Книга История дьявола - Жеральд Мессадье

Направления современного ислама. О древней Аравии. Обвинение Мухаммеда в одержимости. Упоминание в Коране имени Сатаны. Об обвинении в сатанизме, брошенном в адрес тех, кто не разделял идеи мусульманства. О смысле слова «воздаяние», как средстве защиты личности. О влиянии Ветхого завета. Нравственные принципы и рыцарский дух ислама. О необходимости в строгой и доступной для понимания этике. Об объединяющей силе учения пророка и политической роли ислама.

Если верить энциклопедиям, родиной ислама стал Аравийский полуостров, что не вызовет возражений у географа, но было бы не совсем точно рассматривать эту проблему с позиции историка. А истина заключается в том, что народы, населявшие Аравию в VII веке, то есть во времена становления ислама, не были единым сообществом ни в культурном, ни в религиозном плане. Еще более разрозненными они были во времена, предшествовавшие возникновению мусульманства. Не лишнее также напомнить, что культура предыдущих поколений оказала несомненное влияние на ислам.

Я родился и провел первые восемнадцать лет жизни в Египте, где в то время находился единственный в мире мусульманский университет Эль-Асхар. Изучив арабский язык, я часами наблюдал, как шейхи читали Коран перед мерно раскачивавшимися взад и вперед студентами на огромном красном ковре в мечети. Довольно скоро мне стала понятна разница между суннитами и шиитами. Встречаясь с мусульманами, я узнал о четырех школах Сунны: ханафитов, маликитов, шафеитов и ханбалитов, — названных по именам первых толкователей Корана Абу-Ханифа, Малика, Шафеи и Ахмеда Ибн-Ханбала. Путешествуя впоследствии по свету, мне довелось не раз сталкиваться с многочисленными ответвлениями от двух основных направлений ислама: так я узнал об исчезнувшей весьма экзотической секте ассасинов, или курильщиков гашиша[849], о друзах[850], измаилитах[851], «почитателях двенадцати»[852], зейдидах[853], карматах[854], фатимидах[855]. Все они представляли собой шиитское направление ислама. Кроме того, мне довелось познакомиться и с другими сектами: хариджитами, выбиравшими себе собственных халифов; муриджитами, считавшими, что одному только Богу дано право судить о действиях и поступках человека; мутазилитами, проповедовавшими свободомыслие и отрицавшими божественное предопределение; вахабитами, полагавшими, что смерть в священной войне против неверных (джихад) гарантировала им место в раю; с последователями персидского писателя Джалал эд-Дин Руми, среди которых были знаменитые дервиши и исламские гностики и мистики суфии[856]; с бабидами, приверженцами Мирзы Али Мухаммеда[857], чьи останки покоятся в Кармеле (Палестина)...

В течение многих лет, каждую пятницу, я слышал призывы муэдзинов, созывавших правоверных мусульман на молитву. В наши дни их разносит по округе громкоговоритель, а раньше благочестивый мусульманин судил о достоинствах муэдзина по тому, как тот на одном дыхании возвещал час молитвы, что было результатом длительных тренировок и многолетней практики. Однажды, по приезде на Яву, когда я в такую же пятницу в вечерних сумерках продвигался в автомобиле по южному побережью острова, направляясь в сторону огромного вулкана Кракатау, до моего слуха донесся призыв муэдзина, звучавшего так, словно я находился в Стамбуле или Бейруте. Однако реакция населения была совсем другой: легче принять чужую религию, чем изменить обычаи и привычки.

Согласно преданию, Мухаммед предсказал, что его община распадется на 73 секты, из которых одна только избежит адского огня. Познакомившись с многочисленными сектами, я не приемлю распространенные на Западе суждения о мусульманстве. Представляющий собой, по мнению западников, единое учение, ислам в действительности имеет свои особенности в Алжире и Малайзии, в Иране и Гане. Неизменными остаются только невежественные представления о мусульманстве.

Если история Европы, Индии и Китая изучалась на протяжении многих веков, то в Аравии археологи произвели первые раскопки только в тридцатые годы нашего столетия, одновременно с началом нефтяной разведки. Бескрайние просторы этого, по сути дела, малого континента, простирающегося от сирийской пустыни Хамад до Индийского океана, до сих пор мало изучены, как, например, вполне заслуживающий свое название «Квартал пустыни» — Дахан Руб эль-Хали или большая часть Неджана в Саудовской Аравии. В 1992 году археологи открыли в Омане развалины легендарного центра торговли Убар; другие, возможно, не менее значительные памятники старины и по сей день скрываются под толщей песков пустыни.

На аравийской земле в разное время побывали и поселились представители многих народов: египтяне, римляне, греки, абиссинцы, финикийцы, евреи. До этих мест добирались также и азиатские купцы по дорогам, проторенным по меньшей мере в I тысячелетии до н.э., торговавшие драгоценными камнями, кораллами, жемчугом, пряностями, благовониями, шелком, изделиями из стекла, а также скотом в странах Средиземноморья и Азии, а позднее в Аравии и Азии. Так, в начале II тысячелетия правители Месопотамии вывозили из Индии морским путем слонов и обезьян[858]. Восток никогда не был безжизненной и безмолвной пустыней, каким его многие сейчас представляют. История этих мест связана с именами богов, царей, демонов, и потому совсем не удивительно, что генеалогия дьявола в Аравии походит на мозаичное полотно.

На Аравийской земле развивалось, взаимно обогащаясь, множество культур, о которых многое умалчивает история средних веков[859]. Так, на полуострове в разное время процветало государство минеев[860], основанное в конце II тысячелетия до н.э., царство сабеев — вотчина легендарной поклонницы Соломона царицы Савской, нанесшей визит сыну царя Давида в 950 году до н.э., страна химьяров (гомеритов), сменивших в 115 году до н.э. сабеев, а также царства гассанидов и киндитов. По-видимому, на основании того, что проживавшие на этой земле народы говорили на семитских языках[861], было выдвинуто сомнительное предположение о том, что они исповедовали семитские религии.

Пантеон минеев включал сотню небожителей, о которых нам почти ничего не известно. Так, Шам, по-арабски Shams (что означает Солнце) — прямой потомок Шамаша, вавилонского бога Солнца, правды и справедливости, у минеев почему-то был богиней, а Астарта, олицетворение планеты Венера, оказалась вдруг божеством мужского пола, хотя это был минейский вариант богини вавилонян Иштар, неожиданно претерпевшей столь странное перевоплощение. В Греции ей поклонялись как богине любви и плодородия по имени Афродита. И она стала достойной преемницей доисторической Богини-Матери, так как покровительствовала рабыням, занимавшимся проституцией при храмах. В то же время, как свидетельствуют многие демонологические тексты, христианские священники усматривали в ней дьявольское начало.

Тяготевший к язычеству царь Соломон на склоне лет почитал эту богиню, «ибо, веря не только одному своему Господу Богу»[862], он «поклонялся Астарот, богине сидонийцев»[863]. Другой иудейский царь, Иосиф,