Книга Маг поневоле - Иван Алексин

— Кому известно?! — не на шутку взъярился Герхард. — Вон даже ему неизвестно! — адепт воздуха мотнул головой в сторону прислушивающегося к разговору Невронда. — То сведения, что отцы–вершители пуще глаза хранят! Даже отцу–приору о том не ведомо! А ты тут о том всем баешь! На заступу отца Яхима надеешься?! Так зря! — Герхард презрительно кривил губы. — Он первый тебя и сказнит, чтоб вместе на правёж в конклав вершителей не брести!

Герхард с удовольствием посмотрел на сбледнувшего с лица племянника всесильного отца Яхима и повернулся к Невронду.

— Тебе десятник объясню, коль о том, теперича, всё равно полкняжества знает. Все знания о перевёртышах — тайна великая! И наставителям недоступная. Да и не сильно им интересная, — хмыкнув, добавил Герхард. — Кто же мог знать, что у отца Никонта такая оказия с очередным приспешником Лишнего случится? Потому о том, что этот Вельд пройдёт там, где простой человек обязательно в ловушке завязнет, Ратмир знать не может. Оно ведь как дело будет? — продолжил Герхард, пожевав губами. — Сразу через пелену они Вельда не пустят. Кого–нибудь другого пошлют. А тот там и завязнет намертво! Со всем моим почтением, — маг злорадно захихикал и поинтересовался у Невронда. — И как ты думаешь, десятник. Что они дальше делать будут?

— В обход пойдут. Нипочём через пелену с Вельдом брести не решаться! — расплылся в ответной улыбке тот.

— Вот и пускай идут, — согласился с десятником Герхард. — Мы их пропустим и следом побредём. Кто бы по дороге не встретился, пускай лучше Ратмир с Путятой ратятся. И дорожку нам расчистят, и справится с ними самими, потом, легче будет. Командуй привал, десятник. Мы здесь подождём. Посмотрим, куда они свернут.

— Русин, — окликнул десятник меченого, бредущего в головном дозоре. — Стой. Чутка передохнём, — Невронд посмотрел на возвращающихся воев, презрительно покосился на оживившихся колдунов, привычно огляделся вокруг и веско добавил: — С дороги не сходить и оружие под рукой держать. Не в трактире чай бражничаете.

— Что же. Можно и перекусить слегка, — Герхард опустившись прямо на камни, достал из–за спины небольшой мешок. — Седай рядом, десятник. Не побрезгуй угощением.

— Благодарствую, мастер, — не стал чиниться Невронд, понимая, что маг хочет не столько его угостить, сколько поговорить.

— Ганиус! — Герхард нашёл глазам незадачливого адепта воздуха и строго предупредил: — Ты камешек то из рук выпускать не думай. Не дай Лишний, прозеваешь, когда они дальше в путь тронутся. По всему городу будешь бегать — зубы собирать! А лучше иди сюда: — махнул адепт воды рукой. — Рядом садись. Без догляду тебя оставлять нельзя.

Толстый маг, выдавив угодливую улыбку на кислой физиономии, присел рядом и, положив руки с камнем на колени, с тоской стал наблюдать, как едят другие.

— Отец Яхим думает, что Ратмир нам во дворце стёртого мага каверзу приготовить надеется, — вздохнув начал делиться своими мыслями с десятником Герхард. — Мол, негде ему такие камешки взять, чтобы с защитой наших амулетов справились. Ратмир пустой тут объявился. А Никонт… — маг на секунду задумался, подбирая слова для выражения своего отношения к отцу–наставителю. — Жрец при мажеской школе на окраине империи. Откуда у него сильным артефактам взяться? Оно вроде бы и так, — Герхард машинально, как–то механически, откусил кусок сыра и потянулся за баклажкой. Чувствовалось, что его мысли заняты совсем другим и адепт воды ел скорее по обязанности, чем от голода. — Вот только Ратмир тоже знает, что нападения до дворца мы не ждём.

— Думаешь, что засаду по дороге устроить может? — понятливо кивнул Невронд, приглаживая усы.

