Книга Роман с вампиром - Вика Варлей

Через несколько минут директор сообщил – машина есть, но водителей нет, она поедет с Дмитрием. «Ну и отлично, поговорим по дороге». Девушка вернулась в гостиницу, покидала в сумку свои вещи и через десять минут уже сидела в машине, нетерпеливо постукивая ножкой в ожидании главного бухгалтера.

– Ты чего переживаешь? – заметил ее беспокойство мужчина и уселся рядом, заводя двигатель. – Нам еще пилить и пилить. Можем, кстати, еще в пробках застрять.

– Сплюнь.

– Тьфу– тьфу. Поможет?

– Поглядим, – весело хмыкнул та, чувствуя, как на душе от его присутствия становится спокойнее и теплее. И, правда, чего это она? Вспомнилась статья, прочитанная недавно про энергетику человека. Интересно, а какая энергетика у Дмитрия? Она сможет сама определить? Подумав, решила – что это должно быть что-то чистое, прозрачное, светлое, спокойное, не сильное, но и не слабое. Вроде человек незаметный, лишь иногда обозначающий себя в виде шутки. Но попробуй свернуть его с той дороги, по которой он идет! Упрешься в тонкую металлическую непробиваемую стенку. Какие все люди разные! Тот же Вадим! Рядом с ним ей трудно дышать, словно каменная плита падает на нее сверху, при этом как кошка проводит по ее внутренностям острыми когтями. Или Мухин! Он, конечно, и надавить может, но присмотришься – оказывается, что это просто надувается шарик. Ткни в него и он тут же сдулся. Ей с «любимым директором» легко, как и с Димой, только Мухина, в отличие от программиста, можно крутить в разные стороны. Куда хочешь. Как флюгер. Ее измышления прервались:

– Оценщики еще сумму не назвали? Даже примерную?

– Не-а. Попросила позвонить, перед тем, как они акт начнут готовить. Сообщить, сколько получилось.

– Думаешь, этого имущества хватит, чтобы погасить долги?

– Не знаю. Сложно сказать. Сам знаешь, что в учете ничего практически не числилось.

– А схему, по которой будет проходить реорганизация, москвичи утвердили?

– Ты про аудиторов?

– Да.

– Я им неделю назад выслала очередной план – обещали ответить.

– А что? Проблемы?

– Да, нет. Просто начинаешь предлагать – они проверяют, крутят со всех сторон, говорят, что здесь могут увидеть злой умысел, тут – попытку подвести предприятие к банкротству. Как говорится, методом проб и ошибок. В любом случае, то имущество, которое сейчас оценивается, будет не продаваться «Стройсистемам», а вкладываться в уставный капитал новой организации, а потом уже доли, наверное, продадим и по акту взаимозачета долги закроем.

– Понятно. Мне девчонки сказали, что ты собираешься фанеру в программе по сортам разбить?

– Да, а что бухгалтера вручную все дописывают? И в программе бардак и работа лишняя.

– Ты имеешь ввиду в накладных?

– Да.

– Но ведь они только в экземпляре покупателя дописывают. У нас-то все без изменений.

– Еще лучше! А зачем вообще так сделали?

– Тогда Света еще была. Она посидела, подумала и решила так оставить.

– Почему?

– Деревообработка – вещь непростая. Берешь одно бревно, из него получаешь шпон разных сортов, от дорогого до бесплатного, обрезки для той же щепы. Из разных сортов шпона получается фанера. И как посчитать, что сколько стоит? Вроде бы одно бревно, все должно стоить одинаково. Но если посмотреть дальше – ты будешь продавать первого сорта фанеру по пять рублей, второго – по три, а третьего – по пятьдесят копеек. Получается, если куб материала стоит рубль, то третью категорию, которая всех больше пользуется спросом, ты будешь продавать в убыток. А это не правильно. Не говоря уже о щепе. Она тут ходила, ныла-ныла, помогите, не понимаю. Потом плюнула и велела и выпуск и продажу фанеры делать общей кучей, без всякого деления.

– И чего?

– В куче не видно ничего, общая сумма в конце месяца формируется и все. Налоговая приходила – ничего не сказала.

– Понятно. А ты сам не смотрел? Должно же быть какое-то объяснение, как?

– Не знаю. Давно уж дело было.

– Я тут в библиотеке книжек по деревообработке книжек набрала, но там только про лущильные станки, да пилорамы. Надо будет еще в «Консультант» залезть, почитать. Вдруг с Советских времен что-то осталось?

В офисе они оказались к четырем часам вечера, удачно миновав пробки. Вика сразу же отправилась в кабинет Мухина, там бросила свою сумку в угол комнаты и присела на стул, вытянув ноги.

– Как добрались? – спросила хмурая и непривычно бледная Ирина.

– Нормально. Ты чего какая?

– Да, ну, жара замучила. У меня давление пониженное, чуть что – сразу голова кружится, такое ощущение…

– Как жаба Пипа?

– Чего?

– Это такая жаба, плоская, как блин, у нее на коже сверху кармашки и в этих кармашках – детки.

– О-па, ты откуда это взяла?

– Да, маленькая была, книжки читала, как ненормальная. Про зверей тоже. «Под пологом пьяного леса» знаешь? А где Мухин прячется?

– Где-где? Этажом ниже, в спортзале.

– Бегает?

– Ага. Выгонял меня тут из кабинета. Соски брил. Говорит, опять соски в кровь стер. Теперь ходит, пластырь на них клеит.

– А зачем брил?

– Так пластырь потом отдирать придется вместе с волосами. Парень он мохнатый, как оказалось. Когда первый раз отдирать стал – стонал тут.

– А что ж ты не помогла?

– Ага, конечно! Я за дверью слушала.

– Слушала под дверью, как он стонал? Мило! А ты уверена, что он именно пластырь в тот момент отдирал, когда ты за дверью стояла?

– Да хватит тебе!

– У вас тут прям садо-мазо какое-то! Он в тебе не те наклонности развивает. Надо его отругать! Пригрозить вмешательством «бабы Нины».

– Только попробуй! Он и так стесняется, краснеет.

– Не, так прикольно! У тебя, кстати, ничего вкусненького нет? Так есть хочется!

– Есть, – Ирина тут же достала из ящика стола полбатона колбасы, батон и банку сметаны.

– Какие у тебя стратегические запасы!

– Да, вон, полчаса назад вниз в магазин спускалась.

– Понятненько. Я мчусь с другого конца света, жую дорожную пыль, а они тут сидят в тишине-покое, да еще успевают все свои дела переделать!

– Жуй, давай! – отмахнулась Ирина и улыбнулась, видя, что Вика развеселилась не на шутку. – «В тишине и покое»! Нам тут Ворон с утра такой разгон устроил!

– Он здесь?

– Да, вроде не уезжал.

– А попить есть чего?

– Нормально, вообще! Я тебе что тут – ресторан? Вон, можешь у Михаила Федотовича в шкафу полазить.