Книга Путь к золотому дракону - Лариса Телятникова

— Имущество, изъятое у подозреваемого, находится на временном хранении, — казенным голосом оповестил Эгмонт. — Пользоваться им никто не вправе. Так что твой меч наверняка отдадут конунгу.

— Ну и хорошо, — вздохнул оборотень. Ему, кажется, и впрямь было жалко меча.

— А дальше-то что?

— А дальше все было еще проще. Я вам уже и рассказывал. Через день я был в Сольце, нашел того купца, про которого отец говорил… маг, ковенцы… да вы это знаете не хуже меня.

Я покивала, вспомнив тот вечер, казавшийся теперь невероятно далеким. Когда же он был? Всего-то в середине изока! Мы сидели на кухне в доме Эгмонта, визгливый амулет молчал себе в тряпочку, а Сигурд… как же он тогда выразился, а?

— Дар земли гномов, стало быть? — кротко поинтересовалась я. — Да ты у нас, Сигри, дипломат!

Дипломат Сигри пробормотал что-то неразборчивое. Я предпочла не вслушиваться.

— Значит, это был медальон, — со странным выражением сказал Эгмонт. — Серебряный, тяжелый, размером со среднее яблоко. На задней крышке — царапина, а на передней…

— А на передней такая разлапистая черная штука вделана, — хмуро закончил Сигурд. Он уже ничему не удивлялся, а вот я насторожилась. — Что, и тебе его принесли?

— Это не штука, Сигурд, — все тем же тоном ответил маг. — Это знак черного солнца. Только не говори, что ты пытался его открыть!

— Пытаться-то пытался. — Оборотень дернул ухом, будто отгоняя муху. — Только все одно не открыл. Да и ладно, он и закрытым мне столько удачи принес! В землетрясении выжил, от демонов ушел, до гномов добрался…

— И к КОВЕНу попал, — не выдержала я.

Факультатив по символике, разумеется, читался только третьему курсу, но некоторые знаки нам дала и истолковала госпожа Ламмерлэйк. Черное солнце — знак ночного светила, сияния, вывернутого наизнанку, первичной, необработанной материи… какая уж тут удача, мрыс дерр гаст!

— Твое счастье, что ты его не открыл, — поддержал меня Рихтер. — Воистину, Сигурд, твоя удача еще больше Яльгиной! Я и не думал, что кому-то может так повезти…

— Что там было? — резко спросил волкодлак.

Эгмонт, кажется, усмехнулся.

— Твоему народу повезло еще больше, — сказал он, и мне вдруг стало не по себе. — Если бы ты принес это в Арру, где еще не было золотого дракона… возможно, Лерикас вам бы уже не понадобилась. Там было зеркало, Сигурд. Осколок черного зеркала.

Он помолчал и добавил:

— Ты его видела, Яльга. Помнишь, у меня в лаборатории?

— Помню, — сказала я, не сообразив, что следовало отпереться. — Только, знаешь… по-моему, это был далеко не осколок!

— Осколок, — уверенно произнес маг. — Все равно, как он выглядел. Его размеры ограничены размерами волшебной рамки, на изготовление которой ушло немало лунного серебра.

— Эгмонт, но тебя же нет в Академии! Оно никому не навредит?

— А как ты думаешь, почему моя лаборатория так защищена? Только чтобы адепты не пролезли? Она полностью замкнута. Без моего разрешения никто не войдет и никто не выйдет.

— Но я-то вошла!

— Ты — в какой-то степени я. Надеюсь, твой взлом удался тебе не с первой попытки?

Я передернула плечами. Говорить было не о чем.

— Значит, я зря его оттуда вынес… — медленно сказал Сигурд. — Лежал он себе и лежал. Может, его туда специально засунули. Эгмонт! А ты раньше такие штуки видел?

Маг кивнул.

— Ему пришло время выбраться на поверхность. Если бы ты прошел мимо, его нашел бы кто-то другой. Вообще, вещи, выходящие из земли, — это отдельная категория, и говорить о ней вот так, к ночи… Давайте лучше спать. Завтра трудный день.

Если верить Эгмонту, каждый следующий день был труднее предыдущего. Но разговор и впрямь должен был быть закончен — я понимала это очень ясно. На языке вертелись тысячи вопросов, но я приказала себе молчать. В самом деле, к ночи…

Уже засыпая, я поняла, что одна мысль все же не дает мне покоя. А, ладно!

— Сигри, а Сигри! — Я осторожно потыкала оборотня пальцем. — А если ты знал, что за гобой в любой момент могут прийти демоны, почему ты так спокойно пошел с нами? Может, они просто облик изменили…

Волкодлак приподнял голову и посмотрел на меня, как на несмышленыша.

— Сама подумай, — посоветовал он. — Где же ты найдешь демона, который спервоначалу в ковенскую тюрьму залезет, а потом из нее еще обратно выйдет?

— И то верно, — согласилась я.

7

Мне снилась Полин. Мы гуляли с ней в каком-то странном месте — на заднем плане виднелись башенки, полуразрушенные стены и строительные леса, — и алхимичка страстно умоляла меня не выходить замуж за принца Саида. Принц бродил где-то неподалеку и подозрительно походил на Генри Ривендейла. Я пообещала Полин подумать еще раз и проснулась.

Ночь едва перевалила за середину. В пещерку падал лунный свет, но до нас он недотягивался, и я почему-то обрадовалась этому. Там, во сне, тоже светила луна… что же это за стройка такая знакомая? Или вообще не стройка?

Я перевернулась спиной к выходу и честно постаралась заснуть. Где-то под утро мне это удалось.

Глава восьмая,

в которой выясняется, что родственники у героев еще не закончились. Пан Богуслав Раднеевский хватается то за саблю, то за пистоли, Лерикас, как всегда, оказывается права, а дело едва не доходит до второй ковенской войны

1

Когда я проснулась, было совсем светло — насколько в принципе может быть светло в крохотной земляной пещерке. Снаружи доносились негромкие голоса, побрякивал котелок, изредка раздавалось птичье чириканье. Пахло мокрой землей, и пшенной кашей, и волчьей шерстью — к последнему, впрочем, я давно уже успела привыкнуть.

В пещерке было сухо, но холодно. Мне отчаянно не хотелось вылезать из-под нагретого плаща — из-под двух нагретых плащей, как выяснилось при детальном осмотре. Впереди маячила неизбежная перспектива очередного марш-броска через лес, день занимался серый и неуютный, и несколько минут я с удовольствием думала, как же мне все это надоело. То ли дело там, в Межинграде, — сессию уже сдали, все гуляют довольные, у Полин вон вообще личный принц завелся…

Но тут звяканье стихло, и у самого входа в пещерку раздался голос Сигурда, бодрый настолько, что у меня аж зубы заныли, как после холодной воды:

— Слышь, Эгмонт! А я вот слышал, что, ежели кто много спит, еда ему уже без надобности…

— Точно! — еще бодрее подтвердил Рихтер. — В котелке, помнится, еще осталось немного каши? Давай ее на пару доедим, а Яльгу и вечером покормить можно…

Котелок многозначительно звякнул, намекая, что каши осталось и впрямь немного.