Книга Шторм войны - Виктория Авеярд

– Мне тоже, – отвечает он с болью.

Не задумываясь, я признаю:

– Я скучаю по ней.

Он отзывается:

– Я тоже.

Мы говорим о двух разных людях, но с одинаковым чувством. Кэл рассматривает собственные руки, словно стыдится любви к человеку, которым не может обладать. Я знаю, как это мучительно. Как тяжело. Груз, который в конце концов утопит нас обоих.

– Если я скажу тебе кое-что, обещаешь молчать? – спрашиваю я.

Как и Кэл, я подаюсь вперед. Так, что могу взять его за руки, если захочу.

– Не говори даже Джулиану и Анабель. Особенно им.

Кэл вновь поднимает голову. Он смотрит мне в глаза, ожидая подвоха. Ищет расставленную Самосами ловушку.

– Да.

Я облизываю губы и говорю, прежде чем здравый смысл успевает вмешаться:

– Кажется, они хотят убить моего отца.

Он недоуменно моргает.

– Какой в этом смысл?

– Ну, они сами этого не сделают, но…

Впервые в жизни я беру Тиберия Калора за руку и не испытываю омерзения. Я крепко сжимаю его пальцы, пытаясь сделать так, чтобы он понял.

– Ты правда думаешь, что Сенра и Айрис обменяли Мэйвена всего лишь на Салина Айрела?

– Нет, – тихо отвечает Кэл. Он стискивает мою руку – его хватка гораздо сильнее моей. – И если твой отец умрет…

Я киваю. Он верно прослеживает мои мысли.

– Разломы умрут вместе с ним. Они воссоединятся с Нортой. У Птолемуса не хватит духу продолжать войну, если отец погибнет. Неважно, насколько он хороший воин – он для этого не создан.

– Трудно поверить, – усмехается Кэл. Он сдвигает брови, а потом расслабляется – как будто сбрасывает бремя. До него постепенно доходит.

– Ты не сказала об этом родителям, ведь так?

Я качаю головой.

У Кэла отвисает челюсть.

– Эванжелина, если ты права…

– Я позволю ему умереть. Знаю, – шиплю я, злясь на себя.

Я выдергиваю руку. Нестерпимо прикасаться к нему. Кипя от гнева, я гляжу на ковер и изучаю изящные узоры, вышитые какой-то Красной мастерицей.

– Ты всегда считал меня ужасным человеком. Приятно сознавать, что ты прав?

Его горячие пальцы касаются моего подбородка. Кэл запрокидывает мне голову, чтобы заглянуть в лицо.

– Эванжелина… – негромко произносит он, но я не нуждаюсь в его жалости.

Я отталкиваю Кэла.

– Надеюсь, никаких богов на самом деле нет. Страшно подумать, какое наказание они припасли для меня.

Кэл задумчиво проводит костяшками пальцев по губам. Устремив взгляд вдаль, он кивает.

– Для всех нас.

28. Айрис

Озерная цитадель – самое безопасное место для меня, но, тем не менее, я нервничаю и постоянно озираюсь. Вокруг лишь знакомые стражи в синем, которые почти сливаются с туманом в это дождливое летнее утро. Джиданса тоже здесь – старая тельки, которая следует за мной и за моей матерью, пока мы шагаем по переходам, тянущимся над просторными тренировочными площадками. Ее присутствие успокаивает меня, и я пытаюсь расслабиться. Под нами отряды Озерных солдат готовятся к войне. Те, кто уже сражался – легионы, уступленные Мэйвену, пока мы были союзниками, – заслужили отдых. Здесь всё свежие бойцы, готовые к бою. Им не терпится укрепить славу Озерного края.

Холмы, реки, побережья Норты. Могущественные технические центры, полные ресурсов. Королевство Нор‑ та – золотая жила, которая только и ждет претендента.

Тысячи солдат тренируются под дождем, не боясь непогоды. Так будет по всему нашему королевству. Приказ разослан везде, от Снежной цитадели до Речной. Мы мобилизуем всех, кого можно, Серебряных и Красных. Армия Озерных собрана и готова к удару. На нашей стороне численность; на нашей стороне способности. Враг уже ослаблен – нужно лишь избавить его от страданий.

Так почему же в глубине души мне так тревожно?

Смотр войск не требует королевской пышности, и мы обе одеты по-солдатски – в синюю форму, отделанную серебром и золотом. Даже мама отказалась от траура. Но мы не забыли ни об отце, ни о мести. Скорбь камнем лежит у нас на душе. Я ощущаю ее на каждом шагу.

Мы пересекаем последний мост и выходим на один из многочисленных балконов, окружающих главное здание цитадели. За окнами горит теплый свет. Хоть дождь меня и успокаивает, но уют тоже манит.

Мать движется быстро, задавая темп. Мы должны встретиться с Тиорой за обедом, но, когда доходим до столовой, ее там еще нет.

Не в привычках сестры опаздывать.

Я смотрю на мать, ожидая объяснений, но та просто занимает свое место во главе стола. Если королеву Сенру не смущает отсутствие Тиоры, то и я не стану волноваться.

По примеру мамы я сажусь и жду. Стражи остаются стоять у двери, по обе ее стороны, но Джиданса тоже садится. Она – знатная дама из древнего рода Мерана, известной в наших краях семьи, и много лет служила нам. Пока королева отрезает себе кусок пышного хлеба, я рассматриваю обширный ассортимент столовых приборов. Вилки, ложки… особенно ножи. Я по привычке пересчитываю возможное оружие на столе, не забыв включить в этот список бокалы с водой. В моих руках они смертоноснее ножа.

Я смотрю на воду, позволяя ей наполнить мое сознание так же, как она наполняет бокалы. Это чувство я знаю, как свои пять пальцем. Но сегодня что-то не так.

Из-за того, чтó мы с мамой сделали.

После событий на острове Провинс уже прошло некоторое время, но я не могу выкинуть их из головы. Особенно звук. Как лорд Айрел давился последними вздохами, не в силах с нами справиться. Дядя короля Калора, некто по имени Джейкос, – певец, и он лишил Айрела способности сопротивляться, прежде чем отдать его в наши руки. Возможно, если бы он боролся, я бы не чувствовала себя так странно. Айрел заслужил смерть. Заслужил гораздо более страшную кару, чем та, которая его постигла. Но воспоминания по-прежнему внушают мне странный, непривычный стыд. Как будто я предала своих богов. Пошла против их воли и сути.

Я помолюсь сегодня. Надеюсь, они ответят.

– Ешь, пока не остыло, – говорит мама, указывая на стоящие перед нами тарелки. – Тиора сейчас придет.

Я киваю и автоматически накладываю себе еды. Мы приняли некоторые меры предосторожности. Никаких Красных слуг в то время, когда мы обсуждаем дальнейшие действия. У Алой гвардии повсюду глаза и уши. Нельзя терять бдительность.

Основное блюдо – рыба. Отбивная из форели, жаренная с маслом и лимоном. Желтый окунь с хрустящей корочкой, посыпанной солью и перцем. Тушеные миноги – их головы срезаны и гордо выставлены в середине стола. Спиральные ряды зубов блестят в мягком свете. На других тарелках лежат золотистые початки кукурузы, овощи в пряном масле, хлебные косички – обычные дары наших полей. Наши сельские угодья обширны и богаты, они способны прокормить страну вдвое больших размеров. В Озерном крае никогда не голодали даже самые бедные Красные.