Книга У мечты должны быть крылья - Юлия Кривопуск

— Дядя Павел! — Девушка посмотрела ему прямо в глаза. — А зачем тогда нужна такая страна? В которой людей любят только за деньги?

— Страна? — Пожилой мужчина, кряхтя, поменял положение. — Да при чём тут страна? Страна-то у нас хорошая, лучше и не надо.

— Тогда кто при чём?

Дядя Павел растерянно замолк.

— Ложись, давай, деточка, — обнял он Иру за плечи. — Ложись и спи. И не думай ты про этого своего… который тебя не любит! Пускай за деньгами гоняется, всё равно не догонит.

— Почему? — удивилась девушка.

— Что — почему?

— Почему не догонит?

— Потому что настоящее богатство только к тем людям приходит, кто любовь на деньги не меняет. К тем, кто живёт для того, чтобы приносить другим пользу и радость. Удача любит людей богатых духовно, обращённых к Богу. Поняла?

— Нет, — улыбнулась Ира.

— Вот и твой друг не понял. А когда поймёт, поздно будет… Спи!

— Я ведь люблю его! Что же мне делать? — горько посетовала девушка.

— Я знаю, что любишь, — погладил её по голове дядя Павел. — Только это его уже не спасёт. А вот тебе я помогу, не переживай… Насчёт тебя мы что-нибудь придумаем…

Иногда смотритель маяка начинал говорить загадками.

Но Ира этого не заметила. Она уже забылась тяжёлым и тревожным сном.

Глава 32

Когда Сашка вернулся в гостевой дом, тело Штыря, упакованное в чёрный полиэтиленовый мешок, выносили на носилках два хмурых санитара. За носилками шли трое — Славка, Вахак Зурабович в своём белоснежном костюме и женщина с бледным, осунувшимся лицом. На улице перед домом топтались и курили какие-то молодые люди. Завидев небольшую процессию, они заметно оживились. Сашка вначале принял их за случайных зевак, но, когда разглядел видеокамеры, понял, что это, скорее всего, операторы и журналисты местного телевидения. Один из молодых людей водрузил камеру на плечо и попытался снять происходящее. Через несколько секунд он расплатился за свою попытку разбитым объективом.

— Тебе что, невнятно объяснили? — рявкнул здоровенный детина, очевидно телохранитель Вахака Зурабовича. — Съёмка запрещена! И вообще, валите отсюда, пока вам шеи не переломали!

— Удостоверения отдайте! — подал голос молодой человек.

— Удостоверение тебе уже не понадобится! Можешь заявление об увольнении писать!

На этом диалог был окончен.

Носилки с телом погрузили в «автозак» без окон с надписью «Специальная». Женщина с бледным лицом повернулась к Вахаку Зурабовичу.

— Мне…с ним? — неуверенно спросила она.

— Ну что вы, Елена Вячеславовна, — мягким жестом отстранил её кавказец. — Ни в коем случае! Вы там совершенно не нужны. Работники морга уже предупреждены и всё сделают, как надо.

Женщина покорно кивнула. «Автозак» тронулся и медленно покатил в сторону, откуда только что пришёл Сашка. Все смотрели вслед машине, пока она не скрылась из виду.

Журналисты, поняв, что больше не будет шанса чем-то поживиться, отправились восвояси. Воробьёв, заприметив брата, маячившего в отдалении, подошёл к нему.

— Где ты шатался столько времени? — зашипел он, приблизившись практически вплотную. — Я тебя оставил ситуацию контролировать, а ты смотался. Ни фига на тебя положиться нельзя!

— Я Еву на такси провожал, — тоже шёпотом ответил Сашка.

— Еву он провожал… Два часа, что ли? Тут без тебя и «скорая» приезжала, и милиция, и журналистов, мать их, понабежало! Откуда только пронюхали, крысы?!

— Ну и что бы я сделал? — поднял брови Сашка. — Прогнал их, что ли? Так бы они меня и послушали!

— Прогнать не прогнал, но хоть бы наверх не пустил! А то мы приезжаем — калитка нараспашку, двери нараспашку, персонал попрятался, жильцы все в номерах сидят, выйти боятся.

— А чего они боятся? Мертвецы не кусаются.

— Ты чё, совсем дурак? — Славка покрутил пальцем у виска. — При чём тут мертвец? Там депутат областной думы сейчас отдыхает и владелец сети супермаркетов. Один с любовницей, а другой вообще с проституткой! Представляешь, если бы их увидели? Назавтра бы весь город знал! Хорошо, Вахак Зурабович приехал, всё разрулил.

— А чё твой Вахак Зурабович такое заведение без охраны держит? — удивился Сашка.

— А зачем она нужна — охрана? Деньги только зазря платить… Сюда и так никто чужой никогда носа не совал. Первый раз такое случилось.

— Первый раз… Говорили тебе — не надо «скорую» вызывать! Небось медики журналистам и настучали!

— Откуда ж я знал? — почесал затылок Славка.

— Вот теперь будешь знать! А то сам виноват, а на меня сваливает. Ну ладно, обошлось же всё?

— Да вроде обошлось…

Тем временем Вахак Зурабович, что-то тихо и твёрдо внушавший Лене, обернулся.

— Слава! — позвал он. — Подойди, пожалуйста.

Воробьёв поспешно приблизился.

— Отвези Елену Вячеславовну домой. Езжайте, Леночка, и постарайтесь заснуть. Главное — ни о чём не беспокойтесь! Я выделю специального человека для организации похорон. О деньгах тоже не волнуйтесь, всё будет оплачено. Кстати, вы сами не стеснены в средствах?

— Что? — Женщина пребывала в прострации.

— Деньги у вас есть? Наличность?

— Деньги? Да, есть, конечно, не беспокойтесь.

Вахак Зурабович внимательно посмотрел ей в лицо и, вытащив бумажник, извлёк из него несколько купюр.

— Вот, возьмите на мелкие расходы.

— Что вы! — отстранилась Лена. — Не надо, у меня всё есть!

Славка, наблюдавший за сценой, деликатно кашлянул:

— Возьмите, Елена Вячеславовна! Пригодятся.

— Ну, хорошо. — Женщина сверкнула на него глазами. — Я возьму, спасибо.

— Я навещу вас завтра. Или кого-нибудь пришлю, — кивнул Вахак Зурабович. — А теперь поезжайте домой.

Сашка, стоявший в отдалении, этого разговора не слышал.

Дождавшись, пока Воробьёв выгонит «мерседес» из ворот гостевого дома, кавказец помог Лене сесть в машину. Затем он отправился в своё заведение. Охранники последовали за ним. Автомобиль уехал, мигнув Сашке фарами на прощание. Парень остался на улице один.

Он нащупал фотоаппарат в кармане шорт и улыбнулся, довольный собой. Хорошо, что никто не видел его улыбку.

* * *

День был в разгаре, когда Сашка открыл дверь с табличкой «Срочное фото». Предъявив квитанцию для получения фотографий и завладев вожделенным пакетом, он поспешил ретироваться, провожаемый внимательными взглядами вдруг притихших работников мастерской. Воровато оглядываясь, словно преступник, парень присел на скамейку и извлёк на свет содержимое пакета. Сердце бухало в груди, кровь стучала в висках. Во рту пересохло, а ладони стали потными. Сашка держал в руках то, что принято называть громким словом «компромат».