— Опаска такая есть, — признался со вздохом Герхард, помассировав шею. — Дюже не прост наш супротивник. Не по наслышке знаю. Ратмир, — маг чуть наклонился к десятнику, сузив глаза, — хоть и адепт воды, а по знаниям и силе иному магу земли не уступит. Не зря его сакский отец–приор к себе приблизил.

— Так у нас амулеты есть, — вскинулся Невронд, догадавшись куда клонит маг. — Неужто не сдюжат?

— Может сдюжат, а может нет, — встрял в беседу Ганиус, поудобнее перекладывая на коленях артефакт. — Смотря чем и с какой силой вдарят!

— Ратмир, коль заклинание заранее подготовит, да бурдюки до донышка вычерпает, может сильно вдарить, — со вздохом признался Герхард, покосившись в сторону воздушника. Делиться с кем–нибудь, кроме Невронда, своими сомнениями он не хотел. Потому и сели они с десятником чуть в стороне от отряда. Но и прогонять Ганиуса было нельзя. Артефакт всегда под рукой должен быть. — А ежели ему ещё Матвей подсобит, да Никонт со своим кристаллом, то один Лишний знает чем это кончится может!

— А делать то что? — озадачился Невронд. — Нам волей аль нет, а вслед им всё одно идти надо. В сторону не свернёшь!

— Людей своих упреди, чтобы настороже были.

— Так мы и так сторожно идём, мастер Герхард.

— Да знаю я! — обречённо отмахнулся Герхард и неожиданно для самого себя признался: — Что–то устал я за последнее время, десятник, Как весточку о перевёртыше получил; дня спокойного не было. По всем окрестностям метался, людишек своих собирая. Потом сюда спешили. Да с наскоком, чтобы Никонта обогнать и загодя успеть. Устал я десятник, — повторил маг жалобно. — Сил нет никаких.

— Все мы устали, мастер. — Невронд сочувственно вгляделся в посеревшее лицо мага. — Я вот вроде к походам привычный, а и то чувствую, как из рук силушка уходит. Постарел видать. Вот перевёртыша изничтожим, награду получу и на покой уйду. Пора уже.

Герхард кивнул, соглашаясь. Приятная слабость, растекаясь по всему телу, дарила покой. Мысли текли медленно и неторопливо. Нужно отдохнуть. Он слишком устал, чтобы продолжить этот путь. Да и куда спешить? Раз Ганиус молчит, значит, Никонт с его людьми ещё от пелены никуда не ушёл. Видимо тоже устали. И пусть их. Нужно отдохнуть. Нужно отдохнуть.. Нужно отдохнуть…

Как покатился по камням, выпавший из рук Ганиуса ценный артефакт, Герхард уже не услышал.

* * *

Раскалённый уголёк обжигал, не давая погрузиться в блаженное забытье. Герхард почувствовал раздражение. Сама мысль о том, чтобы пошевелиться, казалось кощунством. Бездействие так прекрасно. Оно дарит покой. Но боль мешала. И она становится всё сильней и сильней. Раздражение сменилось злостью. На смену злости пришёл гнев. Сейчас он вырвет эту боль из своего тела. Вырвет! И наконец–то отдохнёт! Герхард заставил себя открыть ставшие свинцовыми веки. Очумело потряс головой, пытаясь сбросить охватившее его оцепенение. Сфокусировал взгляд на лежащем рядом Невронде, попытался приподняться, не смог, сделал ещё одну попытку и бессильно откинулся на спину, не в силах заставить подчиниться непослушное тело. В нос ударил запах гари, горелого мяса и волос. Герхард скосил глаза и заметил маленькую струйку дыма, тянувшуюся вверх от груди.

“ Амулет сгорел. Вот грудь себе и пожёг».

Мысли текли вяло, неторопливо, словно густой кисель разлитый по столу. На мага накатила волна глубокого удовлетворения. Раз амулет выгорел, значит, боль скоро пойдёт на спад. Соблазн вновь погрузиться в сладостную дрёму был так велик, что Герхард практически сдался. Он уже закрыл глаза, когда последняя искорка угасающего сознания забила тревогу.