Книга Русские распутья или Что быть могло, но стать не возмогло - Сергей Кремлев

Забегая вперёд, можно отметить, что усиление России, её последующие успехи в противостоянии с Польшей и Швецией снизили накал польско-украинских страстей, и анти-польские народные выступления, до этого почти постоянные, утихли почти на сто лет. Но в 1768 году Правобережную Украину (ещё остававшуюся под Польшей) потрясла Колиивщина, воспетая бессмертным Шевченко. В 1832-35 году на Подолии и Волыни польских панов бил Устим Кармалюк (1787–1835). Правобережная Украина тогда уже входила в состав России, и Кармалюк боролся не против русского царя, а против польского панства. Да, царская власть его ловила и отдавала в солдаты (и иначе, конечно, поступать не могла), но жизнь его оборвала польская, панская предательская пуля…

Движение Кармалюка оказалось последним крупным выступлением украинского народа против польских угнетателей, но никогда украинский народ не восставал против Москвы. Да, например, Юрко, сын освободителя от панства – Богдана Хмельницкого, подписывал в 1660 году Слободищенский трактат, возвращавший Украину под власть Польши… Ну и что?

В истории Украины бывало и не такое…

Можно ли в ней найти примеры вождей, боровшихся против засилия Польши? Можно! Например, гетман Дорошенко (1627–1698). Ещё полковником у Хмельницкого он участвовал в освободительной войне украинского народа против польско-шляхетского владычества, выполнял дипломатические поручения Богдана. Но в той же истории отыскивается и немало украинских вождей, которые тянулись под власть польского короля. Например – гетман Дорошенко…

А есть в истории Украины и пример вождя, захватившего гетманскую власть уже при помощи крымских татар и отдавшего Украину турецкому султану. И звали его… Петро Дорошенко!

И, конечно же, в украинской истории есть много вождей, близких Московскому государству, например – всё тот же гетман Пётр Дорофеевич Дорошенко. В 1676 году – в царствование Фёдора Алексеевича, он пришёл с повинной к русскому правительству, и был… назначен в Вятку воеводой.

В 1684 году Дорошенко получил во владение пять селений близ Волоколамска и тысячу дворов в селе Ярополче, где в 1698 году (уже при царе Петре) мирно скончался.

«До булавы треба головы», – говорили тогда на Украине. У Богдана Хмельницкого было и то, и другое. Увы, после его смерти на Украине началась обычная российская история: нет головы, нет и дела… Украинская элита оказалась на переломе истории украинской ветви русского народа не более национальной, чем немалая часть великорусской элиты. Историк украинского казачества Дмитрий Яворницкий пишет:

«После смерти Богдана завелись честолюбцы (это написано не в 2015 году, а в конце XIX века. – С.К.), преследовавшие свои личные интересы, и неудивительно, что и во всей Малороссии настали в это время такие раздоры, смуты и междоусобия, вследствие которых Украйну того времени можно назвать “ярмаркой самолюбий”, а властных лиц ее “самопожирающими драконами”…

Самим народом эпоха после Богдана Хмельницкого метко названа “Руиной”… Раздоры шли, однако, не от большинства или народной массы, а от меньшинства, “властных” или “значных” лиц и высших духовных особ Украйны: тогда как масса украинская тяготела к России, “значные” лица и духовные особы, воспитанные в польском духе, тянули, за немногим исключением, к польским порядкам и польской жизни…

Обиженный народ и подавленная козацкая чернь беспрестанно старались искать своих прав… Сословие значных в общем тянуло к Польше; сословие поспольства (то есть, крестьян. – С.К.) и козацкой черни тянуло к Москве, но, не всегда имея политически развитых руководителей или часто вводимое в заблуждение тайными сторонниками Польши, выступало иногда и против Москвы…».

Так писал Яворницкий в 1892 году, а мог бы написать и в…2015 году, заменив Польшу на Америку.

Впрочем, тогда до второй украинской «Руины» было ещё далеко, и после Переяславской рады – 5 февраля 1654 года, русский царь впервые назвал себя «самодержцем всея Великия и Малыя России».

Вёл Алексей Михайлович, как сказано, и внешние войны. Собор 1653 года одобрил чрезвычайный налог на войну с Польшей, и уже в 1654 году были взяты Смоленск и Полоцк, в 1655 году – Минск и Вильна. В «польском» походе принял личное участие и сам царь. Окончательно он вернулся в Москву лишь в конце 1655 года – когда в Москве прекратилась эпидемия чумы, выкосившая треть населения. Чума было тогда общим бедствием, регулярно поражая и Западную Европу.

Военные действия на «польском» направлении периодически возобновлялись и далее, но «польская» проблема в царствование царя Алексея была решена, по сути, окончательно и триумфально. В 1667 году в Андрусове под Смоленском было заключено «перемирие», по которому Речь Посполитая юридически возвращала России Смоленскую и Черниговскую земли, а также признавала вхождение в состав России левобережной Украины с Киевом.

В 1686 году «перемирие» было закреплено «вечным миром», но уже само перемирие определило совершенно новое европейское «статус кво». Германский профессор истории Ганс-Иоахим Торке справедливо называет Андрусовское «перемирие» «началом конца Польши как великой державы» и подчёркивает тот факт, что после этого для России возникла – как непосредственная – уже турецкая опасность.

Польская же опасность отныне не была для Москвы источником головной боли, и Алексей Михайлович отважился на попытку решить также и «балтийскую» проблему.

После заключения Столбовского мира 1617, отрезавшего Россию от доступа к Балтийскому морю, шведский король Густав II Адольф хвалился, что русским «не так-то легко будет… перешагнуть через этот ручеёк…» «Ручеёк» перешагнуть было действительно непросто, однако в 1656 году Алексей Михайлович попытался это сделать в ходе русско-шведской войны, длившейся до 1658 года.

Началась эта очередная «северная» война успешно. Главные силы русской армии продвигались к Риге по Западной Двине (Даугаве) на 1400 стругах и барках. Тогда были взяты с боем Динабург (ныне – Даугавпилс) и Кокенхаузен (ныне – Кокнесе), расположенные в нижнем течении Западной Двины. Они были переименованы в Борисоглебов и Царевичев-Дмитриев.

По инициативе выдающегося допетровского государственного деятеля воеводы Ордина-Нащокина в Царевичеве-Дмитриеве – примерно в ста с лишним километрах от Риги – началось строительство кораблей для Балтики.

Однако сказались возрастающая отсталость России, в том числе – и военная, особенно видная на фоне мощной шведской армии. И по мирному договору 1661 года Царевичев-Дмитриев пришлось возвратить Швеции.

Корабли были сожжены.

Кардисский договор 1661 года, заключённый в местечке Кардис (ныне это городок Кярде в Эстонии) завершил «вечным миром» русско-шведскую войну 1656-58 годов. Договор восстанавливал ситуацию Столбовского договора. Россия была вновь полностью отрезана от Балтийского моря.

Зато именно при Алексее «Тишайшем» русские начинали осваивать Тихоокеанское побережье – в 1647 году был основан Охотск. В 1648 году предпринял свой поход Семён Дежнёв, дошедший до крайней восточной оконечности Азии – мыса, позднее названного его именем… К 1643–1651 году относятся походы землепроходцев-«передовщиков» Василия Пояркова и Ерофея Хабарова по Дальнему Востоку и на Амур.