, что за квартирой следят?

— Следят, чтобы он не выкинул еще какую-нибудь штуку. Кое-кто явно не ожидал, что Малтин поднимет шум, позовет репортеров и привлечет внимание к исчезновению Марии Томес. Думаю, они позаботятся о том, чтобы он замолчал.

2

Здание отеля «Шерри-Недерленд» располагалось неподалеку от отеля «Плаза» на 5-й авеню. Прямо напротив него находились площадь Грэнд Арми и вход в Центральный парк. На соседних улицах было полно народу, и Бьюкенен с Холли смешались с толпой прохожих, изображая пару прогуливающихся туристов. День выдался прохладный, но солнечный — нечастое явление в начале ноября. Делая вид, что любуются красивыми зданиями, они прошлись вокруг квартала, затем заглянули в парк. При этом они незаметно изучали окрестности.

— Конечно, за Малтином могут наблюдать из соседних домов. — Бьюкенен взял у Холли фотоаппарат и сфотографировал небоскреб. — Но на улице я ничего не заметил.

Они присели на скамейку возле позолоченной статуи генерала Шермана.

— Что теперь? — спросила Холли.

— Пришел твой черед. Нужно сыграть одну роль. Но должен предупредить, дело не из легких.

— Ну?

— Ты должна изобразить репортера, — торжественно сообщил Бьюкенен и тут же получил локтем в бок.

— Эй, поосторожнее, ты чуть не попала в то место, куда меня ударили ножом.

— Я сама тебя чем-нибудь ударю, если не прекратить свои шуточки.

— Надеюсь, журналистское удостоверение у тебя с собой, — рассмеялся Бьюкенен.

— Всегда. Оно в футляре от фотоаппарата.

— Отлично. Я твой новый ассистент. Зови меня… Как звали того парня, с которым ты была в Новом Орлеане?

— Тед.

— Точно. Зови меня Тедом. Мы собираемся нанести профессиональный визит мистеру Малтину. Позвольте ваш фотоаппарат, леди. Будет лучше, если его понесет ассистент.

— Знаешь, ты слишком редко это делаешь.

— Таскаю твой фотоаппарат?

— Нет. Улыбаешься. Ты только что улыбался.

Они подождали, пока загорится зеленый свет, перешли через 59-ю улицу и пошли по 5-й авеню к куполообразному крыльцу «Шерри-Недерленд». Небрежно кивнув привратнику в униформе, который останавливал такси для пожилой хорошо одетой женщины, Бьюкенен толкнул вращающуюся дверь и вошел в вестибюль.

Помещение было залито золотистым светом. В вазе на столике стояли яркие крупные цветы. Справа они увидели лифты, слева — стойку администратора и газетный киоск. Один клерк в униформе прохаживался неподалеку от входа, другой находился за стойкой. Пожилая дама в очках рассматривала журналы возле киоска.

На первый взгляд все спокойно, решил Бьюкенен, ожидая, пока в вестибюле появится Холли.

— К вашим услугам, сэр, — направился к ним находившийся у входа клерк.

Он, видя перед собой пару, обратился как и положено, к мужчине, но, поскольку Бьюкенен играл роль ассистента репортера, он поправил на плече ремень фотоаппарата и повернулся к Холли, показав бровями, что ей следует ответить.

Холли мгновенно вошла в роль.

— Я из газеты.

Клерк бросил взгляд на протянутое ему удостоверение. Скорее всего, его внимание привлекло название газеты, подумал Бьюкенен. Холли не представилась, и, если повезет, клерк не запомнит ее имени.

— Я хотела бы увидеть мистера Малтина. — Холли спрятала удостоверение в сумочку.

— У вас назначена встреча?

— Нет, но если он располагает временем, я отниму у него не больше десяти минут.

— Одну минуту. — Клерк прошел к стойке и взял телефонную трубку.

— Мистер Малтин, здесь к вам из «Вашингтон пост». Журналистка с фотографом… Да, сэр. Я передам.

Он положил трубку.

— Мистер Малтин не хочет, чтобы его беспокоили.

— Но вчера здесь было много репортеров…

— Мне известно только одно: он не хочет, чтобы его беспокоили.

— Пожалуйста, позвоните ему еще раз.

— Извините, но…

— Это очень важно. У меня есть сведения о его пропавшей жене.

Клерк заколебался.

— Я думаю, мистер Малтин очень расстроится, если узнает, что вы не передали ему это сообщение.

Глаза клерка потемнели.

— Минутку. — Он снова прошел к стойке. На этот раз он повернулся к ним спиной, и Холли с Бьюкененом не могли расслышать, что он говорит. Затем клерк обернулся и раздраженно положил трубку.

— Мистер Малтин хочет вас видеть. Прошу вас.

Они направились вслед за портье к лифтам, а когда вошли в кабину, портье, смотря прямо перед собой, нажал кнопку 30-го этажа. Правильно, подумал Бьюкенен. Так он будет уверен, что мы вышли там, где и намеревались.

На 30-м этаже портье подождал, пока Холли не позвонила в дверь квартиры Фредерика Малтина. Только когда Малтин открыл дверь, мрачно уставился на Холли и Бьюкенена, а затем жестом неохотно пригласил их войти, портье вернулся в лифт.

Бьюкенен и Холли прошли мимо Малтина, который нетерпеливо захлопнул дверь и прошествовал на середину просторной комнаты.

Сказать «просторная» значило не сказать ничего. Этот прямоугольный зал с очень высоким потолком мог бы вместить по меньшей мере четыре обычные комнаты. Две стены представляли собой сплошное огромное окно, которое начиналось на высоте бедра и тянулось к самому потолку, открывая потрясающий вид на 5-ю авеню с одной стороны и на Центральный парк — с другой. Комната была со вкусом обставлена старинной мебелью. На Бьюкенена произвели впечатление полированное дерево и хрусталь, дорогие ткани и восточные ковры, картины в стиле кубизма — явно подлинники. В углу, рядом с витриной, где была выставлена керамика ничуть не хуже той, что экспонируется в музеях, стоял сверкающий рояль. Неудивительно, что Фредерик Малтин был недоволен финансовыми условиями своего развода с Марией Томес. Было очевидно, что он привык к роскоши.

— Не знаю, какой информацией о моей бывшей жене вы располагаете, но она так или иначе уже устарела, потому что я только что получил от нее известие.