Книга Ворриор и Пиас. Гнев богов - Стелла Так

– Снимай обувь и садись, – скомандовал мне Иисус, указывая на погребенный под упаковками от еды из «Макдоналдса» диван. Я шмыгнула носом, сняла обувь и поморщилась от ужасного запаха. Как бы долго ни гуляла, казалось, эту обувь я не снимала целую вечность.

Я заковыляла по грязному полу и упала на диван посреди мусора. Человек-Иисус теперь ворчал на кухне и, кажется, болтал с самим собой. Или тихо на меня ругался. В любом случае, вскоре он оказался рядом со мной и протягивал мне стакан с белой жидкостью.

– Вот. Для сбитого с толку разума нет ничего лучше, чем теплое молоко единорога с медом.

Он отдал мне стакан, и я в смятении посмотрела на него.

– Что?

Он раздраженно упал на мусор рядом со мной, взял в руки пульт и включил телевизор.

– Молоко единорога? – переспросила я.

Мужчина взял со столика открытую упаковку чипсов и начал хрустеть. Запах лука тут же ударил мне в нос.

– Мать всегда делала мне его, когда я грустил.

– Молоко единорога?

– Да.

– Ага, – я принюхалась к стакану. Пахло как обычное молоко, только слаще. Я сделала глоток. Вкусно. – А молоко единорога безлактозное?

Он застонал, а я улыбнулась и пожала плечами. Мы молчали и смотрели телевизор. Это был повторный показ сериала… э-э… я знала его.

– Это «Теория большого взрыва», – сказала я.

Иисус кивнул.

– Мне нравится этот сериал.

– Мне тоже.

Мы смотрели его явно дольше пяти минут, которые он мне пообещал, и когда я допила небезлактозное молоко единорога, то чувствовала себя почти хорошо. Я подняла ноги на диван, уперлась подбородком в ладони и смотрела на парня рядом со мной.

– Мы на небесах? – услышала я свой собственный вопрос.

Иисус уставился на меня, и из его рта выпала чипсина.

– Ты откуда взяла этот бред?

Я провела ногтем по рисунку на диване.

– Мне кажется, что я умерла, – доверилась ему я.

– А-а-а, – мужчина кивнул и без особого интереса продолжил есть дальше.

– Мне не просто кажется, я знаю это.

– Ага, – пробормотал он.

Я растерянно хлопала глазами.

– Ты не находишь это странным?

– Не особенно. Все-таки все уже умерли.

Стакан выпал у меня из руки, скатился по дивану и раскололся на ковре.

– Черт подери, что ты творишь? – простонал Иисус.

– Извини! – трясущимися пальцами я подняла осколки и содрогнулась, почувствовав боль. Из пореза текла золотая кровь. Я округлила глаза. – Это что такое?

– Твой палец.

– Нет, я про золотое.

– Кровь.

– Но… – у меня отвисла челюсть. – Она не должна быть золотой, – неуверенно сказала я.

Мужчина вздохнул.

– А какой она должна быть?

– Серебряной?

– Ты уверена?

– Думаю, да…

– Ну, тогда… Не знаю, не зли меня.

Я отставила обломки стакана на липкий столик и облизнула потрескавшиеся губы.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что все умерли?

Он нахмурился, будто я только что спросила его, не помоет ли он мне задницу.

– Ну, это правда.

– А кто эти «все»?

– Ну, все. Человечество. Бессмертный мир. Пуф-ф. И нет их.

– И давно?

– Десять лет, может, двадцать. Я не уверен.

– Д-двадцать лет? – прохрипела я.

Иисус покачал головой.

– Девочка, ты что, совсем ничего не помнишь? – он правильно понял мой взгляд и вздохнул. – Давай покажу тебе кое-что. Я все записал.

Он поднял ржавый пульт и нажал на кнопку. По экрану пошли помехи, и вдруг я увидела выпуск новостей. На экране показывали жуткие сцены. Мир просто пылал. Леса, целые города. Некоторые места были залиты водой, на одной из картин я видела торчащую вершину Эйфелевой башни. Другие части мира были погребены под упавшими горами. Где-то извергались вулканы, накрывая лавой и природу, и человечество. Умирающих людей не показывали, но это было не обязательно. Картины говорили сами за себя. Я слышала крики людей, эхом отзывающиеся во мне. Меня так трясло, что весь диван вибрировал.

– Как такое могло произойти? – прохрипела я, сбитая с толку.

Иисус поджал губы и включил новое видео. Я затаила дыхание. Он показывал видео со… мной? Ворриор. Да, меня звали Ворриор! Было похоже на правду. Хоть как-то. Кому вообще пришло в голову назвать девочку Ворриор? Я стояла там. Одна я была с черными волосами, а другая я была блондинкой. Одна – с черными крыльями, другая – с белыми.

Девушки стояли лицом к лицу и держали сердца друг друга в руках. Блондинка споткнулась и растерянно осмотрелась. Потом брюнетка схватила ее, и вдруг блондинка исчезла. Запись тряслась, будто кто-то снимал видео на телефон. Брюнетка пошатнулась. Мужчина с синими волосами бросился к ней. Он тряс ее. Темная Ворриор рухнула в объятия парня. Пиас! Его звали Пиас. Точно.

К нему подошли другие люди. Мужчина с зелеными волосами. Вирус! И парень с крыльями мышиного цвета. Мэдокс. Кусочки пазла в моей голове собирались в единую картину, и у меня сдавило горло, когда я смотрела, как они пытались помочь темноволосой Ворриор, пока та корчилась от боли. Ее спина выгнулась, рот открылся в крике, и черная слизь вырвалась из нее, а кожа начала светиться. Ярко, словно звезда. По картинке пошли шумы.

– Ну вот, потом случился «бум», и одна из осей мира сломалась, – спокойно сказал мужчина. – Демоны вышли наружу. Боги не могли их победить. Уже через год ничего не было.

Я качала головой, а мои волосы дико развевались вокруг лица.

– Нет, этого не может быть! – визжала я. – Нет! Они же боги, они не могут умереть!

– Девочка, ось сломалась. Законы природы больше не действовали. В такой ситуации даже боги могут умереть. Первым погиб парень с крыльями. Он отстрелил себе голову после того, как с тобой это случилось.

Я сглотнула.

– Значит… значит, ты знаешь, кто я такая?

– Ты только сейчас это поняла?

– И ты не боишься?

– Чего, тебя, что ли?

Я неуверенно кивнула. Он фыркнул, забавляясь.

– Почему я должен тебя бояться?

– Ну… – я беспомощно пожала плечами. – Потому что из-за меня взорвался весь мир? Ты выглядишь каким-то слишком расслабленным.

Он закатил глаза.

– Это самое тупое, что я когда-либо слышал.

– Почему?